Борис Мишарин - Иллюзионист
– Как это? – выпучил глаза Князь, – кто же меня пропустит туда с алмазами, а обратно с долларами?
– Конечно пропустят, потому что ты ничего скрывать не станешь, – усмехнулся Иллюзионист, – повезешь в подарок куклу деда Мороза, а в его мешочке камушки. Обратно у тебя сумку досмотрят, а ты им в подарок один доллар отдашь – вот этот, – Виктор протянул ему доллар, – скажешь, что качественная подделка – тебя и пропустят бес слов.
Князь покрутил в руках доллар – доллар как доллар, ничего особенного. Иллюзионист видел, что он весь покрылся холодной испариной, протянул салфетку.
– Здесь главное надо верить, Сергей Петрович, и доллар отдать именно этот, а не другой. Ты же мне веришь?
– Верю, – ответил он, вытирая холодный пот со лба.
– Вот и отлично, – произнес Иллюзионист, – это тебе билет на самолет. Заскочишь домой за загранпаспортом и в путь. А это дедушка Мороз, вложим ему в руку мешочек с подарками, положим в прозрачную коробочку и все. Обратный билет тебе в Лондоне отдадут вместе с сумкой. Через пару дней жду.
Князь ехал в аэропорт с одной мыслью – не помереть бы от страха. Он прекрасно осознавал, что выбора у него нет. Иллюзионисту не откажешь, а то самого могут найти потомки в торосах Северного Ледовитого океана. Лучше уж пусть возьмут на таможне, срок отсидеть – не мерзлым в снегу лежать.
Таможенник посмотрел на куклу деда Мороза, спросил:
– Что там в его подарочном мешочке?
– Алмазные градинки, снежинки, чтобы походили на настоящие драгоценности – это же дед Мороз, все должно выглядеть естественным, – ответил с трудом Князь.
Таможенник посмотрел внимательно, открыл коробку и заглянул в мешочек.
– Действительно, как настоящие алмазы, неплохо сработано.
Он закрыл коробку, поставил штамп и буркнул: "Следующий".
Князь, все еще не веря своим ушам, задержался немного, а потом заспешил в зал ожидания, пройдя пограничный контроль. "Вот уж действительно, – восхищался он, – хочешь спрятать – оставь на виду. Ну и голова у этого Иллюзиониста… как он все предугадывает"?
В Хитроу к нему подошел мужчина с большой сумкой. Спросил на русском языке с акцентом?
– Вы от Виктора Борисовича? – Князь кивнул головой, – передавайте ему привет. Это билет на обратный рейс, посадка уже началась, и сумка.
Мужчина взял куклу деда Мороза и испарился. Князь вздохнул и поплелся на посадку. Таможенник глянул на экран монитора, воскликнул:
– О, крупная партия валюты и нет записи в декларации. Контрабанда…
– Да, доллары, – вздохнул и устало ответил Князь, – а это вам, – он протянул таможеннику один доллар, – за ними и прилетал сюда.
Таможенник с удивлением взял купюру и только тогда Князь заметил, что на ней прекрасно отсвечивает надпись "drawing", а на другой стороне русский перевод – розыгрыш. Таможенник улыбнулся, погрозил пальчиком:
– Хотели меня разыграть? Впредь не советую. Но за купюру спасибо – очень качественно сделано, как настоящая.
Он поставил штамп и махнул рукой: "Проходите".
Уже дома у Иллюзиониста Князь по-настоящему пришел в себя и попросил бокал водки, выпив ее залпом.
– Я все понимаю, но не понимаю, как это возможно? – бросил Князь каламбур вслух, – пройти две таможни и две границы…
– Так потому и прошли, что ничего не скрывали, – усмехнулся Виктор, – таможня привыкла искать спрятанное. А не спрятанное зачем искать, оно и так на виду.
Князь выпил еще водки и захмелел, стал говорить раскованно:
– Все логично и правильно, Виктор Борисович, но без потусторонних сил здесь явно не обошлось. Я на таможне чуть со страху не умер, но это лучше, чем лежать где-нибудь мерзлой ледышкой.
– Сергей Петрович, дорогой вы мой человечек, я друзей не наказываю и ни с кем не воюю. А за небольшие доставленные неудобства всегда стараюсь проводить компенсационные мероприятия. – Виктор вывалил содержимое сумки на стол, отсчитал половину пачек. – Это вам за труды. Пять миллионов долларов – неплохая сумма за два дня работы.
Лицо Князя расплылось в улыбке.
– Спасибо, Виктор Борисович, спасибо, – он убрал деньги в сумку, – домой поеду, отдохнуть хочется, выспаться как следует.
* * *
Виктор ехал на машине не торопясь, и внутри не свербело обогнать плетущиеся по середине машины с вцепившимися в руль потными девичьими руками, но обязательной сигаретой и телефоном. Такие раздражали всех участников дорожного движения. Купит "папик" машину девочке, которая права имеет, а ездить нет и в правилах знает лишь то, что они все-таки существуют.
