Люциус Шепард - Кольт полковника Резерфорда
– В жизни полным-полно всякого дерьма, – сказала она. – Несчастная любовь, обман, насилие... бедность, наконец. Я прошла через все это. Иногда ты знаешь, кто в этом виновен, а порой не знаешь даже этого. Случалось, люди мимоходом вытирали об меня ноги, плевали мне в лицо и шли дальше по своим делам, а я ничем не могла им ответить.
– И как ты поступала потом? – Ди перешла на шепот, соблюдая некую формальность действа, как будто ее устами вещал хор ангелов в античном театре.
– Как я поступала? Первое время лезла вон из кожи, пытаясь дать сдачи. Иногда мне это удавалось, но реванш только отбрасывал меня назад. Вот почему, если кто-то помешает тебе взять, что ты хочешь, или возьмет то, что ты не хочешь отдавать, запомни обиду, но не позволяй этой обиде тобою управлять. Просто сделай шаг в сторону и продолжай двигаться своим путем. Это непросто, но, когда ты научишься использовать свои разочарования и свою боль себе же на пользу, тебя уже ничто не сможет остановить.
Ди молчала, дыша ей в щеку. Рита чуть отстранилась, чтобы взглянуть на нее – Ди была погружена в раздумья.
– Ты должна меня понять. Я знаю, ты поймешь.
– Мне кажется... – Ди подняла голову, внезапно воодушевляясь. – Мне кажется, ты хочешь с меня кое-что получить.
Можно подумать, она только сейчас с удивлением обнаружила в себе нечто, что хотелось бы получить другим. Такая реакция несколько обеспокоила Риту – общение с этой девчонкой все больше напоминало плавание по неизведанным водам. Одновременно она еще раз подумала, стоит ли ей раз и навсегда порвать с Джимми. Конечно, от Ди следовало ожидать чего-то новенького, но если «новенькое» будет попадаться чуть не на каждом шагу...
Ди потянулась к ней и обняла так крепко, что Рита с трудом сохранила равновесие, едва не упав с табурета.
– Я хочу любить тебя сегодня ночью, – заявила Ди. Ее слова представились Рите вьющимися вокруг птицами с длинными лентами в лапах, и эти ленточки, опускаясь на ее плечи и ноги, стягивают их гораздо крепче, чем это можно было предположить при столь непрочных на первый взгляд путах. Она чувствовала Ди всю целиком и каждую из прижимавшихся к ней частей ее тела в отдельности: груди, руки, бедра, ускоренно бьющееся сердце. Вдвоем они могут такого натворить! Они смогут нарушить любые правила – даже те, о существовании которых она пока еще не имела понятия.
– Тебе не страшно? – спросила Ди. – Мне почему-то страшно.
– Так и должно быть: без страха нет настоящего кайфа.
Не размыкая объятий, они медленно плыли сквозь облака посторонних звуков, включавших все шумы бара: обрывки разговоров, смех, звон стаканов...
– Привет, – прозвучал над ее ухом мужской голос, показавшийся Рите незнакомым, хотя уж она-то обязана была его узнать. Она резко повернула голову, намереваясь изничтожить очередного надоедливого ублюдка, и обнаружила рядом с собой Джимми в его всегдашней замшевой куртке, ковбойской шляпе и с ухмылкой на лице. В первую секунду она испытала раздражение при виде этого скучного, нелепого и ненужного типа, мысленно пожелав ему катиться ко всем чертям, но затем эту реакцию сменило удивительное чувство облегчения, словно он был тем самым долгожданным героем, который явился как раз вовремя, чтобы на краю пропасти удержать ее от падения вниз. Быстро чмокнув его, она сказала:
– Ди, это мой друг Джимми – сочинитель, о котором я тебе говорила.
Эти двое пожали руки с классическим – «что-ты-за-штучка-и-чем-это-мне-грозит?» – выражением, написанным на их лицах, после чего Джимми изрек:
– Я знавал одного парня по имени Ди. Он был родом из Алабамы.
Ди оглянулась на Риту за поддержкой.
– Покончил со своей историей, Джимми? – спросила Рита.
– Да... в общих чертах, – он пролез к стойке меж их табуретами и заказал «кока-колу» барменше, в тот момент смешивавшей «тома коллинза». – Может, позднее добавлю еще пару-другую штрихов.
– Где ты был сегодня?
Он с рассеянным движением сдвинул на затылок шляпу:
– Не помню точно. Гонял по шоссе. Пытался разобраться с некоторыми вещами.
– У этого парня временами совсем съезжает крыша, – сказала Рита, обращаясь к Ди. – Он исчезает непонятно куда и невесть чем занимается, а потом привозит такие здоровские истории – обалдеешь!
Ди вымученно улыбнулась.
– Что-нибудь уже продали? – спросила она.
– За эти выходные мы продали несколько стволов. Не так уж плохо. А утром надо везти кольт профессору в Пулмен.
– Она говорит о продаже твоих историй, Джимми, – пояснила Рита, вновь начиная сожалеть о его появлении.
