Сергей Мирный - Живая сила. Дневник ликвидатора
Эти «пятна-полосы» повышенной радиации — от АЭС, от пролома 4-го реактора — далеко.
И те, кто их мерял, не знали, что «полоса» — это не просто себе полоса, а часть чего-то большего: «радиационного отрога», или «отрожка» от него, или вытянутой автономной горки…
А «пятна», нетрудно догадаться, — это отдельные горки и горочки вне главных хребтов, отдельные выпадения из пролетавших мимо в первые дни (понятно, невидимых) «радиоактивных облаков». Например, микрочастички взорвавшегося реактора по воздуху ветром несло, а тут дождичек пошел и осадил их на землю. И уровень радиации на этой местности поднялся по сравнению с соседними…
…Короче, слон — это не совсем то, что нога, хвост и хобот.
Совсем не то, точнее.
Туловища ему не хватает — того места, «откуда ноги растут».
1 Р/ч.: Вкус радиации
Природа экономна в причинах и многообразна в следствиях.
МонтеньКак-то вечером, после ужина в лагере, делились мы впечатлениями от пребывания на 1 Р/ч. (это нижняя граница уровней, которые мы тогда считали «высокими»).
У Валеры — командира 2-го взвода — на 1 рентгене в час начинал болеть зуб, у него вообще были какие-то проблемы с зубами.
Сережа по своей основной — гражданской — специальности химик-синтетик, занимается металлоорганическими соединениями. Он на 1 Р/ч. начинал чувствовать металлический вкус во рту. Я долго голову ломал — почему? 1 Р/ч. — уровень явно маленький, чтоб радиолиз (разложение химсоединения на его составляющие под действием облучения) начался… И, с другой стороны, это сколько ж надо этой металлоорганики нахвататься, чтоб при этом вкус металла во рту почувствовать… Неправдоподобно… А что еще?… Я тогда просто не знал, что металлический привкус во рту — симптом непорядков печени, а уж ее-то, работая со своими металлоядами, Сережа точно подсадил: обычное дело среди химиков-синтетиков. И вот на 1 Р/ч. его подсаженная печенка начинала попискивать, не выдерживая еще и этой нагрузки…
Я тоже на 1 Р/ч. начинал чувствовать то, что считал слабым местом своего организма…
…Облучение — в тех дозах, с которыми мы тогда дело имели, — действует в первую очередь НА СЛАБОЕ ЗВЕНО ОРГАНИЗМА — и это для каждого человека индивидуально. И только при возрастании дозы возникают уже характерные «лучевые поражения», типа ОЛБ той же (острой лучевой болезни), про которую все поначалу только и говорили…
Эту простую, но далеко не очевидную вещь,
РАДИАЦИЯ ДЕЙСТВУЕТ
В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ
НА СЛАБОЕ ЗВЕНО
КАЖДОГО ОРГАНИЗМА
мы поняли в июле 1986 года, так сказать, «не отходя от кассы».
И нужны были годы, чтоб официальная медицина дошла… — доползла! доплелась… — до этого вывода. Собственная шкура — очень чуткий научный инструмент…
Так что металлический, оказывается, вкус у радиации…
…Когда через год, точнее, на первую годовщину, 26 апреля 1987 года, мы наконец-то собрались в парке Артема в Харькове — все расселись на лавки у пустующей стекляшки-кафе (сразу пошло открывание водки, вспарывание консервов, нарезка хлеба на газете…) — а двое здоровых парней остались стоять, прислонились к стенке кафешки…
— Вы чо, садитесь! Садись Володь!
— Спасибо, не могу. Геморрой.
— Я тоже. Гастрит. Сидя больно.
А им уже протягивали наплесканную в стаканы водку — выпить за тех, у которых уже ничего не болит.
Конец сортира: «Предчувствия его не обманули»
Недавно — с удивлением — обнаружил: Книга — Воробьев А.И., Воробьев П.А. До и после Чернобыля: Взгляд врача. Москва: Издательство НЬЮ-ДИАМЕД, 1996. Цитирую:
Остается совсем не изученным феномен, который, вероятно, никогда не наблюдался в прежних авариях. Речь идет о странном раздражении верхних дыхательных путей, желудочно-кишечного тракта у людей, которые оказались в зоне относительно близкой к аварийной станции. Там почти у всех появлялся кашель, насморк, у многих — жидкий стул без каких-либо признаков инфекции. Температура оставалась нормальной…
Поскольку все эти явления наблюдались в первые же дни приезда в зону нового человека… сразу же было отвергнуто предположение о поражении за счет внешнего облучения… Впрочем, и тогда полностью не исключалась роль местного лучевого воздействия от многочисленных короткоживущих альфа- и бета-излучателей, находившихся в газообразном состоянии.
Тогда казалась наиболее приемлемой токсическая гипотеза: предполагалось, что из кратера реактора наряду с выбросом радиоактивных веществ летели разнообразные другие соединения, совсем не обязательно радиоактивной природы. Многие жители говорили, что они чувствовали металлический привкус во рту… Потом очень быстро эти явления раздражения верхних дыхательных путей и желудочно-кишечного тракта прекратились и вопрос «закрылся» сам собой…
Сегодня уже нелегко сбрасывать со счетов версию радиоактивного поражения дыхательных путей и слизистой оболочки желудочно-кишечного тракта альфа-излучателями, мягкими гамма- и бета-излучателями в первые дни аварии. Может быть, тогдашняя «нерадиоактивная» трактовка была неверной (страницы 136–137, текст выделен мной. — СМ.).
Так что (наукой установлено!):
1) «адаптация к радиации» и «вкус радиации» (то есть жуткая срачка. и металлический привкус во рту, если без изысков) — это не фантазии ошалевших радиационных разведчиков, и
2) эти явления носили массовый характер.
Это наука знает. Жаль, не знает, что об этом сказать толком[52].
…Для экспериментатора особенно приятно, когда, невзирая на очевидное несовершенство эксперимента, использованных в нем приборов, недостаточную (а в данном случае просто смешную) статистику, результат
получаешь правильный… Приблизительно такое чувство я испытал, когда наткнулся на эти сведения.
«Предчувствия его не обманули»…
Законы Природы
Вот пишут:
«Зона — она загадочна,
опасна,
в ней нарушены законы природы…»
Не особо она «загадочна» для радиационной разведки… Я ее как большой колхоз представляю — но о-о-о-очень большой: толпы народа, бешеное количество работы, никудышная организация. Мизерный коэффициент полезного действия — процентов, наверное, 10… Как у паровоза.
