Маша Трауб - Нам выходить на следующей
– Arretez, – сказал Гоша и, повернувшись к Ларисе, перевел: – Я сказал ей, чтобы она прекратила.
– Гоша, ты считаешь, что я не права? – Нелли Сергеевна угрожающе подняла бровь.
– Мама, пожалуйста, перестань так разговаривать с Ларисой. Она все равно не оценит твои шпильки. Можешь зря не стараться.
Лариса схватилась за живот и начала сползать со стула.
– Вызывайте «скорую», – тихо сказал Павел Георгиевич.
Лариса родила мальчика. Пришлось делать кесарево. Мальчика назвали Георгием. В честь отца и прадеда. Ларисе было так плохо, что она даже спорить не стала. Нелли Сергеевна передала пожелание – называть ребенка полным именем. Никаких уменьшительно-ласкательных сокращений. Лариса прижимала сына к груди и шептала: «Жорик». Кормить грудью Лариса не могла – пять дней на уколах, ребенок на бутылочке. Жорик привык к свободно льющейся из разжеванной соски смеси и отказался брать грудь. Да и молока у Ларисы почти не было.
– Ни родить сама не может, ни кормить. У нас в роду все сами рожали, никого не резали. И грудью кормили до года, – говорила Нелли Сергеевна сыну, уже не стесняясь Ларисы.
Лариса крутилась с ребенком сама. Свекровь висела на телефоне и рассказывала приятельницам, что маленький Георгий пошел в их предков. И разрез глаз, и губки – все от их породы. От Ларисы – ничего. Лариса и сама это видела. Нелли Сергеевна заходила утром – делала внуку «козу», брала ненадолго на руки, отдавала малыша Ларисе:
– Тяжеленький стал, а у меня спина…
Могла покормить. Раз в неделю. В удовольствие, а не чтобы помочь. И говорила, говорила, говорила. Как нужно воспитывать, чем кормить, как пеленать, во сколько укладывать. Лариса не спорила. Гоша вообще не знал, с какой стороны подойти к сыну. Ларисе он сказал:
– Вот исполнится ему лет пять, чтобы уже диалог был, тогда я им займусь.
Когда Георгию исполнилось два года, Нелли Сергеевна договорилась насчет садика. Ведомственного. Лариса не хотела отдавать сына в детсад. Боялась, что он будет плакать, боялась, что от нее отвыкнет, боялась остаться одна. Но Нелли Сергеевна заявила, что ребенок должен социализироваться, развиваться. А в саду – педагоги, музработники, бассейн. А что Лариса ему дать может? Ничего.
Из сада Георгий принес вшей. Лариса мазала маленькую головенку дустовым мылом, надевала шапочку для бассейна, повязывала платочек, чтобы Георгий содрать не мог. Потом смывала, вычесывала частым гребешком над полотенцем. Георгий плакал – больно. Но Нелли Сергеевна не разрешила коротко подстричь внука – кудрявые локоны ее умиляли. Вину за педикулез свекровь почему-то свалила на Ларису. Если бы та следила за сыном, никакие бы вши не завелись. Нелли Сергеевна была убеждена, что в ведомственном саду вши не могут появиться по определению.
Где-то в то время Лариса начала клеить кукольные домики. Сын был в саду, французский Лариса бросила, заняться было нечем. А когда она делала что-нибудь руками, успокаивалась. Лариса купила картон, клей, кисточки, ткань, пряжу… Домик получился большой. Размером с прикроватную тумбочку. Лариса сделала заднюю стенку, два этажа, лестницу, половину крыши. Дом был как бы распиленный поперек. Лариса клеила стульчики, рисовала тонкой кисточкой узоры на стенах, шила маленькие подушечки и раскладывала их на картонном диване. Это был ее собственный дом.
Она не показывала дом никому из домашних. Нелли Сергеевна была женщина воспитанная и всегда стучалась, прежде чем войти в комнату. Лариса успевала запихнуть дом за шкаф. Гоша приходил поздно. А если получалось рано, не спрашивал, чем целый день занята жена.
По вечерам, после того как Георгий был накормлен, выкупан и уложен спать, Лариса открывала свой домик и шепотом рассказывала сыну сказку. Придвигала настольную лампу, чтобы свет падал на комнатки, и спрашивала: «Жорик, кто сегодня будет жить в нашем домике?» В доме жили солдатики, ковбои, хоккеисты… Они ходили друг к другу в гости, пили чай, защищали дом от драконов… Жорик принимал игру матери и тоже переходил на шепот. Это была их маленькая тайна.
– Мам, а почему бабушке нельзя про домик рассказать? – спросил как-то Георгий.
– Бабушка ведь тоже захочет пожить в домике, а она там не поместится и очень расстроится, – сказала Лариса.
В один из вечеров, когда Лариса пришла забирать из сада Георгия, ее отвела в сторону воспитательница.
– Не хочу вас пугать, но вам стоит обратить внимание на сына, – сказала воспитательница.
– А что случилось? – испугалась Лариса. – Он кого-то обидел?
– Нет, нет, не в этом дело. Георгий – послушный мальчик. Только у нас сегодня было методическое занятие по определению психологического состояния детей, и результаты показали, что у вашего сына – сложности.
Лариса опустилась на детскую скамеечку.
– Подождите, я сейчас, – сказала воспитательница и пошла к своему столу. Вернулась с листочком бумаги. Протянула Ларисе.
На листочке был нарисован дом. Корявый, с неровными стенами и пошатнувшейся крышей. Но это был дом, склеенный Ларисой. Разрезанный посередине. Два этажа и лестница. А в комнатках – фигурки человечков. Лариса чуть не расплакалась от счастья. Ей очень понравился рисунок. У Жорика было чувство пространства. Очень прилично для его возраста. Воспитательница смотрела на Ларису с видом: «Теперь-то вы понимаете, что я имею в виду?» Лариса сразу успокоилась и спросила:
– Это дом. Замечательный рисунок. А что?
– Вы, конечно, не обязаны знать методики дошкольного развития, – начала объяснять воспитательница, – но рисунок дома – главный тест, который показывает внутреннее состояние ребенка. Если ребенок рисует дом, например, с трубой, из которой идет дым, или окошко с занавесками, дверь – значит, все в порядке. Ребенок нормально развивается. Вот, посмотрите на рисунки других детей.
Воспитательница сбегала к столу и принесла пачку листочков. Они были все одинаковые. Квадрат – стены, маленький квадратик – окно, треугольник – крыша, закорючки – ступеньки, палочки – трава. Солнышко с лучами.
– Видите, как рисунок вашего сына отличается от остальных. Почему дом двухэтажный? Почему он как бы распилен надвое? Ни одного окна. И комнаты. Почему столько комнат? И никакого пейзажа вокруг дома. Я не хочу вас пугать, но обратите на это серьезное внимание. Может, вам стоит проконсультироваться с детским специалистом?
– Спасибо, – сказала Лариса. Она улыбалась и ничего не могла с этим поделать – у нее замечательный, талантливый сын. Воспитательница смотрела подозрительно.
Регина видела внука раза три. Специально в Москву приезжала. Останавливалась у Екатерины Андреевны. Туда же приезжала Лариса с Жориком. С московскими родственниками Регина так и не познакомилась. Да не очень-то и хотела, к облегчению Нелли Сергеевны.
