Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 3 2010)
Из-за скученности и духоты один за другим все раздеваются до белья или обнажаются по пояс. Кто-то, например Майя, Светлана и Ниобея, под видом помощи почти насильно стаскивают одежду с Виктуара, Валерий и Виталий — с Ниобеи.
Манипулируя масками, персонажи окончательно втягиваются в двойную игру. В то, о чем у Пушкина сказано: “Когда б я был царь, то позвал бы Александра Пушкина и сказал ему...” То есть в воображаемую ситуацию, посещающую сознание человека как пустая мечта. Что ведет одновременно к двойничеству — и раздвоенности.
Отношения между собой собравшихся — все агрессивней. В борьбе за место плакаты употребляются как вспомогательное оружие, оборонительное или атакующее. Стычки сопровождаются соответствующими репликами уже независимо от родственных или дружеских отношений.
С т а л и н (Хрущеву). Не успел я тебя, Никита, сдать в надежные руки органов. Они бы тебя на органы разобрали. Не докладывать бы тебе на Двадцатом съезде.
Х р у щ е в (Сталину) . За то я тебя, Коба, и растерзал. И воскресни — растерзаю опять. И десять раз воскресни — десять раз растерзаю.
А в г у с т (Майе). Не успел я тебя, кролик мой, вернуть на ферму по разведению. Валера-Виталик приняли бы заблудшую.
М а й я (Августу) . И без твоего разрешения принимали.
Б р е ж н е в (Хрущеву). Маленько мое коллективное руководство с тобой, Никита, затянуло. Дало поорать. Смахни тебя на пенсию сразу, БАМом бы опоясали земной шар, реки бы во все стороны повернули. Припеваючи бы жили.
А н д р о п о в. С ГУЛАГом и мировой революцией. В Париже бы обедали, в Нью-Йорке чай пили.
С в е т л а н а (Августу). На хрен тебе, такому, было детей рожать.
Т и г р а н (Августу) . Шел бы в диссиденты, сейчас распоряжался бы фондом мирового благоустройства.
П у т и н. Отстали от времени, уважаемые. И так обедаем и на десерт тирамису лопаем.
Н и о б е я (Августу) . Нас бы пристроил. Ходила бы по Амстердаму.
К о р н е й (Ниобее). Я бы тебе город показал.
С т а л и н (Путину) . Безыдейность. Без идеи — только лопать. Против чего партия последовательно боролась.
В и к т у а р. У нас идея одна — красноармеец со штыком и пальцем (показывает на Августа) : “Что ты сделал для родины?”
Т и г р а н (критически) . Она для нас много сделала!
С т а л и н (Брежневу). Ты, молдаванин, запустил — молодежь прошляпил.
А в г у с т. Я изобрел зимнюю куртку на сгущенном молоке.
С т а л и н. Я запрещаю зимние куртки на сгущенном молоке.
Х р у щ е в. Я разрешаю зимние куртки на сгущенном молоке.
А в г у с т. Вместо пуха.
Б р е ж н е в. Я пресекаю идею в зародыше.
А в г у с т. Ну вместо ваты.
В и к т у а р. Не понял — в чем идея?
А в г у с т. Сгущение энергии. Хай живе витчизна!
А н д р о п о в. Я допускаю. Но на сухом молоке.
Х р у щ е в и Е л ь ц и н. Мы разливаем по рюмкам.
А н д р о п о в-м а с к а. Вырубаю лозу.
Е л ь ц и н-м а с к а. Поднимаю и чокаюсь.
С т а л и н-м а с к а. Я запрещаю.
Х р у щ е в, А н д р о п о в, Е л ь ц и н. Мы разрешаем.
П у т и н. Мы приглашаем.
Е л ь ц и н (Брежневу). Фигурное катание развел. Волейбол в загоне! Теннис только народным артистам!
Б р е ж н е в-м а с к а. Я ставлю артистизм выше техники. Шесть-ноль, шесть-ноль, шесть-ноль, шесть-ноль, два пять-девять. Молодец, Родина!
Е л ь ц и н. Роднина, альцгеймер...
С т а л и н (Ельцину). С тобой будет особый разговор. Не нашел национальной идеи, лидер!
Х р у щ е в (Сталину) . Чья бы корова мычала! Дискредитант коммунизма.
Б р е ж н е в. “Молодец родина” — это моя национальная идея. Лично моя, а также национальная.
