Григорий Горин - Дом, который построил Свифт (киносценарий)
Первый. Ну?
Второй. Трудно понять… Какие у тебя туфли?
Первый. Такие же, как у тебя.
Второй. А прическа? У тебя же волосы торчат вверх, а у меня приглажены.
Первый. Перестань, Рельб! Сколько раз мы с тобой меримся, и каждый раз ты ищешь какие-то причины.
Второй. Все равно внизу встану я.
Первый. Нечестно, Рельб.
Второй. Внизу встану я, потому что я сильнее!
Первый. Это для меня новость.
Второй. Опять будем спорить?
Первый. Ладно. Становись где хочешь. Но имей в виду, я вынужден буду пройтись по тебе ногами.
Второй (с усмешкой). А что от тебя можно еще ожидать? (Влезает на сахар). Дай-ка мне вилку!
Первый (испуганно). Зачем?
Второй. Для упора, для чего ж еще!
Первый подает Второму десертную вилочку. (Упирается руками). Лезь!
Первый (с опаской). А ты меня не уронишь, Рельб?
Второй. Не знаю. Как пойдет.
Первый. Ты не должен злиться, Рельб. В конце концов, тот факт, что ты оказался внизу, нисколько тебя не унижает. Наоборот! Это благородно. Ты ведь терпишь ради больной жены. Ради нашей замечательной Бетти. Это очень благородно! И еще: раз ты стал внизу, значит, ты — сильный. Самый сильный. В цирке у акробатов внизу становится самый сильный.
Второй. Да лезь ты!
Первый. А я и не выше тебя, а длиннее. Помнишь, меня и в школе прозвали Длинным…
Второй. Тебя в школе прозвали Глистом.
Первый. Ну так имелось в виду, что я длинный, как глист.
Второй. Вовсе не это имелось в виду. Имелось в виду, что у тебя нельзя разобрать, где голова, а где… (Смеется.)
Первый. Ну наконец-то! Наконец к тебе вернулось чувство юмора. Чувство юмора — это главное, что мы привезли оттуда, Рельб. Верно? Здесь так шутить не умеют.
Первый. Куда им…
Первый (похлопав Второго по плечу). Ну я пошел?
Второй (подставляя спину). Счастливого пути!
Первый взбирается Второму на плечи, подтягивается на руках, садится на ребро чашки.
Первый. Ух, как тут жарко! Как в бане… (Нагибается.) Ах, черт возьми!
Второй. Что?
Первый. Хозяин отпил половину. Не достать. Придется сделать так… (Снимает пояс, привязывает к нему флягу, спускает флягу в чашку.) Ну вот! Теперь можно попытаться зачерпнуть. (Вглядываясь в даль.) Какой вид отсюда, Рельб!
Второй. Какой оттуда может быть вид?
Первый. Потрясающе! Знаешь, Рельб, отсюда виден край буфета. В нем стоят хрустальные бокалы. И вот лунный свет упал на них, и теперь они играют разноцветными огоньками. Ах, как красиво! Жаль, что ты не видишь этого… Безумно красиво, Рельб. Очень похоже на фейерверк. Помнишь, как у нас там под Новый год устраивали фейерверки? Хочешь, я помогу тебе подтянуться?
Второй. Вот еще.
Первый. Но я хочу, чтоб ты это увидел.
Второй. Делать мне нечего…
Первый. Когда Бетти выздоровеет, надо будет слазить с ней на буфет. Она так любит эти фейерверки…
Пауза. Некоторое время Первый сидит молча, глядя в сторону буфета, Второй, задумавшись, прохаживается у основания чашки.
Второй. Флим, можно я тебе задам один вопрос?
Первый. Конечно.
Второй. Тебе очень нравится моя жена?
Пауза.
Что ты молчишь?
Первый. Думаю, как ответить… Скажу «очень» — обидишься ты, скажу «не очень» — обидно для Бетти. Я не стану отвечать на твой вопрос, Рельб.
Второй. Ну хорошо. Сформулируем вопрос иначе: а ты хотел бы переспать с моей женой? Первый. Нет. Второй. Почему? Первый. Я очень уважаю тебя, Рельб.
Второй. И только поэтому?
Первый. А еще я слишком люблю Бетти, чтобы позволять о ней так говорить! (После паузы.) Извини.
Второй. Все правильно… За что сердиться? Ты сказал правду. Я никогда не сержусь на правду. Вот когда ты перед этим врал, что, мол, просто пришел сюда выпить чаю, это было противно. А на правду я не сержусь…
Пауза.
Первый. Я скоро уеду от вас, Рельб.
Второй. Куда это?
Первый. Пока не решил. Перееду в другой город.
Второй. Зачем?
Первый. Надо же как-то со всем этим кончать. Мы скитаемся вместе и только мучаем друг друга. Пора разрушить этот дурацкий треугольник. Я уеду.
Второй. Ты пропадешь один.
Первый. Найду какое-нибудь занятие. Все-таки я пианист, Рельб. Я хороший пианист.
Второй. Не говори ерунды. Ты видел здешние инструменты? Каждая клавиша как бревно. Как ты собираешься играть?
