Стивен Фрай - Пресс-папье
– Ничего себе задачка, – пробормотал Холмс, задумчиво глядя в потолок. – А не могли бы вы описать этого возницу?
– Не могу, мистер Холмс! – простонал наш посетитель. – Вообще-то у меня прекрасная память на лица, но этот был так закутан – погода-то холодная, – что мне не удалось его рассмотреть. Судя по голосу, он еще молод, но я могу и ошибаться. И еще…
– Да?
– Возможно, это моя фантазия, но я готов поклясться, что, когда кеб рванул с места, где-то зазвучал смех. Я решил, что хохочут студенты-медики, которые только что въехали в дом по соседству и ведут себя в высшей степени громогласно, однако я не могу отделаться от ощущения, что смеялся именно возница. Что бы это могло значить, мистер Холмс?
– Смеялся, говорите? Это очень важная подробность. – Холмс встал с кресла и принялся расхаживать по комнате. – Вы упомянули студентов, мистер Босни. А кто еще живет по соседству с вами?
– Люди все больше тихие и благоприличные, в основном стряпчие и биржевые маклеры. От нашей улицы недалеко и до Иннзов, и до Сити.[143] Впрочем, я не могу сказать, что близко знаком с кем-либо из них. Полковник Харкер, который живет в соседнем доме, недавно вернулся из Индии и привез с собою целый штат туземных слуг, на которых в гневе орет так, что стены трясутся. Мы с ним за все время и парой слов не перемолвились. А помимо всего прочего, он уехал на Рождество в Хэмпшир, так что вряд ли может иметь какое-то отношение к этой истории.
– Что же, мистер Босни, – сказал, застегивая плащ, Холмс, – я готов заняться вашей задачкой.
– Премного вам благодарен, мистер Холмс!
– Вставайте, Ватсон, давайте-ка съездим в Грейз-Инн и поглядим, что нам удастся там отыскать.
* * *Вскоре кеб уже мчал нас по темным лондонским улицам. Шерлок Холмс и Каллифорд Босни смотрели в окно на тонущие в тумане проспекты и переулки столицы, первый – с интересом, второй – с почти комической нервозностью. Холмс сосредоточенно курил набитую вонючим дешевым табаком трубку и перечислял названия всех улиц, пересекавших Юстон-роуд, по которой мчался наш экипаж. Я уже говорил, что друг мой прекрасно знал топографию Лондона, от самых нищих и зловещих переулков в восточной части города до широких, помпезных площадей и проспектов в западной. К моему удивлению, мистер Босни тоже оказался знатоком столицы. Они увлеченно беседовали о своей любви к великому городу, и Босни даже удалось удивить Холмса какой-то исторической подробностью или местной легендой, которой тот раньше не слышал.
– Право слово, мистер Холмс! – воскликнул мистер Босни. – Лондон – живое существо, уж я-то знаю. Каждый житель – отдельная клетка этого огромного организма, и все они связаны между собой. Самый жалкий пьянчужка из Лаймхауза и самый напыщенный вельможа с Гровнер-сквер[144] связаны воедино и оживотворяют друг друга. Вы считаете меня фантазером?
– Вовсе нет, дорогой сэр, – откликнулся Холмс. – Потому что я строю всю мою работу именно на этом факте. Что есть преступление, как не болезнь? Моя задача – поставить диагноз. Как вот Ватсону вздутый зоб говорит о недостатке железа в организме, так и я могу вычитать в обтрепанной манжете убийство, случившееся в предместье. Смерть, наступившая в Хаундсдитче, не заставит обитателей Белгравии[145] и бровью повести, но только они ошибаются, полагая, что не причастны к ней.
– Мистер Холмс, мы с вами родственные души! – самым искренним тоном произнес мистер Босни. – Да и теперешнее время года – самое подходящее для таких рассуждений.
– А вот что до этого, мистер Босни, – промолвил Холмс, бросив на меня безрадостный взгляд, – должен сознаться, что к Рождеству с его ненастной погодой и дежурным лицемерием я отношусь весьма холодно.
– Надо же, – не без удивления отозвался наш спутник, – да вы один в один… а, вот и Грейз-Инн. Нет, вы полюбуйтесь, наконец-то они вывесили объявления о том, что столбики окрашены. Доброго здоровья, Том! – Последние слова были обращены к юному метельщику, который ловко подскочил, чтобы открыть дверцы кеба, за что и получил от Босни несколько мелких монет.
Я посмотрел на плотный поток экипажей, который тек мимо нас, пересекая Грейз-Иннроуд, и сердце у меня упало. Неужели Холмс надеется извлечь одну-единственную стопку бумаги из этого безмерного человеческого хаоса?
Когда Холмс приступал к расследованию, его вялость и задумчивость неизменно сменялась кипучей энергией и повадкой он начинал напоминать спущенную со своры гончую.
– Это, сколько я понимаю, и есть ваша улица? – поинтересовался он у нашего спутника. – Джонз-стрит, если не ошибаюсь.
– Совершенно верно, но мой дом стоит несколько дальше, а там, перед перекрестком с Гилдфорд-стрит, улица меняет название, – ответил мистер Босни, пытаясь вприпрыжку поспеть за Холмсом, который шагал вдоль ярко освещенной магистрали. – Прошу вас, зайдемте ко мне, выпьем по бокалу горячего пунша.
