Джо Брэнд - Точки над «i»
– Приятно было повидаться с подругой? – спросил Тед. Если бы он знал, о чем был разговор, то вряд ли выражение его лица было бы столь благодушным.
– Иди ко мне, сынок, – он взял Иисуса из рук Марты, глядя на него с улыбкой такой же широкой, как его костюм. – Как поживаешь, радость моя? – и засмеялся, как ему самому казалось, смехом чистой радости. Иисус срыгнул, попав Теду в смеющийся рот. Марта будучи верной матерью и партнером, засмеялась, и все ее попытки не смеяться вызвали вулкан веселья, к которому Тед, даже несмотря на то, что его самого чуть не стошнило, не мог не присоединиться.
Успокоившись и усевшись у телевизора с пиццей и чипсами, не слишком серьезно восприняв совет Тан насчет питания, Тед повернулся к Марте и спросил:
– А мы правда должны называть маленького говнюка Иисусом?
Марта, которая давно хотела как-то перейти к этому вопросу, но боялась потерять лицо, обрадовалась.
– Хорошо, – сказала она, пытаясь скрыть радость, – но отец, к сожалению, будет просто счастлив. Он постоянно будет здесь ошиваться, доставать нас и совать везде свой нос
– В общем-то, мне плевать. Просто не хотел бы, чтобы нашему мелкому отвешивали пинков в песочнице, как это было со мной.
– За что? Неужели имя Тед было особенно непопулярным в твоей школе?
– Не из-за имени, – объяснил Тед, – из-за физии моей долбаной.
– Твоей долбаной чего?
– Физии, – повторил Тед, – из за, ну… лица.
– Что это за язык и из какой он эры, старикан?
– Вот корова наглая! Я всего на одиннадцать лет старше тебя.
– Как, по-твоему, мы с тобой ладим? – спросила вдруг Марта. – По десятибалльной шкале?
– Ну, скажем, семь, – ответил Тед. – А ты как считаешь?
– Около двух, – сказала Марта, и Тед повернул голову, чтобы посмотреть, не улыбается ли она.
– Я бы сейчас не против… – он замолчал.
– Чего?
– Ну, ты знаешь.
– Это не безопасно. Я не думаю… – внезапно Марту охватило желание. – А, к черту! Давай попробуем. Только осторожнее там… – и она почувствовала странную робость, – ты понимаешь.
На ковре, перед телевизором, рядом с орущим, недавно потерявшим имя Иисусом, Марта и Тед попробовали некую форму секса, которая состояла больше из оральных ласк, чем из традиционных приемов этого спорта. Секс был горячим, страстным, смешным и очень приятным. Марта снова расплакалась, и Теду, лежавшему на спине и переводившему дух, стало интересно, будет ли Марта так плакать до конца своей жизни.
Глава двадцать восьмая
Ромашка встретилась с Сарой: было так странно, что с ними нет Марты.
«Первая из множества встреч без нее», – подумалось Ромашке, хотя летом они все могли встретиться в саду. Свежий воздух и бриз никогда особенно не привлекали Марту, но теперь будут, если, конечно, она не захочет быть награжденной титулом Одной Из Матерей В Лондоне, Которым Наплевать На То, Что Ее Сын Пассивный Курильщик.
На лице Сары был толстый слой грима, и она выглядела как панда, но Ромашка не знала, что без макияжа она выглядит такой же пандой. К явному неудовольствию Чарли, Ромашка пригласила Сару пожить у них, пока та не найдет себе жилье, но после того, что сказала Марта, она сомневалась, было ли Сарино решение расстаться с Билли твердым.
– Так что там у вас произошло? – поинтересовалась Ромашка.
– Я решила изменить себя. Полностью. Приехала домой, надеясь, что это изменит наши жизни, а этот ублюдок рассмеялся мне в лицо.
Ромашка, не знакомая с общей концепцией, поинтересовалась, что именно значило «решила полностью себя изменить», учитывая, что прическа Сары оставляла желать лучшего, а кожа была в необычно плохом состоянии.
– И ты решила его бросить, потому что ему это не понравилось? – недоверчиво спросила она.
– Да нет же, черт побери. Все началось потом.
– Как? – поинтересовалась Ромашка, которая никогда в жизни не имела подобных отношений и была счастлива, что такого у нее уже никогда не будет.
– Я накричала на него и ударила. Он ударил меня. Я закрылась в ванной – он вышиб дверь. Я ударила его стулом – он меня вешалкой для полотенец. Я пнула его по яйцам – он швырнул меня о стену. Я поцарапала его – он меня пнул, – Сара начала спокойным голосом, но закончила в слезах.
– Ох, Сара, мне так жаль, – расстроилась Ромашка. – Бедняжка. В полицию звонила?
