Николай Самойлов - Ультиматум президенту (сборник)
Эта упорная верность вере предков и сегодня делает нас непохожими на европейцев. Поэтому либералы так страстно борются с православной верой. Сегодня большинство людей воспринимает веру как нечто отдельное от жизни: вера сама по себе, жизнь сама по себе. В здоровом обществе вера побуждает человека действовать адекватно сложившейся ситуации. Подавляющее большинство верующих считает, что участвовать в судьбе своей Родины – это политика, а политика – грязное дело. Если наши предки считали показателем веры участие в судьбе своей Родины, то современные верующие показателем веры считают неучастие, удаление от общественных проблем. Сегодня вера больше сводится к выполнению обрядов, а не к делам. Такое понимание веры не само по себе образовалось. Его смоделировали наши враги и пятая колонна.
В годы монголо-татарского ига не князья, а церковь была главной вдохновляющей силой в процессе создания новой, могучей России. Она пропагандировала идеологию единства, отлучала князей за братоубийственную войну от церкви. Без такой активной поддержки борьбы за независимость, сегодняшней России, скорее всего, не было бы. Но таковой силой церковь стала благодаря поддержке ханов золотой Орды. Значит иго невольно помогала России стать такой, какая она есть. Благословляя Дмитрия Донского на Куликовскую битву, преподобный Сергий предсказал победу и отпустил в поход двух монахов – Пересвета и Ослябля. Пересвет поединком с татарским богатырём начал эту битву. И это не смотря на то, что монголы всячески поддерживали церковь, давали охранные грамоты, освобождали от дани, запрещали грабёж и уничтожение церквей. Вера и единство Руси для церкви была важнее материальных благ.
На первых порах Рюриковичи объединяли племена славян на водном пути из Варяг в Греки, даже брали дань с Византии. По мере дробления княжеств, они превращались из уделов в вотчины, родовые связи слабели, строились города. Князья из государей превратились в крупных землевладельцев. Значение столицы Киева падало. Он переходит из рук в руки. Князья решали споры не законом, а мечом. Начались такие междоусобицы, что описать страшно. Способность к сопротивлению иноземцам падала. Гумилёв правильно отмечает, что «для пассионариев осталось только одно место для применения сил – монастырь. Зато в монастырях они развернули такую деятельность, которая определила культурно — политическое развитие России более чем на 200 лет». Про пассионариев не знаю, с ролью монахов согласен с Гумилёвым и Ключевским.
В. О. Ключевский сообщает, что за время 1240–1340 г. г. возникло менее 30 монастырей, но в период 1340–1440 г. г. – более 150, причем пятьдесят треть их, основаны личными учениками Св. Сергия Радонежского. Следовательно, не страх, не приниженность и духовная бедность первых после разгрома поколений гнали людей в стены обителей, но крепнущий дух и желание служить отчизне. Он отмечает и другую характерную черту этого массового всенародного движения. Прежние монастыри строились близ городов, феодальных центров и центриков, словно боясь оторваться от них. Теперь иноки смело идут в глубь неведомых земель, несут Слово Божие, русский дух, русскую культуру и государственность, приобщая к ним новые племена.
Их представление о «своей земле», «своем народе» неизмеримо шире, чем у элиты – удельных князей и бояр. Они уже не волынцы, не куряне или путивляне, и, тем более, не древляне, не поляне или кривичи. Они – русские, и русская под ними земля! Они народны, национальны в своем мышлении. От Соловецкой, убогой тогда, обители до славной Киево-Печерской Лавры! От Валаамской купели до Пермских глухих лесов! Едины в вере, любви и помыслах. Едины в целях и действиях. Они составили духовный костяк нации.
Русское монашество XIV, XV, XVI веков чрезвычайно пестро по своему социальному и племенному признаку. Жития повествуют нам о принявших постриг князьях, боярах, купцах, но и о простых «воинах каликах», «смердах». Шли в монахи и жители южной Руси, Волынцы, черниговцы, новгородцы. Шли на восток за Пермь, за Волгу. Повествуют «Жития» и о северянах, устремившихся к святыням Киева и Почаева. И князь, и крестьянин стремились приобщиться к иночеству. Предсмертное пострижение становилось традицией Великих Князей. Подвиг служения Родине и подвиг служения Богу гармонично сливались. Ученики Сергия Радонежского разошлись по всей Руси, строя всюду монастыри, школы, создавая библиотеки, обращая мирным путем в христианство языческие племена, обитавшие на окраинах стихийно разраставшейся вширь Руси.
