Майя Валеева - Чужая
Через некоторое время я решила, что пора познакомить Еву с лесом. Лес находился совсем недалеко, но нужно было перейти железнодорожное полотно, чтобы попасть в него. Ева, конечно, не умела ходить на поводке, и я взяла ее на руки. Она стала очень тяжелой, и нести ее было неудобно — мешали длинные лапы.
Поезд налетел с грохотом и неожиданно.
Ева рванулась в моих руках с такой силой, что я чуть не упала. Грохочущий состав вселил в душу волчонка ужас. Ева забилась словно в конвульсиях, выпучив глаза и тонко вереща. Ни ласковые слова, ни уговоры — не вернули волчице спокойствия. Она дрожала всем тельцем, совершенно обезумев от инстинктивного страха перед железным чудищем. И это был страх дикого зверя перед человеком, перед всем, что связано с человеком, — я поняла это сразу. Поняла я и то, что как бы Ева ни любила меня и Руслана, — все остальные люди всегда останутся для Евы чужими. Ведь мы с Русланом — члены ее стаи. А весь мир людей с их машинами, городами, запахами и шумом — также враждебен и непонятен Еве, как и любому другому волку… И никогда, никогда не привыкнет Ева к шуму электрички, к автомобильным гудкам, к выхлопным газам, — любая собака, любой щенок перестают бояться машин практически сразу.
Даже попав в тишину леса, Ева еще долго не могла успокоиться. Прижав уши, она боязливо осматривалась и жалась поближе ко мне.
Теперь, собираясь в лес, я выбирала такой момент, чтобы не было слышно грохота даже уходящего поезда.
В лесу Ева забывала все.
Она словно бы родилась и всегда жила в этом мире, наполненном запахами и звуками, и все эти запахи и звуки были живыми и понятными волчице. Она не открывала для себя ничего нового, она лишь словно вспоминала то, что знала всегда. Вот запах трав и цветов, на которых осы и пчелы собирают нектар, вот муравьиные тропки, ведущие к огромным муравьиным городам — муравейникам. Здесь пробежала полевка, тут — побывал еж, а кротиную нору можно попытаться разрыть, но крота все равно не поймаешь, — Ева знала и это. Из сырого оврага доносится до Евы запах лисьей норы, и Ева хищно вздрагивает, нервно облизывается, будто охотится на лису всю свою жизнь. Про лес Ева знает гораздо больше, чем ее мать и ее брат. Глупые, они ничего не видят и ничего не слышат. Они могут идти и не замечать заячьего следа; тень коршуна их ничуть не пугает, а на тревожный стрекот сороки они вообще не обращают внимания.
Вскоре Ева перестала удивляться их глухоте и слепоте. Ей было хорошо с ними и так. Но зачем только ее мать сильно беспокоится, когда Ева исчезает по своим лесным делам? Неужели она думает, что Ева может ее упустить из вида или потерять в лесу, — там, где каждая травинка, каждый комок земли все и обо всех рассказывают волчице?
Лес — это место для охоты. Но пока Ева маленькая, она может в охоту и поиграть.
И стоило нам троим углубиться в лес, как Ева затаивалась, исчезала, и потом выскакивала на Руслана или на меня из своей засады — всегда неожиданно и стремительно. Сколько я ни пыталась как-то предугадать то место, где должна появиться Ева, мне это не удавалось. Ева была непредсказуема и действовала молниеносно. Она бегала так неслышно, что казалось, просто растворялась в зелени леса.
— Ева, Ева, Ева! — начинали звать мы.
Но проказница и не думала появляться. Я прекрасно знала, что Ева где-то совсем рядом и наблюдает за нами. Но найти ее не удавалось никогда. Руслан первый начинал беспокоиться. И тут Ева появлялась где-нибудь сзади, неожиданно хватая острыми зубами за ногу или штанину.
Как-то, посмотрев на выскочившую прямо на нее Еву, я увидела, как она здорово выросла и изменилась. Каких-то два с половиной месяца было волчонку, а по движениям и повадкам, по уверенности, с какой Ева носилась по лесу, казалось, что она гораздо взрослее. Насколько беспомощнее бывают в такое же время щенки! Теперь у Евы были большие уши, стала длиннее морда, она заметно похудела и уже не походила на пушистый шарик. Настоящий маленький волк. Себе на уме, самостоятельный и уверенный в себе!
Но такой Ева была только в лесу.
IV. СВОИ И ЧУЖИЕ
Незаметно пролетел июнь, кончался отпуск, и меня снова ждал зоопарк. Я, конечно, соскучилась по своим подопечным, да и беспокоилась о них. Лето — самое трудное время для зоопарка. Животным тяжело в клетках, вечно возникают проблемы с кормежкой, да и много посетителей, от которых гораздо больше вреда, чем пользы, — так считала я. Только в прошлом году погиб наш общий любимец — бегемот Тотоша. Школьники «развлекались» — бросили мячик в его раскрытую пасть, и бегемот задохнулся. А весной ребятки проткнули железным прутом бок винторогого козла. Бедное животное долго мучилось, ветеринар так и не смог его спасти.
