Марк Леви - Каждый хочет любить…
– Мне кажется, для того, чтобы встретить тебя, – отозвался Матиас.
Едва они зашли в квартиру в Брик-Лэйн, Одри увлекла Матиаса в комнату. В наспех разобранной постели они и провели остаток вечера, сплетясь воедино; время шло, и воспоминания о тяжелом моменте, который пришлось пережить в баре, постепенно таяли. В полночь Одри почувствовала зверский голод, но холодильник оказался пуст. Поспешно одевшись, они побежали на Спиталфилдс В одном из ресторанчиков, работающих всю ночь, они устроились в глубине зала. Публика там была самая разная. Оказавшись за соседним столиком с музыкантами, они включились в общую беседу. Пока распалившаяся Одри в жаркой схватке отстаивала свое мнение, что Чет Бейкер был куда более великим трубачом, чем Майлз Дэвис, Матиас пожирал ее глазами.
Улицы Лондона были исполнены особой красоты, когда она шагала рядом, держа его под руку.
Они прислушивались к звуку собственных шагов, играли с общей тенью, которая пласталась по тротуару в свете уличных фонарей. Матиас довел Одри до дома из красного кирпича, позволил увлечь себя наверх и ушел только тогда, когда она решительно его выгнала, глубокой ночью. Ее поезд отправлялся через несколько часов, а впереди ждал длинный и трудный день. Она не знала, когда вернется из Эшфорда. Она позвонит ему завтра, обещает.
Вернувшись домой, Матиас обнаружил Антуана, работающего в своем кабинете.
– Ты чего еще не спишь?
– Эмили приснился кошмар, я встал, чтобы ее успокоить, и не смог потом заснуть, так что решил наверстать упущенное за каникулы.
– С ней все в порядке? – встревожился Матиас.
– Я же не сказал, что она заболела, я только сказал, что ей приснился кошмар. Вы этого и добивались с вашими историями о привидениях.
– Скажи на милость, ты случайно не забыл, почему мы отправились в Шотландию, а?
– На будущий уик-энд я начинаю работы у Ивонны.
– Ты над этим сейчас корпишь?
– В том числе!
– Покажешь мне? – полюбопытствовал Матиас, стягивая куртку.
Антуан открыл папку с рисунками и разложил чертежи разных проекций перед другом. Матиас пришел в восторг.
– Это будет потрясающе; как же она обрадуется!
– И есть чему!
– А за работы платишь по-прежнему ты?
– Я не хочу, чтоб она об этом знала, ты хорошо понял?
– А проект дорогой?
– Если не считать гонорара агентства, можно сказать, что я теряю весь доход с двух других строек.
– А ты можешь себе это позволить?
– Нет.
– Тогда зачем ты это делаешь? Антуан долго вглядывался в Матиаса.
– Ты ведь именно этим и занимался весь вечер – оказывал моральную поддержку другу, которого бросила жена, потому что и сам тяжело переживаешь свой развод.
Матиас ничего не ответил, склонился над рисунками и еще раз прикинул, на что скоро будет похож обновленный зал.
– Сколько там всего стульев? – спросил он.
– По количеству посадочных мест, а их семьдесят шесть!
– Так сколько получается стульев?
– А зачем тебе? – не понял Антуан.
– Затем, что стулья ей подарю я…
– А ты не хочешь пойти в сад и выкурить отличную сигару? – предложил Антуан, разворачивая Матиаса за плечо.
– Ты знаешь, который час?
– Мы что, поменялись ролями? Обычно это я тебе говорю; сейчас лучший час из всех часов, день занимается, пойдем.
Усевшись на низкую стену, Антуан достал две «Монте-Кристо», снял с них обертки и прогрел каждую на пламени спички. Когда он решил, что сигара Матиаса готова, то обрезал ее и протянул другу, прежде чем заняться собственной.
– И кто этот твой друг в печали?
– Некий Давид.
– Никогда о нем не слышал! – заметил Антуан.
– Ты уверен? Странно… Неужели я никогда не говорил о Давиде?
– Матиас… у тебя помада на губах! Если ты не прекратишь делать из меня идиота, я заново выстрою перегородку между нашими квартирами.
* * *Одри спала всю дорогу. Когда они прибыли в Эшфорд, оператору пришлось потрясти ее за плечо, перед тем как поезд прибыл на вокзал. Весь день они вкалывали без передышки, но отношения между ними установились самые сердечные. Когда он попросил ее снять шарф, который мешал ему наводить кадр, ее охватило безумное желание кинуться к телефону. Но в книжном магазине было все время занято. Луи провел большую часть дня в подсобке за компьютером. Он обменивался мейлами с Африкой, а Эмили исправляла все его орфографические ошибки. Для нее это было неплохим способом сдерживать нетерпение, которое охватывало ее все сильнее с каждым часом, и все потому…
…Вечером за ужином она объявила новость. Ее мама позвонила, она приедет сегодня поздно ночью и остановится в гостинице на другой стороне Бьют-стрит. Мама зайдет за ней завтра утром. Это будет потрясающее воскресенье, они проведут его вдвоем, и только вдвоем.
