Диана Сеттерфилд - Тринадцатая сказка
А собственно, был ли прогресс? Они получили далеко не то, на что изначально рассчитывали. Это не шло ни в какое сравнение с тем прогрессом, который был достигнут Эстер в первые же дни ее пребывания в усадьбе. Но это было все, что они имели сейчас, и они старались выжать максимум из минимальных подвижек. Возможно, они втайне даже испытывали облегчение. Ибо к чему привело бы успешное завершение проекта? Оно лишило бы их повода к продолжению совместной работы. А в глубине души оба этого не желали.
Они бы никогда не прервали эксперимент по собственной воле. Никогда. Чтобы положить этому конец, потребовалось вмешательство извне. Вмешательство иной силы.
***– Что это была за сила?
Я все-таки не удержалась от вопроса, хотя время уже истекло и лицо мисс Винтер начало приобретать бледно-серый оттенок, что указывало на окончание действия лекарства.
Несмотря на боль, в ее зеленых глазах промелькнул задорный огонек, когда она наклонилась вперед, как будто собираясь открыть мне ужасный секрет.
– Вы верите в привидения, Маргарет?
Верю ли я в привидения? Что я могла на это ответить? Я молча кивнула.
Мисс Винтер с удовлетворенным видом откинулась на спинку кресла, а у меня возникло ощущение, что мой кивок сообщил ей гораздо больше, чем можно было предположить.
– А Эстер в них не верила. Оно и понятно: привидения антинаучны. И это неверие дорого ей обошлось при встрече с одним из них.
***Дело было так.
В один прекрасный день она рано управилась со своими делами в усадьбе и, располагая свободным временем, решила прогуляться до докторского дома кружным путем. Небо сияло голубизной, воздух был чист и свеж. Эстер испытывала необычайный прилив энергии (при этом затрудняясь определить ее источник) и чувствовала себя готовой к великим и смелым свершениям.
Огибающая поля тропа взбежала на пригорок, откуда Эстер открылся чудный вид на округу. Она преодолела уже половину пути до дома доктора и продолжала идти бодрым шагом; сердце ее билось быстрее, но признаков усталости не было и в помине. Напротив, она чувствовала себя способной одним усилием мысли подняться в воздух и полететь… но тут она узрела такое, что ноги ее моментально приросли к земле.
Неподалеку в поле резвились Эммелина и Аделина. Ошибки быть не могло: две копны рыжих волос, две пары черных туфель, одна из девочек в синем поплиновом платье (так этим Утром Миссиз нарядила Эммелину), а вторая в зеленом.
Это было невероятно!
Однако Эстер обладала аналитическим складом ума. Если она их видела, значит, они там были. Наверняка существовало какое-то объяснение. Аделина могла сбежать от доктора – выйти из ступора так же внезапно, как в него впала, и, воспользовавшись открытым окном либо оставленной на виду связкой ключей, незаметно покинуть дом. Скорее всего, так оно и случилось.
Что Эстер могла сделать в этой ситуации? Пытаться подойти к близнецам было бессмысленно. В открытом поле они заметят ее издали и пустятся наутек еще до того, как она преодолеет половину дистанции. И она направилась к дому доктора. Бегом.
На одном дыхании преодолев остаток пути, она нетерпеливо забарабанила в дверь. Ей открыла миссис Модели, всем своим видом выражая недовольство по поводу столь безобразного шума, однако Эстер было не до извинений – прошмыгнув мимо хозяйки, она устремилась к кабинету доктора и вошла в него без стука.
Доктор изумленно уставился на свою соратницу, чье лицо раскраснелось после кросса по пересеченной местности, а прическа, всегда такая аккуратная, пришла в полный беспорядок. Эстер запыхалась и потому не сразу смогла заговорить, беззвучно открывая и закрывая рот.
– Что случилось? – С этим вопросом мистер Модели встал из-за стола и, приблизившись, положил руки на ее плечи.
– Аделина! – выдохнула она. – Вы ее упустили! Доктор недоуменно поднял брови и развернул Эстер лицом к дальнему углу комнаты.
Там сидела ко всему безучастная Аделина. Эстер резко обернулась к доктору:
– Но я только что ее видела! Вместе с Эммелиной! На поле Оутсов, недалеко от лесной опушки… – Она начала говорить громко и убежденно, но последнюю фразу произнесла уже растерянным полушепотом.
– Присядьте и успокойтесь. Вот, выпейте воды, – засуетился доктор.
– Значит, она убегала из дому. Как это ей удалось? И как она сумела так быстро вернуться? – вслух размышляла Эстер.
– В последние два часа она не покидала эту комнату. После завтрака ее ни на минуту не упускали из виду.
