Империя света - Енха Ким

— Привет, Чжихун. Да, это я.

Киен достал револьвер и направил ему в лицо. Нет, на самом деле у него это вышло вовсе не так гладко. Ствол с глушителем запутался в подкладке пиджака, и ему пришлось с силой выдернуть его, разорвав немного ткань. Вероятно, со стороны его возня выглядела довольно нелепо, но на этом фоне вся ситуация выглядела еще тяжелее и серьезнее.

— Киен, что ты делаешь?!

Улыбка сползла с лица Полярной звезды. Оя даже не стал говорить избитых фраз вроде «бросай эти шутки!». Вероятно, в трясущихся пальцах Киена, крепко сжимавших револьвер, он прочитал решимость, с которой тот пришел.

— Прости. Я тоже не знал, что это ты. Прости, у меня нет выбора.

Ли Пхиль, стоявший с противоположной стороны машины, медленно достал пистолет на случай, если Киен промахнется. Киен выстрелил три раза. Две пули попали прямо в голову. Грудь Полярной звезды в судороге дернулась кверху, как от электрошока. Киен смотрел, как его полуоткрытый рот застыл на последнем слове. В это время Пхиль открыл пассажирскую дверь и забрал сумку. Перед тем как закрыть дверь, он мельком бросил взгляд на простреленную голову Полярной звезды. Пули прошли навылет, и из двух отверстий сочилась темная кровь вперемешку с мозговым веществом, словно сырая нефть из только что пробуренной скважины. Тогда Пхиль и подумать не мог, что эти считаные доли секунды превратятся в страшный кошмар, который будет мучить его по ночам всю оставшуюся жизнь, хотя стрелял вовсе не он, а Киен.

Кошмары Пхиля удивительно ярко отражали всю суть того, что Киен испытал в тот момент. В самом деле, было нечто общее между убийством и игрой в боулинг в том, как игрок должен полностью собраться с мыслями и, не сводя глаз с цели, сосредоточить все силы в одном четком рывке вперед. Киен знал, что Ли Пхиль хотел сейчас поговорить именно об этом. В тот вечер десять лет назад они молча сели по машинам и уехали с подземной стоянки каждый своей дорогой. С тех пор они ни разу не встречались. Вплоть до этого самого дня они предпочитали друг друга не видеть, но в то же время им обоим нужен был кто-то, с кем можно было бы поговорить о пережитом в тот вечер кошмаре.

— Тот парень, Полярная звезда, — заговорил Киен.

Пхиль допил свое пиво. Коричневая пена, похожая на грязь, медленно стекала по стенкам кружки.

— Мы были с ним знакомы, учились в одном университете.

— А, точно, ты-то у нас университет окончил.

— Да, поэтому я сейчас получше вас с Чонхуном живу.

Пхиль горько улыбнулся в ответ:

— Вот это и называется капитализм. Поляризация, привилегии для образованной элиты, наследное богатство, «общество одной пятой».

— С каких пор ты такой левый? — пошутил Киен, однако Пхиль его, кажется, не понял.

— Чего?

— Да так, ничего.

— Что ты сейчас сказал? — не унимался Пхиль.

— Я спросил, с каких пор ты стал марксистом. Пхиль по-прежнему не понимал его шутки.

— Ты что несешь?

— Да я же пошутил.

— Что это за шутки такие?

Киен виновато почесал затылок. Пхиль, явно раздраженный, отвел взгляд в сторону.

— Прости, прости. Просто так ляпнул. Я хотел сказать, что… как бы это сказать… Ну, в общем… я просто не понимаю, почему, почему именно я? Мне ведь пришлось выстрелить прямо в лицо ничего не подозревающему другу, который смотрел мне в глаза и весело улыбался. Представляешь, как я тогда себя чувствовал?

— Нас с самого начала к такому готовили. — ответил Пхиль и, казалось, сам немного смутился из-за холодности слов, слетевших с его губ. — Я знаю, что это за чувство.

— Вряд ли, — возразил Киен, отрицательно покачав головой. У него перехватило дыхание.

— Мы сами определили, кому стрелять. Камень, ножницы, бумага. Помнишь?

Пхиль говорил спокойно и сдержанно, словно он твердо решил больше не поддаваться эмоциям. Как ни странно, его слова прозвучали для Киена как теплое утешение.

