Наталья Солей - Ход Корбюзье, или Шерше бlя femme
– А то, что я вчера получил из Парижа письмо по «мылу». По этому поводу и звонил.
– Что за письмо?
– Оно у меня с собой. – Шапошников достал мобильный, нашел нужную опцию и прочитал всем письмо Саши Алябьевой.
– Блин, тогда многое может сойтись. Так ты виделся с этой Викторией?
– В том-то и дело, что нет ее в городе.
– А семьи у нее нет?
– Она не замужем, а мать и брат уже давно уехали к Заваляевой в Париж.
– А она не захотела?
– Не достойна была. Но я нашел подругу Виктории. Уж она мне по-женски поведала всю правду-матку. Татьяна знать сестру не хотела долгие годы. А тут вдруг присылает деньги, а до этого позвонила с накатом, дескать, приведи себя, наконец, в порядок. Для тебя есть интересная работа. Я разрываюсь между Москвой и Парижем, мне надо, чтобы ты иногда меня страховала. В Москве надо работать с недвижимостью, проверять жильцов, чтобы они не расслаблялись. Твое счастье, что мы близнецы. Не упусти свой шанс, хватит сидеть, как квашня, прозябать в этом Омске. Давай. Я дам сигнал, когда ты мне понадобишься. Это было месяца два назад. Виктория, надо сказать, была рада этому разговору. Она, несмотря ни на что, к сестре хорошо относилась, безропотно сносила все ее издевательства, переживала, что у них такие плохие отношения. Она не собиралась вообще-то уезжать из родного города, но не хотела отказывать сестре. Поскольку та обратилась за помощью, Вика бросилась ей помогать, отложив все дела. Да, ну и недели три назад улетела в Москву, видимо, получила сигнал от сестры. Вот такая у меня информация.
– Очень интересно получается, – стал рассуждать Кармин. – Нам удалось выяснить, куда звонил Вишняков с квартирного телефона убитой. Обычная квартира. Съемная. Хозяйка считала, что он там живет. Ни соседи, ни она никого больше не видели. Выхино. Спальный район. Кто там кого заметит? Но видимо, все-таки именно в ту квартиру и приехала Виктория Заваляева. Вопрос – зачем? Вероятно, собирать деньги с жильцов других квартир – ну и для того, чтобы она появлялась в квартире, купленной Евтуховым. Консьерж дома показал, что новая хозяйка квартиры туда часто наведывалась, хоть и ненадолго.
– Зачем? – в недоумении спросил Шапошников.
– Я думаю, там был четкий план, но в какой-то момент все поменялось, появились письма, и Заваляева на ходу стала перестраиваться. Во всяком случае, сейчас все нестыковки ушли. Почему все подозрения падали на Павлова? Он был последний, кто видел Заваляеву живой. То есть кто должен был видеть, исходя из того, что пострадавшая пришла с Вишняковым в свою квартиру, а потом с ним же из нее и вышла. Затем через некоторое время вернулась – уже одна, после чего пришел Павлов и тут же стал единственным подозреваемым.
– Значит, если были две сестры-близняшки Заваляевы, то одна могла уже лежать убитая, а другая расхаживать по подъезду, – резюмировал Сиваков. – Кто-то в этой истории вел двойную игру.
– Вот именно, – обрадованно сказал Кармин. – Я думаю, что этот «кто-то» – Вишняков. Видимо, события развивались следующим образом. Заваляевой для своих целей понадобилась ее ненавистная сестра-близнец, и заниматься ею она поручила Вишнякову, которому доверяла, считая его своим человеком, – ведь она и в самом деле здорово помогла ему, определив в дом Евтухова. И потом, она давно дала ему генеральную доверенность на ведение всех дел. Зачем, спрашивается? Скорее всего, она хотела инсценировать собственную смерть, предоставив следствию натуральный труп своей сестры. С появлением Павлова определился и тот, кто ответит за это убийство да еще и принесет с собой отличный приз в виде раритетных писем. Вишняков определенно знал, что из окна напротив ведется наблюдение, не случайно в последний день он задернул шторы. Камера сделала свое дело, любовная связь Павлова с Заваляевой зафиксирована. Однако, судя по скандалу между нею и Вишняковым за день до убийства, он неодобрительно относился к этой идее – убрать Викторию. Возможно, у него возникли близкие отношения с ней за тот месяц, что она жила на снятой им квартире. Скорее всего, именно так. Вот и по Парижу они теперь вместе гуляют… Ну и тогда он рассказывает Виктории о плане сестры, и девочки начинают выяснять между собой отношения. Слово за слово, Татьяна набрасывается на свою ненавистную копию, но та готова к такому повороту событий и с силой отталкивает ее. Троцкая падает прямо на угол столика, оставляя Вишнякова полноценным владельцем всего своего имущества. Она не рассчитывала натурально умирать, для этого она подобрала себе жертву, но попала в собственную ловушку.
