Жиль Легардинье - Не доверяйте кошкам
После обеда мне удалось встретиться с доктором Жолио. Хоть он и крупного телосложения, вид у него далеко не цветущий. Если снять с него халат, а самого доктора положить на носилки, он вполне может сойти за одного из своих пациентов в тяжелой стадии заболевания.
— Присаживайтесь, мадам, — говорит он мне, занимая место за своим столом.
«Мадам»? Неужели отсутствие Рика так быстро меня состарило?
— Мадам Рудан — ваша тетя, так ведь?
— Совершенно верно, доктор.
— Буду с вами честен: анализы у нее плохие. Метастазы распространяются, затронута печень. Общепринятые методы лечения в ее возрасте могут принести столько же вреда организму, сколько сами раковые очаги.
Я подавлена. Доктор наверняка привык сообщать о подобных диагнозах родственникам, но каждый, кто сидит перед ним, слышит это в первый раз. Он продолжает:
— Мы решили пока не сообщать вашей тете о том, как далеко зашла ее болезнь. Но если пожелаете, мы можем это сделать, либо возьмите это на себя. Выбор за вами. Я считаю, что лучше будет ее не волновать, просто делать все необходимое.
— По вашим прогнозам, сколько ей осталось?
— На этот вопрос никогда не бывает точного ответа. Некоторые виды лечения могут замедлить течение болезни. Ситуация может стабилизироваться. Но может и быстро прогрессировать. Через несколько дней мы сделаем повторные анализы, тогда сможем уже говорить о тенденции развития болезни.
— При самом плохом раскладе сколько она проживет?
Вопрос слишком прямой, но я должна знать.
— Мне очень жаль, но у меня нет для вас ответа.
— Она страдает?
— Судя по ее словам и по нашему опыту, боли у нее только начинаются. Но, опять же, боль для каждого человека — понятие относительное.
— Чем же можно ей помочь?
— Ваша тетя из тех людей, у кого под скромной внешностью скрываются сильный характер и яркая индивидуальность. Могу дать вам совет: не меняйте ничего в вашем поведении с ней.
— Она задавала вам вопросы о своем состоянии?
— Медсестры считают, что она догадывается о тяжести болезни. Но я все же думаю, что волновать ее не стоит.
— Спасибо, доктор. Пойду ее проведаю.
— Хорошо. Да, чуть не забыл: мы перевели ее в отдельную палату. Там ей будет комфортнее.
Отделение, куда перевели мадам Рудан, еще более спокойное, чем предыдущее. Прежде чем зайти в палату, я передала медсестрам одежду и туалетные принадлежности, которые купила накануне. Кроме того, я договорилась, чтобы ей принесли телевизор. На стук в дверь мне отвечает слабый голос. Я осторожно заглядываю в палату:
— Здравствуйте, мадам Рудан.
— Жюли! Но ведь неделя еще не прошла?
— Нет, но помидоры созрели… И сегодня у меня выходной.
Она с трудом выпрямляется на кровати. Я открываю перед ней коробку.
— О, да тут еще и клубника! — восклицает мадам Рудан.
Закрыв глаза, она вдыхает легкий аромат ягод.
— Скоро поспеет и другой сорт. Ваш огород восхитителен.
— Я рада, что ты ухаживаешь за ним.
Я сажусь на стул рядом с кроватью.
— Значит, вас перевели в более спокойную палату.
— Да, но там мне очень нравилось. Соседка, правда, не отличалась любезностью, зато был телевизор.
— Не волнуйтесь, вам поставят здесь телевизор, самое позднее завтра утром.
— Это правда?
— Абсолютная.
— И не нужно будет ничего платить?
— Нет, мадам Рудан. Не беспокойтесь.
Я меняю тему:
— Как вы себя чувствуете?
— Аппетита нет, но это, может быть, потому, что я здесь ничего не делаю. Лучше расскажи, как у тебя дела.
И я принялась рассказывать о работе в булочной, о покупателях. И даже о Рике. Как ни странно, на душе стало легче, словно я поговорила со своей бабушкой. В результате мне удалось осмыслить наши отношения, понять, что я на самом деле чувствую. Мадам Рудан выглядела счастливой, лицо ее оживилось. Я провела с ней больше часа, пока не заметила, что она устала. Тогда я оставила ее, пообещав вернуться не позднее следующего понедельника. Когда я уходила, она захотела меня поцеловать. Я с удовольствием согласилась. И для нее, и для себя. В моем нынешнем состоянии малейшее проявление любви помогает мне прожить следующую четверть часа.
39
Я никак не ожидала, что с сегодняшнего дня начну работать самостоятельно. У меня больше нет поддержки. Врач Ванессы запретил ей работать. Мадам Бержеро расстроена, но не слишком. Я сама поднимаю жалюзи, открываю дверь. На тротуаре меня приветствует Мохаммед. Я выхожу на улицу, чтобы перекинуться с ним парой слов.
— Ну что, все в порядке? — спрашивает он. — Принята на работу?
— Да, и я рада. Теперь помогу вам наладить отношения с мадам Бержеро.
— Не беспокойся об этом. Хочу тебе открыть один маленький секрет: иногда я ставлю ящики перед булочной специально, чтобы она вышла. Иначе мы бы никогда не общались. Она хорошая женщина, но поговорить с ней можно, только купив у нее хлеба или раздразнив ее…
Я смотрю на Мохаммеда круглыми глазами. Он хитро улыбается и говорит:
— А теперь беги работать, к вам уже вошел покупатель.
Каждому времени дня соответствует своя публика. Сначала заходят те, кто открывает магазины, за ними следуют идущие на работу, а уже после них — родители, чьи дети еще не пошли в школу. Единственное, о чем я сожалею, — это о том, что сама не забегаю больше сюда по пути в банк, чтобы купить круассан. Целая гора круассанов постоянно лежит теперь передо мной, но мне их почему-то уже не хочется.
Воспользовавшись моментом, когда в магазине нет покупателей, ко мне подходит мадам Бержеро.
— Почему ты все время смотришь на улицу? Боишься, что покупатели не придут?
«Нет, боюсь, что Рик больше не придет. Надеюсь хотя бы увидеть, как он пройдет мимо. Я жду только этого. Конечно, это ничего не изменит, поскольку я не смогу побежать за ним, но станет как минимум понятно, что он не переехал».
Хозяйка булочной улыбается:
— Не волнуйся, ты будешь на высоте.
Я знаю, что она говорит о работе, но мне хочется слышать в этих словах ободрение своим чувствам к Рику. Она продолжает:
— Теперь, когда Ванесса ушла, нам нужно подумать, как без нее организовать работу. Мой халат можешь оставить себе. И если ты чувствуешь себя способной рассчитываться с покупателями, можешь попробовать. Но будь внимательна, это дело серьезное. Помни, что ты не одна здесь работаешь: наша булочная кормит восемь человек.
