Николас Спаркс - Спасение
– Ты была замечательной матерью, – возразил Тейлор.
– Когда тебе тяжело, ты идешь не ко мне и не к друзьям, ты идешь сюда. Какие бы ни были у тебя проблемы, ты всегда считаешь, что тебе лучше одному. Мне больно думать о том, как, должно быть, грустно тебе жить без людей. Без людей, которые поддержат или просто выслушают. И виновата в этом я.
Джуди опустилась на землю.
– Нет…
Она не дала ему говорить.
– Когда погиб твой отец, я была слишком поглощена своим горем и не замечала, как тяжко приходится тебе. Я не научила тебя понимать, как прекрасно любить и быть любимым. У нас с твоим отцом был замечательный брак. Он подарил мне счастье. Он был самым лучшим человеком из всех, кого я знала.
Тейлор обнял мать.
– Я знаю, ты любила папу.
– Не в этом дело. Я хочу сказать, я ни о чем не жалею.
Тейлор удивленно смотрел на нее.
Глаза у Джуди горели.
– Даже если б я заранее знала, что случится, я бы вышла за него замуж. Я ни на что не променяла бы те одиннадцать лет. Конечно, было бы замечательно вдвоем встретить старость, но это не значит, что я жалею о том, как мало времени мы были вместе. Любить и быть любимым – это драгоценнейший подарок судьбы. Но, похоже, ты этого не понимаешь, хотя любовь прямо перед твоими глазами.
– Знаю, – продолжала она, – ты винишь себя в смерти отца. Я пыталась тебе объяснить, что это был несчастный случай. Ты был еще ребенком. Но что бы я ни говорила, ты по-прежнему считал себя в ответе за его гибель. Из-за этого ты отгородился от мира. Может быть, ты считаешь, что недостоин счастья. Не знаю. – Джуди вздохнула. – Этим летом я наблюдала, как ты играешь с Кайлом. Ты напомнил мне своего отца. Он любил детей, совсем как ты. Я всегда улыбалась, видя, как ты на него смотришь. Кайл смотрит на тебя такими же глазами. Уверена, ты по нему скучаешь.
– Скучаю. Он замечательный малыш.
Джуди посмотрела ему в глаза.
– А по Дениз?
Он замялся, потом сказал:
– Между нами все кончено, мама.
– Ты уверен?
Тейлор кивнул.
– Жаль, – прошептала она. – Она была бы тебе идеальной парой.
Заморосил дождик, и они пошли к машинам. Джуди села за руль, грустно улыбнулась сыну и уехала. Тейлор остался стоять под дождем.
Он все потерял. И сейчас, возвращаясь с кладбища домой, он ощущал это особенно остро.
Она была бы тебе идеальной парой.
Несмотря на смерть Митча, он не мог не думать о Дениз. Ее образ снова и снова возникал перед ним, но он упрямо гнал его прочь. Впрочем, ему это плохо удавалось. Он видел ее лицо, слышал ее смех. Она оставалась с ним, хотя ее уже не было рядом. И больше не будет. Осознав это, Тейлор почувствовал такую пустоту, какой никогда не испытывал.
Он ехал и думал о том, что все его объяснения были ложью. Да, он действительно отдалялся от нее, Дениз была права, как бы он ни пытался это отрицать. Зачем он это делал? Неужели и вправду по той причине, которую назвала мать?
Все самые важные решения в его жизни вдруг оказались под вопросом. Поступал бы он иначе, если б отец тогда не погиб? Тейлор вспомнил Валери и Лори. Может, на одной из них он все-таки бы женился? Возможно, но скорее всего – нет. Потому что, если честно, ни ту, ни другую он по-настоящему не любил.
А Дениз? Вспомнив первую ночь, которую они провели вместе, он почувствовал комок в горле. Да, ее он любил. Так почему же не сказал ей об этом? И, что еще важнее, почему вопреки своему сердцу ушел от нее?
Ты всегда считаешь, что тебе лучше одному…
Неужели это правда? Он и в самом деле стремился остаться один? В пустом доме, в мире, куда он всеми силами старался не впустить любовь?
Дождь заливал ветровое стекло. Впервые Тейлор признал, что обманывал самого себя. У него в ушах звучали обрывки разговоров. Предупреждение Митча: Хоть на этот раз постарайся не делать глупостей. Поддразнивание Мелиссы: Ну так что, Тейлор? Ты собираешься жениться на этой чудесной девушке или как? Слова Дениз: Всем нам нужно, чтобы рядом кто-то был. Что он ей ответил? «Мне никто не нужен». Ложь. Вся его жизнь была ложью, и теперь эта ложь стала реальностью. Митча нет. Мелиссы нет. Дениз нет. Кайла нет.
Никого нет. Тейлор остался один.
Эта мысль настолько его потрясла, что он чуть не съехал в кювет. Дождь лил как из ведра. Тейлор крепче ухватился за руль.
Дениз возвращалась домой на новой машине. Из-за дождя посетителей в «Восьмерках» было не слишком много. Ровно столько, чтобы не дать ей возможности присесть, но недостаточно, чтобы заработать приличные чаевые. Единственный плюс – ей удалось уйти с работы чуть пораньше. Она свернула на дорожку, ведущую на ее участок. Еще несколько минут, и она будет пить какао в тепле и уюте. От одной этой мысли ей стало веселее.
Дождь прекратился, но ему на смену пришел туман. Затормозив возле дома, Дениз увидела пикап Тейлора. Сам он сидел на ступеньках. В голове у нее пронесся рой догадок.
Тейлор подошел к ней. Выглядел он ужасно – бледный, с покрасневшими глазами.
– У тебя новая машина.
Звук его голоса пробудил в Дениз противоречивые чувства: любовь и радость, обиду и злость, одиночество и отчаяние. Она не выдержит повторения того, что было.
– Что ты здесь делаешь, Тейлор?
Он глубоко вздохнул.
– Приехал просить прощения.
Дениз обернулась, посмотрела на спящего в машине Кайла.
– Ты опоздал.
Тейлор горько улыбнулся, затем шагнул в сторону пикапа. Будь это другой день, другой человек, он бы так и уехал, твердя себе, что насильно мил не будешь. Но на этот раз он остановился.
– Мелисса уезжает.
– Я знаю. Она мне говорила. Ты из-за этого приехал?
Тейлор покачал головой и повернулся к ней:
– Нет. Я хотел поговорить о Митче. Надеялся, ты меня выслушаешь, больше мне не к кому обратиться.
Его ранимость тронула и удивила Дениз, но она не могла забыть, как он поступил с Кайлом. Да и с ней тоже, напомнила она себе.
– Уже поздно, Тейлор. Может быть, завтра? – мягко предложила она.
Тейлор кивнул, как будто ждал, что она так скажет.
– Еще я хотел рассказать тебе об отце, – медленно добавил он.
По его виду Дениз поняла, как тяжело дались ему эти слова.
«Сейчас не время, Тейлор. Кайл уже спит. Я устала и не уверена, что готова тебя слушать», – мысленно ответила Дениз. Но вслух произнесла совсем другое:
– Хорошо.
Тейлор сидел на диване, вперившись взглядом в журнальный столик. В комнате горела только одна лампа, и лицо его было скрыто в тени.
– Мне было девять лет. Стояла на редкость жаркая и сухая весна. Две недели температура не опускалась ниже тридцати пяти. Дом у нас был старый, без кондиционеров и теплоизоляции. Лежа в постели, я обливался потом. Спать было невозможно.
