Юрий Хвалев - Пробежка ввысь
- Хорошо, хорошо, - Лукаш чмокнул Джулию в губки. – Я пошел?
Джулия безразлично пожала плечами.
Проходя мимо лифта, Лукаш остановился. Чуть-чуть подумав, утопил кнопку вызова. Тут же раскрылись двери, словно кабина приклеилась к сотому этажу навсегда. Лукаш заглянул внутрь.
«Давай, давай, - потирая ладони, засуетились зеркальные братья-близнецы. – Мы тебя давно ждем. Поехали, поехали, поехали!».
«Да, сейчас. Размечтались. Опять слушать вашу пустую болтовню. Уж нет».
Показав оппонентам язык, семидесятилетнего миллионера, Лукаш зашагал тренированной походкой вниз.
Тем временем Джулия проглотила ещё парочку коктейлей, позвала к себе Марту и, погрузившись в сладкую негу, закурила.
- Простите, здесь нельзя курить, - прозвучал приятный женский голос, - пожалуйста, пройдите в курительную комнату.
- Что, что?! – от неожиданности Джулию передёрнуло. – Кто это там бормочет?!
- С вами говорит Джейн.
- Ах, железяка Джейн умеет разговаривать.
Джулия подбежала к ноутбуку, глубоко затянулась и, выпустив тоненькую струйку дыма в монитор, показала средний палец.
- Кх-кх-кх, прошу вас не надо, - взмолилась Джейн.
- Ещё одно слово скажешь поперёк, вырублю!
- Я больше не буду.
- То-то же. Так, чем бы заняться? Я хочу, я хочу, я хочу! Поплавать. Так, бассейн наполнишь морской водой, ну и рыб запустишь покруче.
Бассейн поразил Джулию огромными размерами и глубиной. Небрежно разбросав одежду, она быстро разделась и, оставшись в воздушном платье первопроходчицы Евы, прыгнула в воду. Гибкое тело, проткнув водную гладь, погружалось всё глубже и глубже; тонизирующая прохлада приятно ласкала кожу. Джулия сделалась частью подводного мира. Вокруг кружились многочисленные рыбы. Они были удивительные: разноцветные, пузатые, худые и длинные, только одна выделялась уж очень большой головой, циничной улыбкой, да и зубов торчало многовато. Столкнувшись с акулой нос к носу, Джулия завопила:
- А-а-а, - но вместо крика изо рта выскочили серебристые пузырьки.
Метнувшись с невероятной силой в сторону, словно получив удар электрического разряда, шокированная студентка завибрировала всеми частями тела. Извиваясь словно змея, которую собираются обезжирить, Джулия вынырнула у берега. Выпрыгнув из рукотворного бассейна, шипя и ругаясь, она неслась сломя голову, оставляя за собой шлейф свинцовых брызг. Переведя дух, и кое-как успокоившись, она первым делом ощупала себя - всё ли на месте: руки, ноги, голова, - оказались целы и невредимы.
- Я знаю, кто это сделал, - ища глазами одежду, рычала Джулия. – Джейн!
Не найдя одежду, но прихватив с собой первый попавшейся на глаза увесистый предмет Джулия рванула в холл.
«Сейчас я расправлюсь с этой умной железякой», - наслаждаясь скорым отмщением, веселилась Джулия.
Но на столе кроме пустой пачки сигарет и мобильника больше ничего не было. Джейн исчезла. Джулия застыла, как античная статуя; от страха её голубые глаза округлились, а зрачки стали неестественно большими и чёрными.
- Джейн!! - грубо крикнула Джулия.
Никто не ответил.
- Джейн! – как можно теплее повторила Джулия.
В соседней комнате послышались шаги. Джулия затрепетала. Осторожно ступая на цыпочках, она подбежала к двери и распахнула её. Из пустой комнаты послышался смех.
- Ах ты дрянь, надумала со мной шутить. Где ты?
- Джулия тебе жарко? Отвечая вопросом на вопрос, спросила Джейн.
Только сейчас до Джулия дошло, что всё это время она бегала туда-сюда голышом. Когда Джулия пустилась в поиски вещей, она вспомнила Лукаша и, конечно, его незабываемый подарок. Перебирая его костюмы, рубашки и пуловеры (женских вещей не было) Джулия вынашивала очередной план: как обнаружить и ликвидировать Джейн (как отомстить Лукашу она уже знала). То, что ноутбук был умнее, Джулия отлично понимала, но вот во сколько раз и сколь приписать к этому нулей, она даже не могла себе представить: бесконечность бесконечности, только и всего.
Облачившись во что-то шерстяное, Джулия решила снова позвонить Марте.
- Марта, сколько тебя можно ждать! Ты где?!
- В лифте…
- В каком лифте?!
- Я застряла у тебя в лифте. Ты не поверишь, тут такие классные девчонки. Хи-хи-хи…
- Идиотка…
- Ну не обзывайся, пожалуйста, я ведь не виновата.
