Сара Дессен - Просто слушай
«Она меня презирает!» — мелькнула мысль, но я тут же прогнала ее прочь. Больно надо сидеть с Софи! Хотя вот уж не думала — не гадала, что окажусь между Кларк и самым злым мальчиком в школе.
Кларк я хотя бы знаю, точнее, знала раньше. А вот Оуэна Армстронга видела только издалека: высокий, мускулистый, широкоплечий, с огромными бицепсами, всегда в ботинках на толстых резиновых подошвах, из-за которых он казался еще больше, а его шаги еще тяжелее. Волосы, темные и короткие, слегка топорщились на макушке. Всегда в наушниках с айподом: в школе и на улице, в классах и в коридоре. Наверняка у него были друзья, только я их никогда не видела.
Однажды Оуэн ввязался в драку. Это случилось в прошлом году, в январе, перед первым уроком. Я вылезала из машины и вдруг увидела Оуэна. С рюкзаком за плечом и, как всегда, в наушниках он направлялся к главному корпусу. По дороге ему попался Ронни Уотерман — тот стоял, облокотившись о машину, и болтал с приятелями. В каждой школе есть свой Ронни: полный болван, постоянно пристает ко всем в коридорах и кричит вслед девчонкам: «Какая попка!» Его брат Люк — совсем другой. Капитан футбольной команды, глава студенческого совета, очень милый и всеми любимый молодой человек. Только ради него и терпели Ронни. Но год назад Люк окончил школу, и его братец остался без поддержки.
Оуэн спокойно шел по своим делам и никого не трогал, но тут Ронни что-то выкрикнул ему вслед. Армстронг не ответил, и тогда Уотерман перегородил ему дорогу. Зря он это сделал. Ронни — довольно высокий, но по сравнению со своим соперником он — кроха. Оуэн — выше на голову и на порядок шире в плечах. Но Ронни, похоже, было все равно. Он опять что-то сказал Оуэну, тот оглядел его и попытался обойти. И тут Ронни ударил Армстронга в челюсть.
Оуэн лишь слегка покачнулся. Он снял рюкзак, положил его на землю и, размахнувшись, хорошенько врезал Ронни по лицу. Я стояла вдалеке, но даже оттуда услышала, как захрустела кость.
Ронни медленно опустился на землю. В начале туловище, затем плечи и, наконец, с тихим стуком, голова. Оуэн же поднял рюкзак и совершенно спокойно продолжил свой путь. Сбежавшиеся поглазеть на драку тут же расступились, а друзья Ронни подбежали к поверженному и, кажется, принялись звать охрану. Но я помню лишь, как уходил Оуэн: с той же скоростью, так же выдержанно, как будто и не останавливался.
Тогда он был новичком — проучился у нас всего месяц. В школе об Оуэне ходило множество слухов: вроде он сидел в колонии для несовершеннолетних, был исключен из предыдущей школы и являлся членом банды. И конечно, я не поверила, когда через пару месяцев мне сказали, что Оуэна арестовали за драку в клубе в выходные. Однако в школе он больше не появлялся. До сегодняшнего дня.
Вблизи Оуэн вовсе не был похож на чудовище. В темных очках и в красной футболке он молча слушал музыку, барабаня пальцами по колену. И все же лучше его не разглядывать. Вдруг заметит? Я решила переключиться на Кларк и повернулась направо.
Она сидела в конце настила. Ела яблоко и писала что-то в тетрадке на коленях. На Кларк была простая белая футболка, брюки защитного цвета, вьетнамки и маленькие пестрые очки, которые она начала носить год назад. Волосы — собраны в хвостик, на нем — обычная резинка. Кларк оторвалась от тетрадки и взглянула на меня.
Наверняка она слышала о том, что случилось в мае. Слухи распространились очень быстро. Кларк не отводила глаз, а во мне начала теплиться надежда, что, может, бывшая подруга меня наконец-то простила. Может, разрушив новые отношения, я смогу восстановить старые. Ведь нас обеих прогнала Софи, так что у нас снова немало общего.
Кларк все еще на меня смотрела. Я отложила бутерброд и сделала глубокий вдох. Надо всего лишь начать разговор, сказать ей что-нибудь хорошее, что-нибудь…
И тут Кларк отвернулась. Она вся напряглась и выставила в мою сторону локоть. Затем убрала тетрадку, застегнула молнию на рюкзаке, закинула его за плечо и ушла.
Я взглянула на свой недоеденный бутерброд, и в горле встал ком. Вот же глупая! Кларк меня всю жизнь ненавидела. Так что ничего удивительного!
Я просидела на лавке всю перемену, стараясь ни на кого не смотреть. Когда до звонка оставалось всего пять минут, я решила, что худшее уже позади. И жестоко ошиблась.
Я засунула в рюкзак бутылку, и тут в конце настила на развороте затормозил красный джип. С пассажирского места вылез темноволосый парень, он засунул за ухо сигарету и сказал что-то водителю. Когда он ушел, я взглянула на человека за рулем. Это был Уилл Кэш.
