Натан Дубовицкий - Ультранормальность. Гештальт-роман
Пульт упал рядом, и, отскочив от мягкого ковра, закатился под диван.
Звук новостной заставки телеканала «Серебряный Дождь» оказался достаточно громким, чтобы заглушить все другие звуки в комнате.
– …комитет распространил заявление о том, что Консервативная партия Центра в своем нынешнем виде исчерпала свои возможности, и что новые времена, завершающий тридцатилетний период перехода нашей страны к демократии требуют новые политические решения. Председатель партии КПЦ Арсентий Зубцов, выступая от имени центрального комитета, заявил, что стране нужна двухпартийная система, и что наиболее удачным решением всегда считалось разделение партии власти на две равномерные части, которые и составят основу политического лидерства в нашей стране.
«После того как Дракон покинет президентский пост, возникнет проблема сохранения его наследия, – заявил Арсентий Зубцов на специально созванной пресс-конференции. – Чтобы не растерять завоевания более чем тридцатилетнего периода реформ, мы сейчас должны позаботится о том, чтобы создать устойчивую партийную систему, созвучную идеям демократии и свободы, которая не окажется связанной с именем одного человека, сколь бы талантливым и дальновидным он не был. Структурные изменения, которые мы инициировали в Консервативной партии – наш вклад в будущее этой страны и наших потомков».
Однако политологи не разделяют оптимизма партийных лидеров относительно будущего страны. Некоторые из них считают, что преобразование партии КПЦ в две новые партии – Православную партию Центра и «Единение» – только усугубит ситуацию в политической элите. Причиной тому называется имущественный вопрос.
Так, Елена Фелектистова, политолог, директор гражданского комитета «Наблюдатель», считает, что крупные финансовые круги поддерживали партию КПЦ в надежде на стабильность и безопасность их капиталов. «Разделение партии спровоцирует передел имущества, так как все крупнейшие капиталы страны тесно связаны с прежним руководством партии, а их сохранность и неприкосновенность гарантировал лично Дракон, – произнесла женщина с телеэкрана, которую Федор увидел краем глаза, и в которой узнал женщину справа от себя на той злосчастной пресс-конференции. – Теперь, когда Дракон и Партия становятся достоянием истории, у многих развязываются руки. И в случае с телекоммуникационной компанией „Старший брат“ мы видим признаки начала такого предела собственности».
Елена стащила с Федора футболку, а потом повалила его на пол, оказавшись сверху. Словно покойный Мешков был прав, она и правда суккуб. Но Стрельцов не знал, чего желать еще больше, чем этого.
– Конфликт вокруг отечественной телекоммуникационной компании «Старший брат» продолжает накаляться. Сегодня в обед полиция стянула к головному офису компании дополнительные силы ОМОНа. Командование распространило заявление, в котором требовало конфликтующим сторонам сесть за стол переговоров и обсудить сложившуюся ситуацию.
Напомним, крупнейший оператор местной и дальней телефонной связи, широкополосного доступа в Интернет, цифрового телевидения и сотовой связи, услугами которого пользуется более ста миллионов жителей нашей страны, подвергся рейдерскому захвату со стороны Национальной ассоциации телеоператоров. Согласно их позиции, «Старший брат» грубо нарушил условия соглашения о сотрудничестве, изменив правила на рынке телекоммуникаций и поставив других игроков в невыгодное положение, заставив нести потери и убытки.
Согласно правилам соглашения, «Старший брат» должен возместить убытки компаний за счет уплаты штрафов и компенсаций, однако новые трактовки в определениях, внесенные на днях Межведомственной комиссией по русскому языку, позволяют по-новому взглянуть на содержание соглашений и освободить «Старшего брата» от уплаты штрафов. Эта ситуация вынудила сотовых и Интернет-операторов сперва обратиться в суд, а затем использовать и внеправовые инструменты для возмещения своих расходов, включая захват здания и продажи части активов компании с нарушениями национального законодательства.
Согласно непроверенной информации, компания «Старший брат» находится под стратегическим контролем Дракона. Конфликт вокруг нее инспирирован силовой частью политической элиты, которая в преддверии выборов вступает в борьбу за власть и контроль над политическими активами, включая СМИ. Куратором компании, по нашей информации, является советник президента по вопросам государственного строительства и гражданского общества Александр Столетов, которого политологи относят к другой, старостоличной элите.
