Аньес Мартен-Люган - У тебя все получится, дорогая моя
Он снова сел, залпом выпил стакан воды, облокотился о стол и потер лицо руками. Потом покачал головой.
– Ты со своими сюрпризами… – пробормотал он.
И правда, на этот раз у меня все вышло как-то не очень.
– Извини… сейчас я…
– Зря я так сорвался, – перебил он.
Он поглядел на меня и, потянувшись через стол, взял мою руку. Я ему улыбнулась. Напряжение спало. По крайней мере, я на это надеялась.
– И потом, в конечном счете это идеально сочетается с моим сюрпризом… На самом деле, лучшего решения ты принять не могла.
Я ошарашенно вытаращила глаза:
– Мы навсегда переезжаем к папуасам?
Он рассмеялся, я тоже. Он крепче сжал мою руку:
– Нет, я хочу ребенка. Разве не пора?
Он напряженно смотрел на меня, явно взволнованный тем, что сейчас сказал, и уверенный, что я подпрыгну до потолка от счастья.
Улыбка понемногу сползла с моего лица. Наши планы утратили синхронность.
– Ты сможешь полностью посвятить себя семье, как это всегда и предусматривалось.
Нужно было срочно остановить его.
– Пьер, стоп!
Я выдернула руку:
– Я уволилась из банка не для того, чтобы заводить детей.
Он тоже стал серьезным.
– А почему тогда? – спросил он, сжав челюсти.
– Я нашла место, где можно научиться шить.
– Ты шутишь, надеюсь.
– А что, похоже?
Он посмотрел на меня как на умственно неполноценную.
– Но это же безумие! Что сделано, то сделано. Поздно, ты никогда не будешь дизайнером. Родители подложили тебе свинью…
– Свинью? Издеваешься? Я вскочила со стула.
– Поздно, – снова повторил он. – В твоем возрасте учиться не начинают… Да и учеба – слишком громкое слово. Что она изменит в твоей жизни?!
– Еще как изменит! После курсов я открою мастерскую. Начну с переделок и ремонта, потом понемногу наберу клиенток и стану делать что-то более интересное, буду шить одежду на заказ.
– Погоди-ка, погоди-ка!
Он тоже встал и заходил по комнате.
– Ты намерена заняться ремонтом и переделками?
– Для начала – да. У меня же не будет выбора.
– Бред какой-то! И ты будешь ползать на четвереньках перед нашими приятельницами, чтобы подшить им подол? Насчет того, что будут говорить на вечеринках, лучше уж промолчу!
– Тебя больше волнует, что скажут люди, чем мое счастье? То есть на самом деле ты на стороне моих родителей!
– Вот любительница пафосных фраз по любому поводу! Послушай, Ирис, я устал от тебя. Ты все делаешь шиворот-навыворот, совсем не так, как мы планировали. Я тебя просто не узнаю.
Он схватил валявшийся рядом пиджак:
– Пойду подышу воздухом.
– Давай-давай, уходи, как всегда, от разговора!
Он вышел в сад и растворился в темноте.
Несколько мгновений я сидела в ступоре, потом задула свечи и начала убирать со стола. В одиночестве, обливаясь слезами, мыла посуду. Это были слезы ярости и боли. Опустив голову над раковиной, я шумно шмыгала носом. Почему вечер, который так хорошо начинался, пошел вразнос со скоростью света? Мы стали чужими, говорим на разных языках, разучились слушать, понимать ожидания друг друга.
Минут двадцать спустя я услышала, как стукнула дверь. Я сняла резиновые перчатки и пошла ему навстречу:
– Позволь, я тебе объясню, пожалуйста…
Он окинул меня холодным взглядом:
– Я иду спать.
И, не сказав больше ни слова, вышел.
Итак, мне тридцать один год, мой муж, которого карьера волнует больше, чем жена, неожиданно вспомнил, что у нас должна быть большая семья. Еще у меня только что была работа, единственный плюс которой заключался в том, что она не давала мне сойти с ума, сутками сидя в одиночестве в пустом доме. Я только жена Пьера и больше никто. Я хорошо понимаю, чего от меня ждут: я должна быть милой и покорной, благодушно улыбаться профессиональным подвигам своего обожаемого и нежного супруга, а в будущем стать примерной матерью, которая обустраивает образцовый домашний очаг, рожает ребенка за ребенком и сопровождает все школьные экскурсии своих отпрысков. Я прямо слышала, как свекровь повторяет: “Как хорошо, что ты умеешь шить! Сможешь делать маскарадные костюмы для школьных вечеров и наряды для рождественских постановок”. Жены врачей не обязаны работать. Я была категорически не согласна с этой допотопной точкой зрения. Когда-то родители за меня решили, как мне жить. А теперь и муж собирается сделать то же самое. Я отказываюсь от роли наседки, дающей жизнь белоголовым ребятишкам.
Мы теряем друг друга, вязнем в рутине и полном взаимном непонимании. Пора мне взять все в свои руки. Часть ответственности лежит на Пьере, но я готова признать и собственную вину. Моя инертность, пассивность, горечь последних дней тоже стали одной из причин угасания нашего супружества. Мой профессиональный прорыв спасет нас, я должна доказать это Пьеру. Я снова стану той, в которую он когда-то влюбился.
Когда я подошла к кровати, Пьер вроде бы спал. Я не стала включать свет и осторожно подползла под одеяло.
– Долго ты собиралась, – произнес он.
Я прижалась к его спине и обняла за талию. Коснулась губами спины. Мне не хотелось, чтобы мы засыпали так далеко друг от друга. Он напрягся и высвободился из моих объятий.
– Сейчас не время, Ирис.
– Да я и не собиралась… Впрочем, с тобой всегда не время. – Я откатилась на свою половину. – Интересно, как нам удастся завести ребенка…
Пьер встал и включил лампу. Сел на край кровати, обхватил голову руками:
– Не хочу начинать очередной спор, поэтому не буду отвечать на твое замечание. Но ты вообще отдаешь себе отчет в том, что происходит?
Он взглянул на меня через плечо.
– Ты провернула это за моей спиной, как тогда за спиной родителей, и говоришь, что не хочешь детей. Как это понимать?
Я тоже села на кровати.
– Мне уже не пятнадцать лет, и нечего сравнивать сегодняшнюю ситуацию с тем, что было десять лет назад. И я никогда не говорила, будто не хочу детей, но потерпи чуть-чуть. Я потратила десять лет жизни, поддерживая тебя, пока ты учился и строил свою карьеру в клинике, а теперь прошу тебя дать мне всего полгода.
– Что это за курсы? Расскажи.
Я рассказала. Объяснила, почему это так круто. Несколько дней назад я совершенно случайно забрела на сайт, где сообщалось о частных, но при этом совсем не дорогих курсах. Государственного финансирования у них нет, деньги вкладывает какой-то не афиширующий себя благотворитель. Моих скромных накоплений хватит, чтобы оплатить учебу. Я успокоила его, подчеркнув, что не стану покушаться на семейный бюджет. Я рассказала, что занятия ведут профессионалы из известных модных домов и даже модельеры высокого уровня.