– Истории... я их просто делаю, и все. Не ради денег. – Он ткнул пальцем в Золотого Медведя – эмблему на майке Ди. – Этот косолапый слишком стар и жирен, чтобы принимать такие свирепые позы.
– Думаю, пора ехать, – сказала Рита. – Здесь скоро закрываются.
– Я еще не выпил «коку», – заупрямился Джимми.
– Ты запросто можешь сделать это в любом другом месте, – сказала Рита. – Кстати, у меня идея! Джимми, почему бы тебе не занять на эту ночь мою комнату в мотеле? Тогда мы с тобой могли бы встретиться сразу, как проснемся, и побеседовать за завтраком. А мы с Ди снимем новый номер. – Она обернулась к Ди: – Горничные у них там совсем не чешутся. В моей комнате не убирали со вчерашнего дня.
Заметив на лбу Джимми обиженно-упрямую складку, Рита послала ему взглядом ответный сигнал: «Ради бога, заткни пасть и не порть мне игру!»
– Годится, – буркнул он и, вытянув из кармана пару долларовых бумажек, бросил их на прилавок.
Когда они вслед за Джимми шли к выходу, Ди, придержав Риту, шепнула:
– Может, лучше возьмем такси?
– Что не так? – спросила Рита.
– Я... – Ди кивком указала на Джимми, в ожидании их притормозившего перед дверью. – Он какой-то странный.
– А я разве не странная? – спросила Рита. – А ты сама не странная? – Она обняла ее за плечи. – Он бывает таким, когда погружен в работу. Обычное дело.
Проходивший мимо пьяный кретин со вздыбленными желтыми волосами и непропорционально маленькой головой по сравнению с массивными плечами и мощной грудной клеткой гаркнул, увидев эмблему Ди: «Золотые Медведи, вперед!»
– Засохни, – откликнулась Ди.
– А этот, по-твоему, не странный? – спросила ее Рита после того, как кретин, опрокинув по пути пару стульев, кое-как вписался в дверной проем.
– Я тебя понимаю. – Ди обвила рукой ее талию.
– Не волнуйся. У нас с тобой все будет хорошо.
– Ты сама в это не веришь, – сказала Ди в мгновенном прозрении.
* * *Рита уже успела одеться, когда Джимми постучался в их номер на следующее утро. Она предпочла говорить с ним на улице и выскользнула из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. Джимми выглядел так, словно этой ночью спал не снимая одежды. День выдался промозглый и хмурый, низкие тучи едва не касались проводов с сидевшими на них воронами, которые напоминали нотные знаки однообразно-унылой мелодии. В начале аллеи, ведущей к задней стороне мотеля, клочкобородый мужчина в стеганой куртке и бейсбольном кепи целеустремленно исследовал внутренности мусорного бака, переправляя его содержимое в чрево объемистой сумки. Все тот же обыденный, опостылевший мир.
– Она еще здесь? – спросил Джимми, качнув головой в сторону двери.
– Она спит.
– Нам пора...
Мимо мотеля с воем промчался автобус, заставив его прерваться.
– Так мы едем в Пулмен или нет? – мрачно спросил он.
– Да, едем! Я только попрощаюсь. Или ты уже решил ехать без меня?
– Ты этого хочешь?
– Не будь таким занудой, Джимми! Иди прогревай мотор!
Она вернулась с улицы в мир тепла и необычности, постаравшись закрыть дверь без шума. Ди спала на своей половине постели; простыня соскользнула с ее белого плеча. Рита села рядом и погладила ее волосы. Ди потянулась, издала лениво-удовлетворенный звук, нашарила и поцеловала Ритину руку, а затем увлекла эту руку под простыни и сунула ее во влажное пространство между своих ног.
– Вот что ты со мной сделала, – пробормотала она.
– Мне надо ехать, – сказала Рита. Ди положила голову на ее колено:
– Я знаю.
Рита ожидала взрыва эмоций, слез – ничего подобного.
– Я уезжаю прямо сейчас. Джимми ждет меня в фургоне.
Ди потерлась лицом о ее живот, после чего приподнялась и села в постели, опираясь на руку.
– Мы еще встретимся, – прошептала она, притягивая к себе Риту.
– Все может быть, – сказала Рита, – хотя Беркли лежит в стороне от моих обычных путей.
– Я знаю, что должно произойти. Разве ты этого не чувствуешь?
– Я чувствую много разных вещей, детка. Все так сразу не перескажешь.
Ди отстранилась и взглянула на нее сердито:
– Зачем ты это делаешь?
– Я сказала тебе, что ухожу.
– Я не об этом! – Ди перекатилась на другой край постели, вскочила и сделала несколько шагов по направлению к двери, попутно зацепив ногой свою майку, валявшуюся на полу. Когда она резко повернулась лицом к Рите, волосы плавной волной сопроводили движение ее головы. Рита взглянула на чистые линии этого тела, и у нее перехватило дыхание.
