Василий Логинов - Шаговая улица
- Слушай, здорово! А что?
- Сонату. Называется "Гранатовая номер шесть". Я слышал, мне понравилось. Цветастая музыка получилась.
- И моя Яна тоже переехала. Далеко. На Северо-запад. Совсем выздоровела и работает по специальности. Живет в каком-то Микрорайоне-на-Мысу. Адрес оставила тоже странный: "Область, город, Микрорайон, Яне"... Ну, а ты-то как? Сколько же мы с тобой не виделись?
- Года три.
- Как ты здесь оказался-то?
- Случайно. Я обычно по Плоховскому и Полуактовому гуляю. Но там теперь все перекопали, метро строят.
- Нет, мы с Ользой туда не ходим... Нам далеко... Да-да, Сашенька, я тоже заметила, что по вторникам на молочной кухне плохие смеси. У моей Ользы по вторникам всегда животик болит...
- Хорошее имя Ольза. Это ты сама придумала?
- Нет, Мотляр так назвал... Эльза, говорит, есть, а почему бы и Ользе не быть? Мне сначала не нравилось, странно как-то, а теперь привыкла... Слушай, а ты, почему тогда на нашу с Мотляром свадьбу не пришел?
- Так.
- Все были. Буфетчица Тоня, почтальонша Люба, участковый Виорел, светловолосая иностранка Джейн, диспетчеры из аэропорта - лысый Мартын и рыжеусый Кузя, Мария-кассирша...Я всех как сейчас помню... Даже Соколов с Витей Пляскиным... Ха-ха-ха! Витюша очень смешно тогда танцевал! Все обхохотались! Самое главное, торжественно так вышел и серьезно объявил: "Танец Седого Кенгуру", а Соколов-то сам совершенно седой! Ха-ха-ха!
- Лана, я пойду.
- Ой, Дезидерий, так ты же ничего мне не рассказал!
- Да, рассказывать-то особо нечего. Живу вот...
- Ну, ладно, иди.
- Пока, Лана.
- Пока, пока... Анна Андреевна! Анна Андреевна! Вы не знаете, когда в нашей поликлинике грудничковый день?
Молодой человек отвязал своего белого единорога от скамейки, погладил бархатистую лошадиную морду, протер запылившийся рог и, крепко ухватив поводья, повел гордое животное к выходу с центральной площадки парка Ристалия.
Утренняя очередная прогулка с Юникорном заканчивалась.
Они пересекли Шаговую улицу, потом трамвайные рельсы, по которым звонко процокали копыта единорога, а молодой человек, обутый в плотные валяные сапоги из овнотелячей шерсти, прошел беззвучно, и подошли к дому с четырьмя магазинами, где Дезидерий, открыв тяжелую дверь между шузетной и либрием, придерживал ее, пока единорог входил в подъезд.
В начале пешего подъема на девятый этаж им навстречу попалась старушка с походкой актера Бориса Карлоффа, которая, поздоровавшись с Дезидерием, беспрепятственно бочком прошла сквозь тело единорога, отчего шерсть на его крупе слегка вздыбилась.
А на пятом этаже около двери, из-за которой как всегда раздавались тяжкие периодические стоны, Юникорн остановился, прислушался, втянул ноздрями воздух, фыркнул и привычно легко просунул свой рог в замочную скважину.
Стоны за дверью тут же прекратились, и дальнейшее восхождение они совершили без остановок.
Войдя в свою квартиру, Дезидерий первым делом взял жесткую металлическую щетку и тщательно пригладил завитки на крупе единорога.
Потом он прошел в комнату, сел за стол, достал бумагу и взял ручку.
И начал поиски ответа.
А задача, ждавшая решения, была такова: как формула Мастера Йока попала к кикиморе, ставшей Витей Пляскиным?
В это время стройный белый единорог стоял рядом и аккуратно выводил своим серебристым рогом в воздухе над головой работающего Дезидерия символ бесконечности, знак Змееносца.
Сомкнутая гранатовая омега светилась в комнате.
