Александр Корчак - Не лучший день хирурга Панкратова
– Что это ты, старик, задумал болеть? Мы с тобой так не договаривались. Ну-ка, ложись!
– Ага, лазарет мне тут устроили! – Панкратов осмотрелся. В кабинете было прибрано, как никогда. Кофеварка отсутствовала. Диван превратился в больничную кровать под двумя матрацами. Появились подушки и теплое одеяло. Все вокруг сияло чистотой. Сразу была видна рука Марины.
– Отличная вышла палата – литер «Б» для платных пациентов, – улыбнулся Панкратов, но тут его снова охватил озноб, даже зубы лязгнули.
– Давай, Андрюша, я тебя посмотрю, пока здесь все спокойненько, никаких делегаций.
– А что, должны прийти? – затосковал Андрей.
– Должны. А как же, все уже прознали, что ты занемог. Беспокоятся люди.
– Надо же, – удивился Андрей, – такое внимание моей персоне, не ожидал.
– Заслужил, Андрюша. Так, давай начнем с пальчика, – начал он разматывать марлевую повязку. – Вот так, вот, – произнес он нараспев, – раздуло нас, как надо.
Андрей только взглянул на палец, сразу же понял, в чем дело. Они встретились взглядом с Виктором.
– Да-а, дела-а, – протянул Виктор. – Плохо!
Андрей получше рассмотрел палец. Вздохнул:
– Кажется, доигрался. – Они помолчали. – Это анаэробная, Витя. И, похоже, далеко пошла.
– Посмотрим, посмотрим, – Виктор начал нежно нажимать на разные участки руки, спрашивая: – Здесь болит? А здесь? Ну что ж, – закончил он осмотр, – придется вскрывать.
– Да это я уже понял, – согласился Андрей. – Черт, как это меня угораздило!
Дверь приоткрылась, заглянул Петр:
– Как вы, Андрей Викторович?
– Заходи. Вот говорят, резать надо.
Петр вошел, постоял, виновато отводя глаза в сторону. Потом помялся, сказал:
– Это я во всем виноват, Андрей Викторович, простите меня.
– Здравствуй, приехали, – неожиданно взорвался Панкратов. – Ничего ты не виноват, прекрати. Больше чтобы я ничего подобного не слышал. Единственный, кто виноват в таких случаях, это хирург. А на операции, к твоему сведению, им был я. И больше никаких разговоров. Сам когда-то будешь начальником, тогда и поймешь, а сейчас лучше думай, как мне помочь. На, смотри, – он протянул руку. – Да без перчаток не хватайся. Все-таки зараза, как-никак.
– Андрей Викторович, надо вскрывать, делать несколько разрезов на пальце, – объяснил Петр, – а то... упаси Боже, -остановился он, не решаясь продолжить.
– Что споткнулся? Правильно говоришь, а то инфекция попрет выше. Тогда уже ампутацией пальца не обойтись, забирай больше. Умненький ты у нас парень, всегда я это говорил. Как, Витя, ты согласен со мной?
– Согласен. Петр Петрович у нас далеко пойдет.
– Если не остановят. А то он больно норовистый парень, все с начальством устраивает диспуты. И чего ты здесь вообще вторые сутки крутишься, Петриссимо? После дежурства домой бы пошел или с девушкой в кино отправился. Небось, от прекрасного пола отбоя нет, богатырь ты наш?
Виктор выразительно посмотрел на него, показывая знаками из-за спины Петра, чтобы он не поднимал эту тему. Петр насупился, опустил голову, но ничего не ответил.
– Давай так, Андрюха, – начал объяснять лечебную тактику Виктор, – сейчас мы тебе ставим капельницу, прокапаем жидкости, введем побольше антибиотиков, нам их, к счастью, выделили достаточно. А там посмотрим, как пойдут дела. Петруха, гони за лекарствами, ставь капельницу, – распорядился Виктор Евгеньевич. – Антибиотики в больших дозах. Ну, там витамины и прочую шелуху. Не возражаете, Андрей Михалыч?
– Теперь я ваш пациент. Так что решайте все сами, а наше дело подчиняться. Постой, Петр, – окликнул Антошкина Панкратов, – у меня к тебе будет просьба. Если придется вскрывать, сделай это, пожалуйста, ты.
Тот удивленно посмотрел на него.
– Да, да, именно. Я так решил.
– Да я... понимаете, – вспыхнул от неожиданности Петр.
– Давай дуй за лекарствами, ставь капельницу, сколько раз можно повторять, – взорвался Виктор.
Когда тот покинул кабинет, Панкратов тронул Виктора за рукав:
– Не обижайся, старина! Конечно же, это должен был бы сделать ты. Но ведь парень чувствует себя виноватым, и есть один выход – поручить ему спасать мой палец. В общем, ты меня понимаешь, Витя. Я, пожалуй, действительно прилягу, а то что-то мне не совсем...
– Давай, давай, – начал ему помогать снимать одежду Виктор. – А вот и бельишко больничное – полный набор – сплошной от кутюр или как оно там у них называется.
Зазвонил телефон, и Панкратов, ловя ногой штанину больничной пижамы, услышал тихий голос жены:
– Здравствуй, Андрей.
– Здравствуй, Лариса.
– Ты сегодня когда придешь?
– Я сегодня не приду.
– Вот как, – усмехнулась она. – Интересная наметилась встреча?
– Весьма... Приболел я немного, решил остаться здесь.
– Это даже хорошо.
– Что я заболел?
– Что ты под присмотром. Дело в том, что я сегодня ночью улетаю.
– Счастливого полета.
– Ты даже не спрашиваешь, куда?
– Мне это неинтересно.
– Ну, хорошо, тем не менее знай: на Домбай с друзьями.
– Отлично!
– Ты больше ничего не хочешь мне сказать?
– Я тебе уже пожелал счастливого полета.
– Тогда все?
– Все, – ответил Андрей.
– Ну что ж – пока.
Андрей положил трубку.
– Твоя Лариса звонила? – спросил Виктор, помогая Андрею засунуть руки в больничную рубаху, расчерченную веселыми голубыми квадратиками со штампами «Министерство здравоохранения».
– Она.
– Собирается приехать?
– Наоборот, собирается уехать... на Домбай.
– Вот и хорошо, пусть валит, настроение не будет портить.
– Только ты не переживай, ладно?
– С чего бы? – Панкратов до макушки укутался в одеяло.
– Я тебе уже не раз говорил, да и сам все знаешь не хуже меня. Деньги у нее на первом месте, да богатые мужички, которые могут дорогие подарки дарить. А ты у нее, мой друг, запасной аэродром, если на стороне не склеится.
– При том еще отец – лицо за воспитание ответственное. Я Вадьку люблю. Он у меня всегда на первом месте.
– А ты у Лариски на каком? На последнем. Да что там говорить! – Виктор махнул рукой, взглянув на нырнувшего под одеяло Андрея.
– Я не слепой, – промычал Панкратов. – Пусть Вадька хоть школу закончит без семейных травм.
– Нечего тянуть кота за хвост! Разводись и женись на нормальной бабе. Держись за нее, как эти мужики на картине Айвазовского за бревнину какую-то! Над ними девятый вал навис, а они держатся. Держатся и наверняка выплывут! Потому что вцепились крепко и, главное, бревно попалось надежное! Без лишних запросов. У нас ведь иная жизнь, как ни крути. Ни брюликов, ни Домбаев даже в перспективе не предполагается. Впереди лысина, гастрит и склероз!