Глава К. Десемиозис
Звонок раздался посреди ночи, вырвав Федора из забытья и ночных кошмаров. Еще мгновение назад он разговаривал с призраком Горчакова, который рассказывал безумные истории о конце его вечности, разрушении языка и закате человечества, и вот уже он на полу в ее квартире, прикрытый одеялом, взятым из неглаженной кучи белья, в обнимку с обнаженной Еленой. Не хватало только яблока, чтобы развязать войну.
– Подруга пришла? – тревожно спросил он.
– Какая еще подруга?
– Твоя.
Елена повернулась и пристально посмотрела в глаза Стрельцову, медленно возвращаясь в реальность из каких-то ее, других, отличных и по-своему интересных снов.
– А. наверное.
– Откроешь? – уточнил Федор. – А то будет странно, если ее впустит в ее же квартиру какой-то подозрительный и незнакомый парень.
Серебренникова утвердительно кивнула, поднялась, накинула на себя один из халатов, что висели на гладильной доске неподалеку, и неторопливо направилась в коридор.
Соображая, что это странно, когда на полу лежит незнакомый человек без одежды и укрытый одеялом, и что перебраться на кровать соседки не получится, Стрельцов поднялся и, нащупав свою одежду на диване, быстро оделся. Вскоре, накинув на себя все, что нашел, Федор выглянул в коридор. Елена о чем-то разговаривала через дверь и искала глазами ключи.
– Кто это?
– Сейчас познакомлю.
Федор улыбнулся и, отвернувшись в сторону комнаты, неожиданно почувствовал какую-то необычную тревогу, словно резонансом сотрясшую все его тело. Будто вся вода в его теле неожиданно отозвалась на какой-то невидимый, незримый сигнал, ультразвук. Или что-то в ее голосе вызвало эту тревогу, или так составленные слова, усиленные характерной несколько надменной интонацией.
До полного комплекта не хватало только обуви.
– Ключи я последний раз видел на кухне, – соврал Федор.
Когда девушка скрылась в темноте коридора, он схватил гладильную доску, скинул с нее все тряпки и одежду и, нырнув следом за ней, быстро достиг двери на кухню, которую захлопнул и подпер доской. Поняв, что это все какая-то уловка, Елена кинулась к дверному проему и принялась молотить в тот кусок дерева, украшенный календарем и всяческими блесками, который отделял ее от Федора.
Ничего не объясняя, Стрельцов вернулся обратно к входной двери. Любопытство заставляло его заглянуть в дверной глазок, но он почему-то инстинктивно знал, кого там увидит. Нечто древнее, что-то вроде похищения души или страх заклятья, отворотило его от грубого стального листа входной двери. Он быстро схватил свою куртку и кроссовки, надел их, не зашнуровывая, и бегом направился в общую комнату, где находился выход на балкон.
Федор не знал что делать после того, как откроет стеклопакет. Но ему повезло. Рядом с балконом проходила пожарная лестница – рудимент старой советской архитектуры, уродующей фасад любого жилого здания. Он закрыл глаза и потянулся к ржавой металлической арматуре, сплетенной в спасительный выход.
Вскоре он уже находился внизу, с обратной стороны от подъезда, куда входил, когда шел к ней в гости. Если это те, кто посреди ночи явились именно за ним, скорее всего, их машина стояла с той стороны здания.
В голове все так же не укладывалась мысль, что именно она, Елена Серебренникова, человек, которому он сейчас доверял больше всего на свете, могла вызвать тех, кто решит все ее проблемы и оборвет все его поиски.
Федор бегом направился в соседний двор, но сообразив, что тут его и будут искать, направился дальше, и дальше, пока не забился в какой-то угол между котельной и гаражами, где валялся старый и грязный стул, выброшенный совсем недавно. Он сел на него и ощупал карманы, выкладывая то, что находилось в них. Практически все, что он принес в ее дом, он забрал вместе с собой: ключи от своей квартиры, паспорт, кошелек, телефон, уже разрядившийся карманный секретарь, отцовскую авторучку с надписью «VII Международный съезд лингвистов и филологов», блокнот, банка энергетика, антипохмельные таблетки и список Горчакова с десятью фразами, половину из которых он уже успешно употребил в дело. Даже красно-серебряный платок, который Елена с вечера повязывала ему на плечо, он каким-то чудом утащил в кармане джинсов.