– Похоже, что именно так все и было, – задумчиво сказал Отвагин. – Просто план «Барбаросса» какой-то. Чего ей не хватало? Зачем такие страсти? Квартира за пять миллионов ей отвалилась, еще квартиры имелись, и вообще девушка была в полном шоколаде.
– С квартирой все не так просто, – стал объяснять Кармин. – Лариса ведь собиралась ее отсуживать. Она же установила, что подпись на завещании Евтухова поддельная. Закон в принципе допускает такой момент, что завещание может быть подписано другим человеком – мало ли, у завещателя рука будет дрожать или сил нет… Само по себе завещание Ларису не беспокоило, она знала, что Евтухов его и не мог подписать. У него же ничего не было. Здесь Заваляева прокололась. Жена Евтухова не собиралась жалеть денег на процесс, хотела нанять лучших адвокатов и отсудить квартиру у любовницы мужа.
– И дамочка решила умереть, а квартиру продать через доверенное лицо. Занятно, – проговорил Отвагин.
– В общем, картина ясна, но где же письма? – напомнил Шапошников. – Да и Павлов теперь уже не единственный подозреваемый. Его-то наконец отпустят?
– Невиновность Павлова надо еще доказать, – ответил Кармин. – Пока это все наши домыслы, версии и предположения. Дадим ориентировку в Интерпол на Вишнякова и Заваляеву. Как только их найдут, я думаю, и тропинка к письмам отыщется. Хотя…
– Что такое?
– Дело в том, что они могут и не знать о письмах. В день своей смерти Заваляева, она же Троцкая, была с письмами в посольстве, потом их след исчез. Но не надо отчаиваться – рано или поздно они всплывут.
– Сами по себе? Короче, сгорела хата – гори сарай, – съязвил Шапошников.
– Ну зачем так? Найдем мы письма. Дело времени.
– Какого? Дни, месяцы, годы?
Кармин пожал плечами.
– Очень оптимистичный прогноз, – только и оставалось сказать Владимиру.
Самая холодная ночь 2006 года
Распаренные машины плотной лентой двигались по Рублевскому шоссе. Было такое ощущение, что где-то впереди стоит огромный парной конвейер, с которого они сползают и, обалдев от мороза, широко раскрыв горящие фары, отдуваясь, торопятся в город, чтобы опять попасть в тепло.
«Что происходит? Морозище редкий, уже под сорок градусов, в Москве даже пробок нет, а здесь такое столпотворение. Интересно, куда это все собрались?» – размышлял Шапошников, возвращавшийся в машине из офиса навстречу плотному потоку.
– В ночную смену едут, – как будто услышав внутренний монолог Владимира, ухмыльнулся его водитель Сергей, внушительного вида добродушный молодой человек, бывший чемпион по тайскому боксу.
– Не иначе, – улыбнулся хозяин.
Комфортабельная машина убаюкивала, ехали не торопясь, все-таки дорога скользкая и вообще непредсказуемая.
Шапошников предался своим мыслям, которые вернули его в те далекие уже события – более чем годичной давности, которые привнесли в его жизнь огромные изменения. С ним произошли самые главные перемены, которые только могут случиться в жизни человека. Он женился, счастлив, и недавно на свет появился совершенно замечательный парень по имени Матвей.
Мысленно Володя уже рисовал себе картину, как он будет играть с подрастающим сыном, как они будут вместе собирать конструкторы, – а потом школа, Архитектурный институт… Конечно, Матвей станет архитектором, и у них будет настоящая династия.
Год назад он и предположить не мог, что все сложится именно таким образом, что Аня согласится стать его женой и даже родит ему сына. Вот уж точно, чего не ждешь, всегда случится.
А случилось многое. Дело об убийстве Троцкой-Заваляевой в конце концов было закрыто. Виктория не выдержала и пришла с повинной. Убила сестру действительно она.
Тихая и скромная учительница из Омска сама не могла понять, как стала убийцей. Она приехала в Москву по настоятельной просьбе сестры. Встретил ее Вишняков, а вот с Татьяной ей увидеться никак не удавалось. Костя первым делом повел ее в салон красоты, объяснил парикмахеру, какую надо делать прическу. Из коротко стриженной женщины с волосами неопределенного серого цвета она превратилась в яркую блондинку с искусно наращенными волосами. Он зачем-то купил ей одежду на свой вкус, совершенно не интересуясь, нравится ей то, что он принес, или нет. Говорил, как именно она должна выглядеть, а больше – никаких комментариев. Так велела Татьяна.