Внутри все оборвалось, как будто я упала с огромной высоты. В глазах помутилось, звуки затихли, вспотели ладони, а сердце громко застучало в ушах: бум-бум-бум.
Я не могла отвести от Уилла глаз. Он, положив руку на руль, ждал, когда машина впереди освободит дорогу — какая-то девочка выгружала из универсала большой инструмент, похожий на виолончель. Через секунду Уилл раздраженно потряс головой.
«Тсс, Аннабель! Это ж я».
За последние несколько месяцев передо мной промелькнула целая куча джипов, и в каждом я невольно высматривала Уилла. И вот наконец его встретила. Я твердила себе, что я сильная и ничего не боюсь. Светило солнце, повсюду были люди, мне ничего не угрожало, и все же, как и в ту ночь, я ощутила свою беспомощность.
Девочка наконец-то вытащила свой ящик, захлопнула дверь и помахала водителю. Машина отъехала, а Уилл бегло оглядел двор. И тут заметил меня.
Сердце рвалось из груди. Но Уилл меня даже не узнал. Безразлично скользнул взглядом и уехал. Вдали мелькнуло красное пятно.
Я снова вернулась к жизни. Услышала шум, увидела людей. Кто-то бежал на занятия, кто-то бросал мусор в корзину, звал друг друга. А я все смотрела, как, постепенно уменьшаясь, едет по холму к шоссе джип. И тут я приложила руки ко рту, и меня вырвало прямо на траву.
Когда я пришла в себя и огляделась, двор уже был пуст. Опустела лужайка под деревьями, ушли Эмили и Софи. Я вытерла рот и вдруг заметила, что Оуэн Армстронг все еще сидит на своем месте и смотрит на меня темными серьезными глазами. Я испугалась и быстро отвернулась, а когда решилась вновь взглянуть на Оуэна, он уже ушел.
Софи меня ненавидела. И Кларк тоже. Меня все ненавидели. Хотя, может быть, и не совсем все.
— Ты очень понравилась сотрудникам «Мушки», — радостно сообщила мама.
Я стояла после седьмого урока в огромной пробке на парковке и в отличие от мамы чувствовала себя паршиво.
— Правда? Здорово! — наигранно довольным голосом ответила я, перенося телефон к другому уху.
Пару дней назад мама сказала, что моя агент Линди отослала мои фотографии в компанию, занимающуюся выпуском купальных принадлежностей — «Мушка Серфуэр», — там как раз подбирали моделей для новой рекламы. Но я, конечно, совершенно об этом забыла. Последние дни было не до работы.
— Но Линда сказала, что они хотели бы с тобой познакомиться.
— Хорошо. Когда? — спросила я, немного продвинувшись в пробке.
— Э… Вообще-то сегодня.
— Сегодня? — Меня подрезала Аманда Чикер на новеньком БМВ и даже не оглянулась.
— Да. Просто сегодня глава их рекламного отдела как раз в городе, а вечером он уедет.
— Мам, я не могу. — Я сдвинулась еще на шаг и выглянула из окна, пытаясь понять, откуда взялась пробка. — Сегодня был ужасный день и…
— Знаю, детка, — сказала мама таким тоном, как будто и вправду знала, в чем дело. Она вырастила трех дочерей, и ее было не удивить разными девчачьими интригами. Поэтому она сразу поверила, что с Софи мы больше не дружим, потому что «она стала какая-то странная» и «вообще не понимаю, что произошло». Мама думала, что мы просто перестали общаться, и не представляю, что бы с ней стало, узнай она правду. Нет, точнее, очень хорошо представляю! Поэтому-то и молчу. — Но Линди сказала, они очень в тебе заинтересованы.
Я взглянула в боковое зеркало: красное лицо, волосы сосульками, пятна от туши вокруг глаз — после шестого урока я все-таки не выдержала, убежала в туалет и разрыдалась. В общем, выглядела я кошмарно.
— Ты не понимаешь, мам. — Я продвинулась на расстояние одной машины. — Я ужасно спала ночью, очень устала и вся вспотела.
— Аннабель, малыш, — ласково сказала мама, и от ее сочувствующего тона в горле вновь встал ком. — Я все понимаю. Но ведь это совсем нетрудно. Встретишься с «Мушкой» и будешь отдыхать.
— Мам… — В глаза светило солнце, и сильно пахло выхлопными газами. — Я…
— Слушай, а давай ты приедешь домой, быстренько примешь душ, а я тебе приготовлю бутерброд и сделаю макияж? А потом отвезу на встречу? Поговоришь и поедешь домой отдыхать. Как тебе такой вариант?
Мама в своем репертуаре. Всегда придумает какой-нибудь «вариант», который лучше по форме, но ничем не отличается по существу. Раньше я могла отказаться, а теперь придется согласиться. Иначе будет глупо.