Джулия вдруг опешила, перед глазами летели белые хлопья. Они срывались откуда-то сверху, кружились и не таили. За окном светило июльское солнце, а здесь, на последнем этаже железобетонной коробки, шёл первый снег. Джулия почувствовала холод, у неё замерзли ноги, когда понижается температура, в первую очередь замерзают ступни ног.
Пытаясь спастись, она побежала к входной (выходной) двери.
- Вставьте, пожалуйста, электронный ключ, - вежливо сказала дверь.
- Выпусти меня! - толкая и барабаня дверь из последних сил, умоляла Джулия.
Холод усиливался.
«Что же делать?»
Спасти Джулию могла только «служба спасения».
После нескольких неудачных звонков ей, наконец, ответили.
- Ваш звонок очень важен для нас, - говорил металлическим голосом автоответчик. - Никуда не уходите, мы вам перезвоним.
Из холла потянула сквозняком. Джулия вбежала в холл и увидела распахнутое окно, прямой указатель к спасению. Высунувшись, она увидела совсем рядам, в пятидесяти шагах, приоткрытое окно служебного выхода. А под окном, по периметру здания, протянулся небольшой карниз, по которому можно было пройти.
«Только не смотреть вниз, - осторожно спускаясь на карниз, приказывала она себе. – Только не смотреть…»
Шаг за шагом, как можно плотнее прижимаясь к теплой стене, Джулия продвигалась к заветной цели. Когда до окна оставалось всего ничего, и счастливое спасение уже ощущалось руками, случилось непредвиденное.
- Кар-кар-кар! - злобно прокаркав, из окна вылетела ворона.
От неожиданности Джулия отпрянула назад и, замахав руками, словно крыльями, полетела следом за вороной.
Лукаш вполне довольный собой и своей физической формой благополучно спустился на первый этаж и вышел из подъезда на улицу. Конечно, он был счастлив, его любила красавица Джулия. Он не думал, сколько дней ему осталось, он жил солнечным сегодняшним днём и верил в успех будущей сделки. От удовольствия он вытянул вперёд руки навстречу рыжему солнцу. Как вдруг ему на руки что-то упало сверху.
- Любимая, это ты? – прижимая к себе Джулию, ласково спросил Лукаш.
Джулия открыла глаза.
- Дорогой, ты спас меня! – сказала Джулия и улыбнулась.
- Это тот случай, когда твои всевозможные диеты принесли пользу, - сказал Лукаш. - Ты такая лёгкая и безумно красивая.
- Особенно в твоём пуловере, - нежно сказала Джулия, и ещё добавила: - Спасибо за чудный подарок.
СКУЛЬПТУРА
Скульптура не терпит ни шутовства, ни паясничества, ни забавного, даже редко комическое. Мрамор не смеётся
Д. ДидроКружась вокруг новодельной скульптуры, в темпе старых ходиков, учитель, словно чеканил время. Секунды копились, тяжелели и, принимая вид минут, опадали, словно спелые семена, в тишину, скованную ромбоидом средневекового замка. Лучи заходящего солнца бесстыдно глазели на обнажённую скульптуру, выставляя не в лучшем свете её холодные полутона. Пройдя ещё круг, учитель остановился и, сфокусировав взор на приемлемом положении, прикоснулся к ней. Ученик, который с замиранием сердца трепетал в стороне, глубоко вздохнул.
- Нет! Никуда не годиться! – сталкивая скульптуру с постамента, бросил учитель. – Она холодная как лёд.
Почувствовав, что сейчас последует удар, мембрана тишины, не давая застичь себя врасплох, скрылась в кубатуре пустых залов. Возможно, поэтому скульптура упала тихо и не разбилась, а лишь покрылась паутиной многочисленных трещин.
- Лазарь?! – крикнул учитель. – Ты всё понял?
- Да, - отдавая поклон, сказал ученик.
- К завтрашнему дню сотворишь новую скульптуру.
- Но я не успею. Натурщицы ко мне пристают, принимают вызывающие позы.
- Ты много стал говорить, - присаживаясь в кресло, бросил учитель. – Подойди.
- Тридцать слов в день, разве это много? – немного подойдя ближе, спросил ученик.
- Если новая скульптура окажется такой же холодной, ты перестанешь говорить вовсе.
- Но тогда я не смогу молится…
- Заказчик уже внёс плату, ты должен постараться. Возьми натурщицу не с улицы Мелочи, а дороже, с улицы Терпимости. Если сделка состоится, ты сможешь говорить больше.
- Но на этой улице шныряют разбойники и пугают страшными рожами, от них теряешь реальность.
- А ты возьми моего коня, сядь задом наперёд и смотри не в настоящее, а в прошедшее время.
Установленный лимит слов был израсходован и Лазарь, в знак согласия, кивнул онемевшим взглядом, и замер. Учитель взглядом смерил рост ученика, заодно обратил внимание на вес.
