Пауло Коэльо - Дневник мага
Все, о чем говорил Петрус, присутствовало в моей схватке с псом. И в то же время я отвергал саму мысль о том, что у меня есть враги и что я должен с ними сражаться. Петрус имел в виду Правый Бой, я же считал, что он ведет речь о борьбе за жизнь.
— Ты прав, — ответил он после того, как я поделился с ним своими сомнениями. — Но Правый Бой не сводится к этому. Сражаться не значит совершать грех. Сражаться — значит совершать деяние любви. Враг развивает нас и совершенствует в точности так, как поступил с тобой пес.
— Сдается мне, ты никогда не бываешь доволен. Всегда чего-нибудь да недостает. Расскажи мне о секрете моего меча.
Петрус ответил, что об этом я должен был знать перед тем, как пуститься в путь. И продолжал рассуждать о Враге.
— Враг есть частица Агапе и существует для того, чтобы подвергать испытанию нашу руку, нашу волю, наше искусство владеть мечом. Не случайно, а с умыслом и намерением он внедрен в наши жизни, равно как и мы — в его. И намерение это должно быть исполнено. И потому ничего нет и не может быть хуже, чем уклоняться от борьбы. Это несравненно хуже, чем потерпеть поражение, ибо поражение порой заключает в себе урок, тогда как бегством мы лишь объявляем во всеуслышание о победе нашего Врага.
Я ответил, что мне удивительно слышать подобные речи, оправдывающие насилие, не от кого-нибудь, а от Петруса, который вроде бы так прочно связан с учением Иисуса.
— Подумай о том, сколь необходим для Иисуса Иуда, — сказал он. — Иисус должен был выбрать Врага, иначе его борьба на земле не была бы восславлена.
А кресты вдоль дороги наглядно показывали, из чего делалась эта слава. Из крови, из предательства, из оставленности на произвол судьбы. Поднявшись, я сказал, что готов продолжать путь.
И на ходу спросил, на что же может в борьбе опереться человек, чтобы одолеть Врага.
— На свое настоящее. Лучший союзник ему — дело, которым занят он сейчас, ибо в нем заключено Агапе, желание победить с воодушевлением.
И еще хочу сказать тебе: Враг редко воплощает в себе Зло. Враг нужен потому, что, если не пускать меч в дело, он заржавеет в ножнах.
Тут я вспомнил, как однажды, когда мы строили загородный домик, моей жене вдруг, с бухты-барахты, пришло в голову изменить расположение одной из комнат. На мою долю выпала неблагодарная задача сообщить об этом каменщику. Это был человек лет шестидесяти. Он выслушал меня, поглядел, подумал и предложил иное, гораздо лучшее решение, в котором использовалась стена, уже сложенная к этому времени. Жена пришла от этого в восторг.
Быть может, Петрус замысловатыми словесами пытался выразить ту же самую идею: чтобы одолеть Врага, надо использовать силу того, что мы делаем в настоящий момент.
Я рассказал ему про каменщика.
— Жизнь дает больше, а учит крепче, нежели Дивный Путь Сантьяго, — ответил мой спутник. — Однако мы не больно-то усваиваем ее уроки.
Вдоль обочин по-прежнему стояли кресты. Вероятно, какой-то пилигрим, наделенный едва ли не сверхчеловеческой силой, воздвиг эти тяжелые и крепкие деревянные брусья. Они были вкопаны в землю через каждые тридцать метров и тянулись, насколько хватало глаз. Я спросил Петруса, что они означают.
— Старинное, вышедшее из употребления орудие пытки, — ответил он.
— Да нет же, здесь-то они зачем?
— Я полагаю, кто-то дал обет. Впрочем, откуда мне знать?
Мы замедлили шаг возле одного из крестов — поваленного.
— Должно быть, дерево сгнило, — заметил я.
— Его сколотили из того же дерева, что и все прочие. Остальные же не сгнили.
— Ну, значит, недостаточно глубоко вкопали в землю.
Петрус остановился и огляделся по сторонам. Потом снял с плеч мешок, сел. Я не понимал его действий — ведь совсем недавно мы устраивали привал — и почти инстинктивно стал озираться, ища глазами пса.
— Ты победил его, — промолвил Петрус, будто прочитав мои мысли. — А призраков не страшись.
— Тогда почему мы остановились?
Он знаком велел мне умолкнуть и сам еще несколько минут не произносил ни звука. Но меня вновь обуял старый страх перед псом, и потому я оставался на ногах, ожидая, когда Петрус наконец соизволит заговорить.
— Ты что-нибудь слышишь? — спустя какое-то время спросил он.
— Нет. Ничего. Только тишину.
— Дай нам Бог просветиться настолько, чтобы слышать тишину. Не обольщайся — мы с тобой всего лишь люди и не научились еще слышать даже собственную болтовню. Ты никогда не спрашивал меня, как смог я предчувствовать появление Легиона. Сейчас я отвечу тебе — по слуху. Звук пришел за много дней до этого, когда мы с тобой были еще в Асторге. И тогда я сразу прибавил шагу, ибо все указывало на то, что наши пути пересекутся в Фонсебадоне. Ты слушал то же, что я, — слушал, но не слышал.
Все запечатлено в звуках. Прошлое человека, его настоящее и будущее. Тому, кто не умеет слушать, невнятны советы, которые жизнь дает нам ежеминутно. Лишь тот, кто слышит шум бытия, может принять верное решение.
Петрус велел мне сесть и позабыть про пса. Потом сказал, что обучит меня одному из простейших и важнейших ритуалов Пути Сантьяго.
И научил меня УПРАЖНЕНИЮ ВСЛУШИВАНИЯ.
— Сделай его сейчас же.
Я повиновался. Я слышал ветер, потом отдаленный женский голос, а еще через какое-то время понял, что из земли проклюнулся росток. Упражнение и в самом деле было нетрудное, и простота его завораживала. Прильнув ухом к земле, я услышал ее глуховатый шум. И вскоре различал уже все по отдельности: шелест замерших в безветрии листьев, голос в отдалении, шум рассекающих воздух птичьих крыльев. Вот раздалось ворчание какого-то зверька, а какого именно — я разобрать не смог. Пятнадцать минут упражнения будто пролетели.
— Со временем ты убедишься, что это упражнение помогает принимать правильное решение, — сказал Петрус, не спрашивая, что я слышал. — Агапе говорит через Голубую Сферу, но также и через зрение и осязание, через обоняние и слух. И через сердце. Самое большее через неделю ты начнешь слышать голоса — поначалу они будут звучать приглушенно и робко, но постепенно ты станешь узнавать от них нечто очень важное. Только будь осторожен со своим Вестником — он непременно попытается смутить тебя и сбить с толку. Но поскольку ты научишься узнавать его голос, он больше не будет представлять угрозы.
Упражнение «Вслушивание»
Расслабься. Закрой глаза.
Постарайся в течение нескольких минут уловить всю совокупность звуков, которые раздаются вокруг тебя, как будто ты слушаешь большой оркестр.
Постепенно ты начнешь различать каждый звук в отдельности. Сосредоточься на каждом, как будто ты слушаешь сольную партию музыкального инструмента. Все прочие звуки постарайся не воспринимать.