— Да, но мне все равно временами кажется, что даже это было подстроено по их указу. Как будто там сверху с самого начала задумали так, чтобы стрелять выпало именно мне.

— Что за бред?

— Бред, конечно. Но эти мысли постоянно преследуют меня, и я ничего не могу с этим поделать.

Киен лучше кого-либо понимал, что это было невозможно. Он посмотрел на часы. Ему нельзя было оставаться в одном месте слишком долго. Если Ли Пхиль ничего не знает, надо найти того, кто знает. Но кто это может быть?

— Послушай, — сказал он, беря со стола счет. — За пытки я не ручаюсь. То есть, если меня будут пытать, мне придется тебя выдать. Не уверен, что я выдержу. Но при любом другом раскладе, будь то сделка или еще что, я буду молчать, что ты здесь. Надеюсь, ты сделаешь для меня то же самое.

Пхиль кивнул в ответ. Киен встал из-за стола.

— За пиво я заплачу.

Пхиль не стал возражать. Они похлопали друг друга по плечу с дежурной невозмутимостью бизнесменов, которые только что благополучно подписали договор о слиянии. Затем они вышли из бара и разошлись в разные стороны. За то время, что они провели внутри, людей вокруг стало еще больше. Киен снова напряг каждый нерв и пошел в сторону метро. По пути его вдруг начали одолевать сомнения: почему же Ли Пхилю не пришел никакой приказ? Как до него еще никто не добрался, если он даже спустя десять лет смог так легко его найти? Почему его не тронули? Киен зашагал быстрее. Он стремительно пробирался сквозь лабиринты торгово-выставочного центра, постоянно сворачивая в переходы и меняя направление. Поворачивая за угол, проходя мимо зеркала или стеклянных витрин, он каждый раз проверял, нет ли за ним хвоста. Киен заметил как минимум двоих: их шаг постоянно то ускорялся, то замедлялся одновременно с ним. Они тоже были напряжены. Правильная слежка — задача не из простых. Можно сказать, что в войне спецслужб это основа основ. Это игра, в которой преимущество практически всегда на стороне преследуемого. Как только он понимает, что за ним следят, дальнейший ход игры оказывается в его руках. В каком-то смысле это похоже на разгадывание головоломки с заведомо известным ответом. Киен зашел в «Банди-эн-Лунис», зная, что в книжных гипермаркетах всегда есть служебный вход для персонала и для завоза товара. Он даже не стал притворяться покупателем и делать вид, что разглядывает книги, а прямиком направился к металлической двери с табличкой «Посторонним вход запрещен». Его никто не остановил. В коридоре за дверью было темнее, чем в торговом зале. Мимо него с безразличными лицами прошли несколько сотрудниц в униформах. Уверенный в том, что где-то тут обязательно есть еще один выход, Киен решительно зашагал вперед. В конце коридора действительно показалась дверь. Он без труда открыл ее и оказался на безлюдной лестничной площадке, заваленной коробками. Тут же был лифт, m котором можно было спуститься на подземную столику. Он нажал на кнопку вызова. Грузовой лифт с лязгом тронулся с места. Киен не стал дожидаться его, а пошел к запасному выходу и спустился по лестнице.

На подземной стоянке было много машин. Главный герой какого-нибудь боевика сейчас бы без труда вскрыл одну из них и завел двигатель, поколдовав немного с проводами, после чего бросился бы в захватывающую гонку на автомобилях. Однако Киена ничему подобному не обучали, да он никогда и не думал, что такое в принципе возможно. Он быстро шел вдоль рядов машин. Перед глазами то и дело возникали толстые столбы, удерживающие на себе тяжесть многоэтажного комплекса, и закрывали ему обзор стоянки. Киен шел по направлению к отелю «Интерконтиненталь», но в последний момент свернул в сторону городского аэровокзала, перед которым всегда стояли в ряд такси в ожидании пассажиров. По его спине сбегали капли холодного пота. Киен почувствовал, что весь взмок, хотя обычно он мало потел. Хорошо бы сейчас переодеться. На секунду ему в голову пришла мысль о том, как ужасно будет, если его схватят и потащат куда-нибудь прямо в этой мокрой рубашке. Стараясь снова взять себя в руки, он подтянул галстук и ускорил шаг.