Откровенно говоря, я ненавидела зоопарки, ненавидела саму идею, когда диких животных лишали самого главного в их жизни — свободы, обрекая их на убогое существование. Работая в зоопарке, я надеялась, что хоть как-то облегчу участь крылатых и четвероногих пленников.
Пришлось вызывать на дачу маму, которая с радостью готова была посидеть с внуком. Иногда на целый день приезжал бывший муж — пообщаться с сыном. Так что родственники невольно стали первыми, кто узнал о существовании Евы. Мама пришла в ужас.
— Ты с ума сошла, Эля! Тебе еще волка не хватало! Да он вас обоих съест, когда вырастет. Сейчас же избавься от него, отведи его к себе в зоопарк.
В тот день я чуть не поссорилась со своей мамой.
— Никуда я ее не поведу. Тем более в зоопарк. И вообще, я уже давно взрослая.
— Взрослая! Подумай хоть о ребенке, если о себе не думаешь! То-то взрослая, видно — как себе жизнь устроила. Вместо мужа она волка в дом привела! Ветер у тебя в голове. У других все как у людей, а у тебя…
— Ну вот, опять ты завела свою любимую песню. Мне уже двадцать шесть лет, мама, и я сама могу распоряжаться своей жизнью.
Мы бы так и спорили, если бы не прибежал Руслан вместе с Евой.
— Бабушка, бабушка, смотри, какая моя молчица! Она меня любит, и я ее тоже! — мальчик обнял Еву, а она радостно лизнула его в нос. Но заметив незнакомого человека, она насторожилась, взгляд мгновенно сделался пристальным и внимательным.
— Ишь, как смотрит, — удивилась мама, — Даже хвостом не вильнет.
— Мама, волки не умеют вилять хвостом, — сказала я.
— Да, молчицы хвостами не виляют! — радостно подтвердил Руслан.
Мама лишь устало и обреченно махнула рукой:
— Ох, Эля, наплачешься ты еще с ней…
Бывший муж, Радик, тоже не проявил восторга, увидев Еву.
— Делать тебе что-ли нечего, Элька? А если ребенка тронет, когда вырастет? Где у тебя гарантии, что она не будет опасной?
— Я уверена, что Ева нас никогда не тронет.
— Эх ты, экспериментатор! Только почему на собственном ребенке? Вон, езжай в заповедник и изучай там волков. А ребенка оставь у меня и у моих родителей.
К тому же Радика очень задевало, что Ева была к нему совершенно равнодушна. Она позволяла себя гладить, охотно хватала мясо из его рук, но никогда не проявляла той бурной радости и нежности, которые она выказывала, когда играла с Русланом или общалась со мной.
Неизвестно как, но скоро о существовании волчонка узнали соседи по даче.
Как-то на платформе меня остановила соседка тетя Ляля.
— А что, Эльвирочка, у вас правда настоящий волк? — глаза соседки были почти круглыми от ужаса и негодования.
Я попыталась было уйти от ответа, но тетя Ляля вцепилась в меня:
— Алла сакласын*, дочка, убери его поскорее! Все соседи боятся, у нас дети, внуки. Никто уже и на аллею не выходит. Да ведь у тебя у самой маленький ребенок. Ты что, совсем головой не думаешь?! Охранник наш, Володя, говорит, пристрелит, если где увидит! Ты ведь не в лесу живешь, среди людей!
«Людей ли?» — горько подумалось мне. — «Откуда столько ненависти? Немотивированной, изначальной? Откуда этот страх перед маленьким и безобидным зверьком? Неужели из сказки о Красной Шапочке?»
К счастью, электричка подошла вовремя, и мне удалось скрыться от назойливой соседки.
Только одна Ева, да еще, пожалуй, и Руслан, не знали и не догадывались о кипящих вокруг нее спорах. У Евы появился новый друг — соседский котенок Васька. Это был уже подросток, типичный, полосатый, отчаянный хулиган.
Сначала Васька принял Еву за собаку, и с характерной для кошек напыщенностью и презрением начал шипеть, выгибать спину и урчать, готовый, однако, в случае нападения тут же прыгнуть на дерево. Однако маленькая волчица встретила незнакомца с такой простодушной радостью и с такой доверчивой веселостью, что озадаченный котенок смутился, замолчал и позволил Еве приблизиться к себе. Их носы встретились — мокрый черный нос Евы и маленький темно-коричневый и тоже мокрый носик Васьки. «Ты мне друг, давай играть!» — весело улыбалась волчица, высунув розовый язык. Круглые васькины глаза сощурились, в них погасли огоньки настороженности и злобы, и на дружеский толчок Евы Васька ответил высоким прыжком. И началась веселая игра!