«Итак, не Москва, не Тверь, не Новгород, а Русская православная церковь, как общественный институт, стала выразительницей надежд и чаяний всех русских людей независимо от симпатий к отдельным князьям.» Гумилёв ст. 494
«Московские князья следовали заветам Александра Невского и не одобряли тверских князей и южных князей, которые, не имея достаточных сил, мечтали о восстании против татар. Тверские князья пытались войти в союз с Западом, стать независимыми и управлять Русью. Новгородская и Псковская республики даже в ту грозную пору думали только об экономических выгодах. Московские же князья не рассчитывали ни на помощь Запада, ни на помощь других князей, они верили только в силу Церкви и для этого постарались переманить из Владимира в Москву Митрополита. Собственно Русская церковь и сделала Москву столицей новой Руси. В 1353 году от чумы умер великий князь Симеон Гордый. Перед смертью он завещал бразды правления митрополиту Алексею, крестнику его отца Ивана Калиты. Он возглавлял правительство до самой своей смерти в 1378 году. За это время возникло государство Московское. Религия, культура, способ хозяйствования, домашний быт за четырнадцатый век не изменились. Это привело к превращению маленького княжества в великую державу. Митрополит Алексей присоединил к Москве Ростов, Галич, Соликамск и Владимир. Московские князья позволяли своим боярам и монахам вести тонкую и дальновидную политику приобретательства земель и привлечения умных, энергичных людей. Монахи служили искренне, не ради выгоды. Купленные друзья всегда ненадёжны. После заключения мира с Литвой даже поборники сепаратизма Тверь, Рязань, Нижний Новгород вынуждены были смириться. В 1371 году все великие князья признали себя «подручниками» Москвы, т. е. Митрополита Алексея.
Теократия, следуя заветам Христа, за двадцать лет сделала Москву столицей России, не пролив ни капли крови. В 1365 году Сергий Радонежский одной угрозой закрыть церкви принудил Нижний Новгород к компромиссу. Новгородская республика подтвердила своё единение с Великороссией через митрополию. В итоге русские победили на Куликовом поле Мамая. Восьмого сентября 1380 года на берегах реки Непрядвы произошло рождение Великой России. Очень много для этой победы сделали Пимен, Сергий и Дионисий. Не будь Ига, не было бы и Московии. По моему, это настолько очевидно, что других доказательств не требуется. Опровергнуть ни фактами, ни логикой невозможно. Именно такая цепь событий привела к возникновению Московии, ставшей Московской Русью, потом Россией. Кто составил эту цепь Бог или Случай гадать не буду. Мне дилетанту убедить в этом историков всего мира практически невозможно. Это всё равно, что перевернуть мир с ног на голову. Все учебники истории и энциклопедии править придётся. Нобелевской премии за такое открытие явно мало. Но вернёмся к Куликовской битве.
Русские на Куликовом поле помогли Тохтамышу, он спас Русь от хромого Тимура. «Н а берегу Терека решалась судьба не только Синей Орды, но и «Святой Руси», опоры православия, собранной трудами митрополита Алексея и Сергия Радонежского. В самом деле, победа над разноплемёнными скопищами Мамая на Куликовом поле справедливо расценивается как подвиг, но заяицкие кочевники Араб – шаха были сильнее и боеспособнее войск Мамая, а их дети уже служили Тохтамышу. По логике событий на их долю выпало сдерживать гулямов Тимура; благодаря этой логике Русь была спасена от участи Хорасана, Индустана, Грузии и Сирии. Спасая себя, Татары оградили Русь от такой судьбы, о которой и подумать страшно». (Гумилёв ст. 590)
Выходит иго принесло России не только горе, но и благо – пробудив стремление к единству, готовность и умение защищать себя мечом, а главное спасло во младенчестве от Тимура. Такое наложение, совпадение стольких событий направляемых не чьей – то железной волей, а совершенно случайных, привело к возникновению нашей страны. Поэтому я говорю о рождении России, как о главном чуде света. Это подтверждает Ключевский:
«До половины 14-го века, масса русского населения, сбитая врагами в междуречье Оки и Верхней Волги, робко жалась здесь, среди леса и болот, по полосам удобной земли. Татары и Литва запирали выход из этого треугольника на запад, юг и юго-восток. Оставался открытым путь на север и северо-восток – за Волгу». В конце пятнадцатого столетия Московская Русь имела всего 2 миллиона людей, живших на территории в 50 тысяч квадратных километров. На территории очень далекой от всех тогдашних культурных центров мира, лишенной морей, расположенной в суровом климате и открытой для нападения с востока и запада, севера и юга. У тогдашней России шансов выжить было много меньше, чем у шведов, поляков и турок. Но Русь не только выжила, но и разбив всех своих врагов, в числе которых были величайшие завоеватели мира, создала крупнейшее государство в мире, объединив 165 народов и племен. За четыреста лет русский народ увеличил территорию в четыреста раз. Рост русского государства, несмотря на беспрерывные войны, которые он вел со всеми врагами, шел быстро. В 1480 году Европейская Россия имела только 2,1 миллиона людей. (Почти в 5 раз меньше Австрии, в два раза меньше Англии, в четыре с половиной раза меньше Италии, в четыре с половиной раза меньше Испании и в 9 раз меньше Франции). Спустя сто лет в 1580 году Россия имела 4,3 миллиона. «Прав Иван Солоневич: «Православие, с его ясностью, терпимостью, великой любовью ко всякой Божьей твари на Божьей земле, его ставкою на духовную свободу человека – не вызывало в русском народе решительно никакой потребности вырабатывать какое бы то ни было иное восприятие мира. Всякая философия в конечном счете стремится выработать «цельное миросозерцание». К чему было вырабатывать новое, когда старое, православное нас вполне удовлетворяло. …Поэтому в средневековой Руси мы не находим никаких попыток заменить православное мировоззрение каким-нибудь иным мировоззрением, религиозным или светским». Разве всё это не чудеса?