– Нет, конечно, – ответила Сара, – им плевать на все, и в любом случае я, скорее всего, передумала бы уже после первого заполненного бланка.
– Но ведь это твоя квартира, – заметила Ромашка. – Почему ты его не выставила?
– Отличная идея, – ответила Сара. – Уверена, стоит мне погрозить ему пальцем, он тут же съедет, – и она снова заплакала.
– Давай-ка я возьму тебе выпить, и мы придумаем какой-нибудь план, – предложила Ромашка.
Из бара она позвонила Чарли и предупредила.
– Я еду домой с Сарой, ты как, не против?
– Ну, типа, – ответил Чарли, который совсем не благородно сожалел об ограничении секса с Ромашкой из-за запивающейся слезами на диване Сары. Однако он довольно благородно, по его мнению, не упомянул об этом.
Ромашка наморщила нос из-за воняющего сыром мужика, стоящего у бара. Она взглянула на него, и он показался ей знакомым. Внезапно она поняла, что этот вонючий дядька, покупающий в баре шерри, не кто иной, как Преподобный Брайан Харрис собственной персоной. Он явно не узнал ее, и следовало бы не подавать виду, что она его знает, но что-то заставило ее поздороваться с ним. Он повернулся, готовый глумливо ухмыльнуться.
– Разве мы знакомы? – спросил он.
– Да Я подруга Марты, Ромашка. Мы с вами встречались в родильном отделении в больнице.
– Да уж, – ответил он таким тоном, словно встретил ненормального, говорящего грызуна. – И как девочка поживает?
– Какая девочка, простите? – Ромашка была немного сбита с толку.
– Моя дочь, естественно, – бросил он. – Вы, молодежь, совсем невнимательные стали.
Тут зазвонил ее мобильный. В другой раз она бы и не ответила, но сейчас инстинкт сказал ей, что ответить нужно. Звонил Стив Маршан, владелец самой большой сети комедийных клубов в стране.
– Привет, Ромашка, это Стив Маршан. Боюсь, Вагина не сможет выступить в Комедийной Лавке в ночь на воскресенье, вот я и подумал, может, ты свободна. Три сотни за двадцать минут, годится?
Ромашка не могла сдержать восторга и завопила на весь бар:
– Охуеть! Ты шутишь?
– Ну, тогда пока, увидимся, – засмеялся Стив.
Преподобный Брайан выглядел так, словно его оглушили топором.
– Следите за языком, пожалуйста, – сказал он. – А теперь позвольте откланяться, мне пора домой.
– Разве вы не заедете к Марте? – удивленно спросила Ромашка.
– Нет, если она будет настаивать на использовании святотатственного имени, – ответил Преподобный.
– Она передумала, – сообщила ему Ромашка, понятия не имея, так ли на самом деле обстояли дела – Пожалуйста, поезжайте к ней, она вас очень любит, вы знаете. – Она удивилась, почему в этот момент ей явился образ Марты, бьющей ее по голове.
– Это был отец Марты? – спросила Сара, когда Ромашка к ней вернулась.
– Ага. Он что, тебе нравится, что ли? – затем прикусила язык, вспомнив о неподходящем для шуток моменте, и добавила: – Сорри.
– Да ладно, – отмахнулась Сара. – Лучше пойдем отсюда, пока Билли не пришел.
В это время Билли сидел дома и плакал, не понимая, почему все так обернулось и почему он так плохо обращается с женщинами. Он знал, что патологически неспособен показывать свою ранимость, и начинал понимать, что если не изменит себя, то ему никогда не удастся ни с кем сохранить нормальные отношения. Некий голос в голове подсказывал, что ему не обойтись без помощи, и это был первый раз, когда он над этим задумался. Однако перед каждой проблемой, требующей разбирательства, наступал период нежелания и упрямства, прежде чем он решался предпринять какие-либо действия, а потому он сказал себе, что ему необходимо несколько дней, пока туман в голове рассеется и он сможет придумать, как вернуть Сару и разобраться с собой. Он знал, что Сара его любит, и, хотя понимал, что сам ослабил их связь, все же чувствовал, что может снова вернуть силу их отношениям.
Когда ты вывернут наизнанку эмоционально, лучше всего снова оказаться в своем обычном окружении, чтобы не терять способности к принятию более-менее трезвых решений о будущем, а не рыдать на диванчике у подруги. Сара, пробывшая в квартире у Ромашки и Чарли не более семи минут, уже приняла решение вернуться к Билли по первому его зову. Она также поняла, порывшись в своей косметичке, что забыла дома щипцы для завивки ресниц – вещь крайне важную для ее душевного равновесия, – и она решила вернуться и забрать их.
– Ты что, серьезно? – удивилась Ромашка.