В конце ужина Софи отвела Антуана в сторонку и предложила, что она отведет завтра Луи на праздник цветов в Челси. Его сыну просто необходимо женское участие. В присутствии отца он не так откровенен. Софи читала в глазах мальчика, как в открытой книге.
Антуан был тронут и поблагодарил ее. К тому же он сможет засесть на целый день в агентстве и наверстать все, что не успел за последнее время. Матиас не сказал ни слова. В конце концов, пусть каждый сам разберется со своей воскресной программой, ему тоже было чем заняться!… Конечно, при условии, что Одри вернется из Эшфорда. Ее последнее сообщение гласило: Самое позднее завтра, ближе к вечеру.
* * *Антуан покинул дом на рассвете. Бьют-стрит еще не проснулась, когда он вошел в агентство. Он включил кофеварку, настежь распахнул окна своего кабинета и уселся за работу.
Как и обещала, Софи зашла за Луи в восемь часов. Мальчик категорически настаивал на том, чтобы надеть пиджак, и Матиас, спотыкаясь со сна, вынужден был со всем тщанием завязать на его шее маленький галстук. На празднике цветов в Челси царили свои обычаи, и было принято выглядеть крайне элегантно. Софи вызвала у Эмили приступ гомерического смеха, когда появилась в гостиной с огромной шляпой на голове.
Когда Луи и Софи отбыли, Эмили поднялась к себе, чтобы приготовиться. Ей тоже хотелось сегодня быть красивой. Она наденет синий комбинезон, кроссовки и розовую майку; когда она была так одета, мама всегда говорила, что она хорошенькая, просто так бы и съела. В дверь уже позвонили, а ей еще нужно причесаться, ну что ж, придется маме подождать, ведь ждала же она сама целых два месяца.
Матиас с всклокоченными волосами встретил Валентину в халате.
– Очень сексуально! – заявила она входя.
– Я думал, ты придешь позже.
– Я встала в шесть утра и с тех пор бродила кругами по гостиничному номеру. Эмили уже проснулась?
– Она прихорашивается, но т-с-с, я ничего тебе не говорил, она, наверно, переодевается в десятый раз, ты себе не представляешь, в каком состоянии ванная комната.
– Этот ребенок все-таки унаследовал кое-что от своего папаши, – засмеялась Валентина. – Сваришь мне кофе?
Матиас направился на кухню и зашел за стойку.
– А у вас красиво, – воскликнула Валентина, оглядываясь вокруг.
– У Антуана хороший вкус… Почему ты смеешься?
– Потому что именно так ты говорил обо мне, когда друзья приходили к нам в гости, – пояснила Валентина, устраиваясь на табурете.
Матиас наполнил для нее чашку.
– Сахар есть? – спросила она.
– Ты же пила без сахара, – удивился Матиас. Валентина обвела взглядом кухню. На полках каждая вещь стояла на своем месте.
– Это просто потрясающе, как вы здесь все устроили.
– Издеваешься? – поинтересовался Матиас, наливая кофе и себе.
– Нет, я совершенно искренне потрясена.
– Я же сказал тебе, это все Антуан.
– Возможно, но здесь все дышит счастьем, а в этом и без тебя не обошлось.
– Скажем так: я стараюсь.
– Успокой меня: вы хоть иногда ссоритесь?
– Антуан и я? Никогда!
– Я же просила меня успокоить!
– Ладно, ссоримся понемногу каждый день!
– Думаешь, Эмили еще долго будет собираться?
– Ну что я могу сказать?… Этот ребенок все-таки унаследовал кое-что от своей мамаши!
– Ты себе представить не можешь, как мне ее не хватает.
– Отчего же, могу. Мне ее не хватало в течение трех лет.
– Она счастлива?
– Ты и сама все отлично знаешь, ты же звонишь ей каждый день.
Валентина потянулась и зевнула.
– Хочешь еще чашечку? – спросил Матиас, поворачиваясь к электрокофеварке.
– Она бы мне совсем не помешала, ночь была очень короткой.
– Ты вчера поздно приехала?
– Не особенно, но я мало спала… слишком не терпелось увидеть дочь. Ты уверен, что я не могу подняться поцеловать ее? Это просто пытка.
– Если хочешь испортить ей все удовольствие, давай, но лучше потерпи, пусть сама спустится. Она приготовила свой наряд еще с вечера, перед тем как пойти спать.
– В любом случае, на мой взгляд, сам ты в полной форме, даже в халате, – заметила Валентина, прикасаясь рукой к щеке Матиаса.