Он смотрел в глаза Эстер, чувствуя, как ему передается ее волнение.
– Должно быть, вы видели другую девочку. Кого-нибудь из деревенских, – предположил он, стараясь говорить спокойно-участливым «докторским» тоном.
– Но… – Эстер недоверчиво качнула головой. – На ней было одно из платьев Аделины. И эти рыжие волосы…
Она еще раз взглянула на Аделину, чьи широко открытые глаза не выражали никаких эмоций. На ней, однако, было не зеленое платье, всего несколько минут назад замеченное в поле гувернанткой, а темно-синее. Ко всему прочему, волосы ее были не распущены, а заплетены в две косички.
Эстер перевела обескураженный взгляд на доктора. Она все еще тяжело дышала. Рационального объяснения тому, что она увидела в поле, не существовало. Это было антинаучно! Но Эстер твердо знала, что этот мир целиком и полностью основан на научных принципах. Оставалось еще одно объяснение.
– Я сошла с ума, – прошептала она. Зрачки ее расширились, ноздри трепетали. – Я видела привидение!
Из ее глаз потекли слезы.
На доктора непривычное зрелище его коллеги в столь расстроенных чувствах оказало не менее странное действие. Если изначально Эстер с ее блестящим аналитическим умом вызывала интерес и восхищение только у доктора Модели, ученого медика, то плачущая слабая женщина пробудила чувства иного рода в мистере Модели, мужчине, который не замедлил выразить эти самые чувства посредством объятий и страстного поцелуя, запечатленного на ее губах.
Эстер не воспротивилась.
Подслушивание под дверьми нельзя считать дурной манерой, когда это делается во имя науки, а супруга доктора демонстрировала образцовый научный подход к делу, когда это касалось изучения повадок ее благоверного. Поцелуй, явившийся полной неожиданностью для доктора и для Эстер, отнюдь не стал таковой для миссис Модели, с некоторых пор ожидавшей чего-нибудь в этом роде.
Она с грохотом распахнула дверь и, пылая праведным гневом, ворвалась в кабинет.
– Будьте любезны сию же секунду покинуть этот дом, – сказала она Эстер. – И пришлите Джона с коляской, чтобы он забрал девочку.
В отношении мужа она ограничилась обещанием:
– А с тобой я поговорю позже.
На этом эксперимент завершился. Как и многое другое.
Джон привез Аделину обратно. В доме доктора он не виделся ни с ним самим, ни с его супругой, но получил подробную информацию о недавних событиях от служанки.
По возвращении он уложил Аделину в ее старую постель в спальне близняшек и удалился, оставив дверь приоткрытой.
Эммелина, в это время бродившая по лесу, внезапно насторожилась, понюхала воздух и двинулась прямиком к усадьбе. Она проникла в дом с черного хода, без промедлений направилась к лестнице, одолела ее, шагая через две ступеньки, вошла в детскую и закрыла дверь с той стороны.
А что же Эстер? Никто не видел, как она вернулась в усадьбу, и никто не слышал, как она ее покинула. Но когда на следующее утро Миссиз постучалась в ее дверь и, не дождавшись ответа, вошла внутрь, она обнаружила лишь очень чистую и аккуратную комнатку без каких-либо следов присутствия гувернантки.
***Я вышла из-под обаяния истории и возвратилась в стекольно-зеркальное пространство библиотеки мисс Винтер.
– И куда она делась потом? – спросила я. Мисс Винтер слегка поморщилась.
– Не знаю. Да и какое это имеет значение?
– Но куда-то ведь она уехала.
Рассказчица покосилась на меня неодобрительно.
– Мисс Ли, не советую вам уделять слишком много внимания второстепенным персонажам. Это не их история. Они появляются в нужный момент и в нужный момент исчезают, чтобы больше не появиться. С них довольно и этого.
Я сунула карандаш за спиральный корешок блокнота и направилась к двери, но, дойдя до нее, обернулась и спросила:
– А откуда она приехала?
– Ради бога – это же всего лишь гувернантка! Ее эпизод завершен, а в остальном она несущественна.
Но я решила не отступать:
– Она должна была представить какие-то сведения о себе: место предыдущей работы или свой домашний адрес. Может быть, ее направило к вам агентство?
Мисс Винтер закрыла глаза, и на ее лице появилось страдальческое выражение.
– Все эти подробности должны быть известны мистеру Ломаксу, адвокату семьи Анджелфилдов. Не вижу, какую из этого можно извлечь пользу. Впрочем, если вам так угодно… Его офис находится в Банбери, на Маркет-стрит. Я распоряжусь, чтобы он ответил на все интересующие вас вопросы.