Первый. Ногами, Рельб! Я все продумал. Если быстро прыгать с клавиши на клавишу, то получается совсем неплохо.
Второй. Перестань! Ты серьезный музыкант и не должен опускаться до примитивных мотивчиков.
Первый. Кто здесь знает, что я серьезный музыкант?
Второй. Я знаю, Бетти знает…
Первый. Поэтому я и хочу от вас уехать.
Второй. Не говори ерунды! Унизительно прыгать с клавиши на клавишу, точно блоха. Ты — человек и не должен терять достоинства. Ты — мой друг, ты любишь мою жену. А главное — мы оттуда. Три нормальных человека в этой огромной, богом проклятой стране. Нам обязательно надо держаться друг друга. Не бросай нас, Флим!
Первый. Да, конечно, Рельб. Это у меня так… фантазии.
Второй. И приходи к нам.
Первый. Спасибо.
Второй. Всегда, когда хочешь. Даже когда тебя конкретно и не зовут.
Первый. Спасибо, Рельб. Ты очень добр.
Пауза.
Второй (вдруг обращает внимание на туфли Первого). Что это у тебя?
Первый (глядя в сторону буфета). Поразительно, как они светятся…
Второй. Что это, я тебя спрашиваю? (Показывает на туфли.)
Первый. О чем ты?
Второй. Что у тебя в ботинке? Внутри!
Первый (чуть смущен) Ну что ты пристал?
Второй. Ах ты сукин сын! Стельки! Огромные пробковые стельки! И потайные каблуки! Ах, мерзавец!
Первый. Кто дал тебе право оскорблять меня?
Второй. Трижды мерзавец! Я с ним меряюсь по-честному, а он…
Первый. Я тебе предложил быть наверху, сам отказался…
Второй. И давно у тебя эти штуки?
Первый. Мое личное дело.
Второй (распаляясь). Значит, давно. Негодяй! Значит, во всех наших спорах ты был нечестен. И там, в армии, когда стоял правофланговым, а я плелся где-то сзади… И на приемах, когда ты первым открывал танец как самый высокий… И перед Бетти!
Первый. Не заводись!
Второй. Ты больше мне не друг, Флим! Ты обманул меня! Ты обманул мою жену. Наивная женщина, я видел, как она смотрела на тебя восхищенными глазами. Смотри, Рельб, говорила она мне, наш Флим с каждым днем становится выше и выше, наверное, он много работает над собой. О, если б она знала…
Первый (кричит). Знала! Второй. Что?
Первый. Она зна-ла! Потому что видела меня без туфель! И без всего!
Второй (тихо). Замолчи!
Первый. Почему? Это же правда. А на правду ты не сердишься. Так слушай! Мы с Бетти давно любим друг друга. И я хожу в вашу комнату, потому что она зовет меня… конкретно!
Второй. Замолчи!
Первый. Я всегда был выше тебя, Рельб! И дело тут не в каблуках… Просто я всегда наверху! Вот и сейчас. Я достиг края чашки и любуюсь радугой на буфете, а ты, как всегда, струсил и ругаешься внизу.
Второй. Я убью тебя, Флим.
Первый. Сначала дотянись! Пигмей.
Второй. Кто?!
Первый. Да. Это мы с Бетти так тебя называем.
Второй. Да я тебя! (Схватил десертную вилочку, бросился на чашки.)
Первый (вскочил на ребро чашки). Не достанешь! Не достанешь! (Бегает по ребру.) Лилипут несчастный! (Неожиданно покачнулся.) Рельб! Помоги мне, я падаю… Рельб! (Падает в чашку.)
Второй. Флим! Что с тобой? (Беспомощно бегает вокруг чашки.) Флим! Отзовись! Не бросай меня, Флим! (Стучит кулаками в стенку чашки.) ЛЮДИ! ПОМОГИТЕ НАМ!
Наступила полная темнота.
Потом свет начал медленно разгораться: в дверях стояли Патрик и Ванесса со свечами в руках.
Доктор с изумлением обнаружил рядом с собой Свифта, который внимательно разглядывал чашку.
— Я, кажется, задремал, — пробормотал доктор, поспешно вставая.
— Мистер Свифт, я хочу представить вам нашего нового доктора, мистера Симпсона, — сказала Ванесса.
— Мы уже виделись, — заметил доктор. — Я встретил декана на прогулке. Правда, он не пожелал со мной разговаривать. Ну ничего… Мы подружимся. Не так ли, декан?
Свифт печально разглядывал чашку.
— Что с вами, сэр? — спросил доктор. — У вас на глазах слезы…
— Наверное, чай остыл! — пояснил Патрик.
— Не стоит огорчаться из-за такой ерунды! — Доктор подошел к Свифту, заглянул в чашку. — В чашку что-то упало. Очевидно, мушка… Позвольте! — Он хотел взять чашку из рук Свифта, тот не выпускал ее. — Позвольте! Нет, сэр, я не люблю, когда пациенты меня не слушаются… Позвольте! — Он сжал с силой руку Свифта, отнял чашку, пальцем достал мушку, стряхнул на пол. — Вот и все! Теперь нет повода для огорчений. — С улыбкой протянул чашку Свифту. — Не так ли, друг мой?