Виктор не торопился – он ехал на кладбище, а туда, как известно, спешить не следует. С восточного тракта, где в пригороде располагались коттеджи, он въехал в город, проехал его насквозь и повернул на юго-запад. Березовое редколесье – лучшего места для могилок не найти. Почти два часа ушло на дорогу и то с учетом того, что пробок не было. Он подъехал к "своей" аллейке, достал из машины шесть букетов цветов, кладя их на могилки. Екатерине Матвеевне, Анастасии Николаевне, Пелагее Ивановне и Петру Устиновичу, Ларионовой Олесе Ивановне – ее тоже похоронили здесь, хоть и родственницей она не была. Остановился у своей Алисы, положил цветы и присел на скамеечку.
Неумолимое время положило сюда родственников уже давненько, а Алиса покоилась здесь три года. Сорок лет они прожили вместе, и Бог забрал ее к себе. Дети выросли, но Виктор всегда приезжал один, так ему было удобнее. Посидит на скамеечке, вспомнит былые дни… и отправляется домой. Чуть позже приедут дети, побудут на могилках у матери и бабушек… и тоже домой. День похорон Алисы у всех нерабочий.
Виктор окинул еще раз взором могилки, поклонился и отправился к выходу. Обычный рабочий день, но здесь всегда кто-то был, родственники приезжали поклониться праху не только в родительский день. Кто-то приезжал в годовщину смерти, кто-то в день рождения – все по-разному.
Он заметил две могилки в одной оградке – Сергей и Людмила Устюговы… Рано ушли из жизни, в сорок лет и в один день. Наверное, автокатастрофа, подумал он. На лавочке сидела скорбящая молодая девушка, дочь скорее всего. Вдруг она повалилась в сторону и упала прямо на землю. Виктор подскочил – дышит, но без сознания. Не девушка, а кожа с костями… Он схватил ее на руки и понес к машине.
В клинике ее осмотрел врач.
– Голодный обморок… Как уж там было, не знаю, но она явно голодает очень давно. Трудно поверить, что сейчас такое возможно. Организм истощен окончательно, но ничего, покормим сначала внутривенно, постепенно подключим обычную пищу. Поправится, – пояснил врач, – как ее фамилия?
– Не знаю, – ответил Виктор, – но обеспечьте все самое лучшее – уход, лечение, палату.
– Конечно, Виктор Борисович, все сделаем, как положено. В лучшем варианте, – ответил врач.
Иллюзионист смотрел на девушку. Одета по среднему классу, платье ношено не один год, а туфелькам года три, не меньше.
– Я завтра навещу ее, в себя уже придет?
– Да, сейчас прокапаем глюкозу, витамины и она очнется. Потом проведем полное обследование. Диагноз полностью озвучим после обследования.
– Хорошо, купите ей домашний халатик, тапочки, что там для женщины нужно…
Виктор положил на стол десять тысяч рублей и вышел из клиники. Доктор подозвал санитарку:
– Дуй в магазин, купишь халат домашний, размер… примерно тридцать восемь, нет – сорок второй возьми, рост, примерно, у нее сто восемьдесят, нога тридцать семь. Трусики сменные возьми, прокладки…
– А кто она такая? – спросила санитарка.
– Это неважно. Ты знаешь кто ее к нам привез?
– Нет, мужик какой-то. Он сам ее не знает – чего суетиться?
– Будешь суетиться и бегать, ее привез к нам отец Екатерины Викторовны. Понятно теперь?
– Конечно, теперь понятно. Я мигом сбегаю, – ответила она.
Виктор вернулся домой. К полднику подтянулись дети. Сели за стол.
– Внуков чего с собой не взяли? – спросил отец.
– Ты видишь, папа, что мы одни, без мужей и жен, хотели с тобой побыть, – ответила Катя, – ты бы женился что ли отец? Три года прошло, тяжело одному…
– Разве я один? – усмехнулся тоскливо Виктор, – ты у меня есть, Олег, дети ваши и мои внуки. Девяносто три мне уже – какая женитьба…
– Папа, время над тобой не властно, ты так и выглядишь на тридцать, как мой младший братик.
– Пока не властно, доченька, пока, – ответил отец и поднял рюмку, – пусть наша Алисочка на том свете не беспокоится, мы ее любим и помним.
Он отпил из бокала, поставил его на стол и закрыл глаза, словно задремал, сидя в кресле. Дети знали, что так он будет сидеть долго, наверное, вспоминает былые дни, потом встанет и уйдет спать.
Катя и Олег жили в соседних коттеджах. От отца они пошли к Кате, там обычно в день смерти Алисы собиралась вся семья, оставляя Виктора одного со своими думами. Катя окончила медицинский университет, защитила кандидатскую и докторскую диссертации. Стажировалась в лучших клиниках Германии и Израиля и теперь владела лучшей клиникой не только в Н-ске, но, возможно, и в России. Ее муж Валерий Андреевич Иванов тоже работал в этой клинике и тоже был доктором наук, заместителем главного врача по лечебной работе. Их дети, Виктор и Алла, еще были начинающими врачами.