– Спасибо, лучше потом. Итак, кеб стоял вот здесь? Да, именно здесь. Нам повезло, дождя сегодня не было.
Холмс вытащил из кармана лупу, опустился на четвереньки и принялся внимательно осматривать каждый дюйм перед домом Каллифорда Босни. Для человека, давно знакомого с Шерлоком Холмсом и его методами, в дотошности этого осмотра и в почти животной энергии, с которой он проводился, не было ничего удивительного, однако наш романист откровенно оторопел, глядя, как Холмс, нимало не заботясь о судьбе своих брюк, ползает в грязи по вымощенному булыжником тротуару, то складывая какие-то мелкие предметы в конверт, извлеченный им из внутреннего кармана, то измеряя рулеткой расстояние между некими незримыми следами.
Наконец Холмс поднялся.
– Скажите, мистер Босни, кто занимает вот этот соседний дом – полковник из Индии или студенты-медики?
– Студенты. А вон тот, запертый, это дом полковника Харкера.
– Так я и думал. Если мы хотим вернуть рукопись, надо спешить. Мне придется войти в дом.
Я проследовал за мистером Босни к его входной двери, но, обернувшись, с удивлением обнаружил, что Холмс шагает по дорожке к соседнему дому.
– Холмс! – окликнул я его. – Нам же нужен вот этот дом.
– Ничего подобного, Ватсон. Вы сами когда-то были студентом-медиком, могли бы и догадаться, что нам нужен этот дом. – С этими словами он потянул шнурок звонка. – Читайте следы на земле, джентльмены, земля – это кожа огромного организма, о котором мы сегодня говорили, и на ней остаются боевые шрамы, способные рассказать немало удивительных историй.
Дверь отворилась, горничная проводила Холмса в прихожую.
– Да, – произнес мистер Босни. – Удивительное дело. Ума не приложу, при чем здесь эти студенты.
– Думаю, стоит подождать, – предложил я. – Холмс очень редко ошибается. Если он говорит, что они как-то связаны с нашей загадкой, значит, уж будьте покойны, связаны. Пойдемте-ка тоже осмотрим тротуар, может, нам удастся проследить ход его мысли.
Мы провели четверть часа, без особых успехов разглядывая уличную грязь сквозь лупу, которую Босни специально для этого принес из дома. Какой бы тайный шифр ни был записан в этой грязи, разгадке он не поддавался, и мы уже поднимались на крыльцо мистера Босни, собираясь выпить по стаканчику поссета, когда дверь соседнего дома распахнулась и из нее выскочил молодой человек; придерживая на голове шляпу, он со всех ног помчался по улице. Следом за ним появился и Шерлок Холмс, он следил за удалявшейся фигурой с беззлобной усмешкой.
– Задача оказалась элементарной, мистер Босни. Шуточного характера, как и подобает в это время года. Если вы соблаговолите вернуться с нами на Бейкер-стрит, я постараюсь пролить свет на эту загадку.
– Но… но, мистер Холмс! – воскликнул наш спутник. – А рукопись? Вы ее нашли?
– Если она не окажется у вас в течение часа, будем считать, что нам феноменально не повезло.
* * *При нашем возвращении на Бейкер-стрит Холмс хранил молчание, разве что заметил, что, будь все расследования столь же простыми, жизнь обратилась бы в невыносимую скуку.
Когда мы вновь оказались в нашей теплой и уютной гостиной в доме 221б по Бейкер-стрит, Холмс снял с полки книгу и, предоставив нам с Каллифордом Босни и дальше возиться с рождественскими украшениями, погрузился в чтение. Потом он вдруг рассмеялся и захлопнул книгу.
– Знаете, Ватсон, а может, это дело еще и подойдет для ваших мемуаров. Оно не лишено интереса. Мне следовало бы додуматься до этого раньше.
– До чего, Холмс? – выкрикнули мы в один голос.
– Как мы с вами постановили, мистер Каллифорд Босни, – начал Холмс, причем в глазах его появились непривычные мне озорные искорки, – всё в нашей метрополии взаимосвязано самым причудливым образом. Люди, склонные наблюдать течение жизни, – такие, как мы с вами, – должны расположиться, подобно паукам, в самом сердце огромной паутины и научиться правильно истолковывать каждое трепетание этой сети, каждое дрожание нити. Едва вы упомянули, что по соседству с вами живут студенты-медики, я уловил это трепетание. Оно могло иметь отношение к делу, а могло и не иметь, однако я сделал мысленную заметку. Вы, Ватсон, вероятно, помните, что я сказал сегодня утром: единственное примечательное преступление, на которое сподвигся нынче Лондон, это кража статуи с вокзала Чаринг-Кросс. Вам, возможно, известно, мистер Босни, что студенты-медики любят подшутить друг над другом. Соперничество между студентами, обучающимися при двух известных лечебницах – Чаринг-Кросской и Гайз, – давно вошло в поговорку.
![Ольга Азарова - Неудавшаяся месть[СИ]](/uploads/posts/books/5230/5230.jpg)
![Эптон Синклер - 100% [худ. Пинкисевич]](/uploads/posts/books/242973/242973.jpg)