Олег Рой - Письма из прошлого
Дима изо всех сил пытался убедить себя в этом, но получалось плохо. На душе отчего-то стало тревожно. Он взялся еще раз перечитать письмо — и взглядом наткнулся на то, чего не замечал раньше: на обращение. Женщина, которая подписывалась Жанной, называла его не Дмитрием, и не Димой, а Митей. Так звали его только мама и погибшая жена. Больше никто.
Черт возьми, да что же это за мистификация такая, кто же его так интригует? Дмитрий поднял разорванный конверт с пола и внимательно осмотрел — может, на нем найдется какая-нибудь подсказка? Нет, по-прежнему ничего, ни почтовых штемпелей, ни данных отправителя, ни даже его собственного адреса. Только имя и фамилия — «Дмитрию Щеголеву».
Он хотел уже было отшвырнуть конверт, но что-то его остановило. И вглядевшись еще раз в два слова, написанные тем же почерком, что и письмо, Дмитрий понял, в чем дело. На конверте была фамилия «Щеголев». Щеголев, а не Корсунский. Хотя новую фамилию Дима носил уже много лет и в Москве был известен всем только под ней. А мнимая Жанна, получается, знала его гораздо раньше. И это уже никак не могло быть случайным совпадением.
Глава 4
Неожиданность
Отпуск удался на славу, во всяком случае, с точки зрения Дмитрия. Он заранее присмотрел курорт, где было не слишком много туристов, особенно русских, и остался доволен выбором. Остров с романтическим названием Фрегат, в прошлом привлекавший флибустьеров и авантюристов, место, где пираты прятали награбленные сокровища, теперь был превращен в рай для тех, кто способен щедро заплатить за иллюзию уединения на тропическом берегу. Целых четырнадцать дней Дима и Вика наслаждались блаженным ничегонеделанием, купанием в теплой бирюзовой воде, прогулками по белоснежному песку, удобными шезлонгами, разноцветными коктейлями, экзотическими фруктами, шелестом пальмовых листьев и мягким плеском волн. Правда, к концу отпуска Вика немного заскучала и несколько раз пожаловалась, что тут, по ее мнению, «слишком тихо», но Дмитрий только посмеялся над ней.
— Ну конечно, здесь тебе не Ибица!
— А, может, в следующий раз съездим туда? — загорелась Вика. В ответ на что Дима только головой помотал:
— Нет уж, уволь. Без меня. Староват я для подобных вещей…
У него действительно не было никакого желания посещать все эти дискотеки, анимации и прочие тусовки. Будь его воля, он обошелся бы даже без экскурсий, и вместо катания на воловьей упряжке по Национальному парку полежал бы на пляже или посидел в одном из многочисленных ресторанчиков, наслаждаясь местной кухней. Именно такой отдых был ему по душе. Здесь, на тропическом острове, Диме впервые за долгое время удалось полностью расслабиться и отключиться от всего, что оставалось в Москве: от бесконечной мрачной зимы, от напряженной работы и от странных писем, разгадать смысл которых было выше его возможностей.
Возвращаться домой не хотелось ни Диме, ни Вике. Но, как известно, все в этом непостоянном мире когда-нибудь заканчивается, и хорошее всегда почему-то гораздо быстрее, чем плохое. К концу января чудесные каникулы на островах уже навсегда отошли в область приятных воспоминаний, и жизнь вернулась в привычную колею. Дмитрий снова вставал задолго до серого зимнего рассвета и, подобно миллионам соотечественников, проклинал власти, которые постоянно обещали разобраться с круглогодичным летним временем, и столь же регулярно забывали о своем обещании, заставляя всю огромную страну жить, опережая на целых два часа естественный природный ритм. Рабочий день Дмитрия начинался рано, а заканчивался нередко глубоко за полночь — Дима разрывался между встречами с клиентами, телевизионными съемками собственных передач и чужих, в которые его приглашали поучаствовать, а после них еще частенько приходилось ехать на какое-нибудь важное светское мероприятие. Времени на Вику у него оставалось совсем мало, Дмитрий искренне жалел об этом и старался посвятить подруге каждый свободный час. Раз или два в неделю они обязательно проводили вечер вместе, после чего Вика оставалась у него до утра, но Дима понимал, что этого ей, конечно, мало. Она хотела бы ночевать здесь все время, даже несмотря на то, что их жизненные графики совершенно не совпадали — девушка любила поспать подольше, и ранний подъем был для нее настоящей пыткой.
В одну из редких суббот, когда Дмитрию, к счастью, никуда не нужно было спешить в первую половину дня, он не стал будить Вику, и та проснулась только в двенадцатом часу. Дима уже успел к этому времени позаниматься гимнастикой, принять душ, побриться, позавтракать, разобрать электронную почту. Теперь он сидел за ноутбуком, готовя сценарий для очередного «Задушевного разговора», а Вика все еще, потягиваясь, расхаживала по квартире — сонная, босая, в одной рубашке Дмитрия, накинутой на голое тело.
— Дима, знаешь что? — крикнула она из ванной.
— Я не слышу, — отозвался он, нехотя отрываясь от работы и отправляясь к ней. — Что ты не можешь найти на этот раз?
— Я уже нашла. — Она помахала у него перед носом какой-то баночкой. — Скажи на милость, ну почему ты все время куда-то переставляешь мой крем? Почему бы не оставить его там, куда я его кладу?
— Вика, ну ты же знаешь, что это делаю не я, а Люда, помощница по дому, — отвечал Дмитрий.
— Но почему бы тебе не сказать ей, чтобы она его не трогала? — пожала плечами Вика. — И вообще, знаешь, Димочка… Мне кажется, нам уже пора жить вместе. Ты так редко бываешь свободен… А если я перееду сюда, мы, по крайней мере, будем видеться гораздо чаще. А? Что ты скажешь?
— По-моему, у тебя что-то горит… — Дмитрий принюхался.
— Ой, это же тосты! — ахнула Вика. — Точно, я забыла их в духовке… Димочка, ну почему бы нам… то есть тебе, не купить тостер? Как у всех нормальных людей?
— Потому что он мне не нужен, — объяснил Дмитрий. — Ты же знаешь, что я не ем хлеб. Никакой — ни свежий, ни жареный. Зачем мне в доме вещь, которой я никогда не буду пользоваться?
— Затем, что… — начала было Вика, но махнула рукой и убежала на кухню сражаться с тостами, которые, судя по доносящемуся из духовки запаху, уже превратились в угли.
Дима, усмехнувшись, вернулся к работе. Но не прошло и десяти минут, как Вика вновь появилась перед ним, дожевывая что-то на ходу.
— А может, мы все-таки договорим об этом? — предложила она.
— «Об этом» — это о чем? — Он поднял глаза от экрана.
— Димуль, ну я серьезно! О моем переезде к тебе… — Она села рядом, прижалась к нему, потерлась щекой о его щеку. — Представь, как было бы хорошо, если б мы жили вместе…