П у т и н (задумчиво) . А между прочим, не глупо.
Е л ь ц и н-м а с к а. Мне православием-самодержавием-народностью все уши забили. Православие-самодержавие-народность не перебьешь.
Н и о б е я. Бабуль, по твоей части.
А в г у с т. Мать бьет дуплетом. И у боговерующих на хорошем счету, и у Самого.
В и к т у а р. Ибо к таким Он и пришел: спасти и устроить в рай.
П у т и н-м а с к а. Господи, да таких нацидей мильон. Нефть-юфть-вертикафть. Дзюдо-бордо — от и до.
Я р о с л а в (Майе). И в фигурное катание ты меня отдала.
В и к т у а р. А ты бы ей коньками горло — раз, и перерезал.
А н д р о п о в (Сталину) . А началось с вас, Иосиф Виссарионович. Кто олимпиаду выпустил из бутылки?
С т а л и н. Эклектизм или диалектика? Все одному приходилось решать. Диалектически — в расход всех до последнего? А кто Днепрогэс построит? Или эклектически — оставить часть? Тогда андрогинов с молотом и диском выпускать за рубеж.
Н и о б е я (перед зеркалом то прячась за Сталина-маску, то открываясь.) Хочется мне, Сталин, быть тобой, а ты чтобы мной. Хочется, кузен Корней, хочется.
В одном из отсеков сходятся Валерий, Виталий, Тигран, Корней.
К о р н е й (Валерию и Виталию) . Каково всю жизнь быть правящей партией и вдруг перестать, а? А, каково?
В а л е р и й. Счастье людей и чистое небо над миром — вот на что я тратил жизнь и теперь трачу. Единственно на что. То и другое обеспечивал коммунизм. Я был коммунстом без страха и упрека. Обеспечение прекратилось. Обеспечивать стал антикоммунизм. Я антикоммунист без страха и упрека. Не изменил себе ни вот на столько.
В и т а л и й. А я своего партбилета не сжигал. Не выбрасывал. И сейчас не стыжусь (достает из внутреннего кармана “корочки”).
К о р н е й (Валерию). Чистое небо над Кремлем и Смольным. И над ста миллионами чистое небо с овчинку. Это которых счастье получить заставили на общих работах. И над еще ста — кого это счастье миновало, которые на общих основаниях.
Т и г р а н. Дядь Виталик, а оппортунист-то вы, а не дядя Валера. Супер-пупер-оппортунист. И тогда были где надо. И сейчас при своих. А у него линия. И тогда при раздаче, теперь при раздаче. Служению не изменил.
В а л е р и й, В и т а л и й (вместе). Мал ты нас лажать, как фраеров. Поживи, фраер, с наше.
Т и г р а н. А если я серьезно? А я серьезно.
К о р н е й. Товарищи, товарищ не шутит! Вся страна не шутит, и нам с товарищем не до шуток.
Между тем звук магнитофона, незаметно сопровождавший все предшествовавшее действие, неожиданно делается громким, содержание слов и музыки не разобрать. Наконец Август выдергивает шнур магнитофона из стены. Ярослав не без борьбы отбирает
плакаты. Ему помогает Корней, и именно на нем сосредотачивается агрессивность собравшихся.
М а й я. Это с тебя все повернулось. С твоих на д смехательств. У нас семья как семья. Не идеал, но здоровая. Все заодно. Любящая. Оказыватся, не без урода.
К о р н е й. И инвалида.
Т и г р а н. И козла. Двоюродную сестру прищемлять.
Н и о б е я. При всех.
К о р н е й. При товарище Сталине. Но вы, кузина, мал-мала заводились.
С в е т л а н а. Извращенец. Серийный извращенец.
В и к т у а р. Валил бы ты, торчок, отсюда.
Т и г р а н. Вали, доходяга, вали.
К о р н е й. Выдавливаете. Из семьи и, шире, из общества.
М а й я. Не мы. Сам себя ставишь вне.
В а л е р и й, В и т а л и й (вперемежку) . Не вне, а над. Может, спросишь себя: за что я подвергнут остракизму? Может, наша обструкция вправит тебе мозги. Может, опомнишься.
К о р н е й. Из этой бомжовой, дизентерийной, трупной жизни, без места, без прописки, без собственного очка и выгребной ямы вы же еще выдавливаете. Вы же меня — из меня — выжимаете.
