Николай Прокудин - Мятежный капитан
— А где обещанная сладкая конфетка? — принялся озираться Громобоев.
— Чудак-человек! Она же свидетельница, подружка невесты! Конечно рядом с молодой, где ей ещё быть! Ты что, ни разу на настоящих русских свадьбах не бывал?
Эдик отрицательно покачал головой.
— Блин, намаюсь я с тобой! Мог бы предварительно расспросить знающих людей, книжки почитать для приличия… Ладно, мой родной дядька будет за рулём, подскажет, и если что не так — поможет. Тоже мне — свидетель… Да поехали же скорее. Опаздываем, я жениться хочу, в конце концов! И не только жениться…
Белая «Волга», несколько «Жигулей» и «Москвичей» украшенные шариками и лентами, беспрестанно сигналя, помчались по разбитой дороге в соседний посёлок. Односельчане приветливо махали руками вслед, что-то кричали ободряющее. Как оказалось, машины поехали обратно в тот поселок, где час назад был Эдик.
— Могли бы подобрать меня прямо на станции и не гонять туда-сюда, — пробурчал Эдуард. — Я бы пива успел попить, дожидаясь вас.
— Ага, ищи тебя потом, свищи по пивнушкам! — беззлобно огрызнулся Сашка. — Знаем мы вас психов! Чего доброго опять подерёшься с кем, и в какое-нибудь окно вышвырнешь…
Без опоздания, строго в намеченное время кавалькада подкатила к бледно-голубой пятиэтажке, и водители принялись сигналить, призывая родственников невесты появиться во дворе. Не тут-то было, их самих стали из окон зазывать подняться на третий этаж. Ладно, надо так надо, третий — не десятый, на третий подняться недолго и не так тяжко невесту на руках нести.
— А мы Таню вам не отдадим, — крикнул кто-то сверху задорно. — Невеста дорогая! Выкуп платите!
В дверях парадной толпилась молодёжь и несколько женщин средних лет, все требовали денег. Попытались идти напролом, но легко прорваться не получилось, пришлось Громобоеву раздавать мелочь: гривенники, металлические и бумажные рубли, трёшки, в дверях квартиры в ход пошли пятёрки, десятки, четвертные…
Наконец-то Эдик увидел невесту друга. Ничего особенного, вполне средненькая девушка, хорошее личико и фигурка, не красавица, но и не дурнушка, однако же, и не во вкусе Громобоева. Ну да не ему с ней жить и не ему с ней спать. А вот подружка действительно была хороша! Не обманул Афоня! Глазки зелёные, чистый изумруд, пышные волосы рыжевато-пшеничного цвета, правильные черты лица, губки пухлые, длинноногая, грудастая. Свидетельница с первого взгляда очень понравилась Эдику и сердце его тревожно и энергично застучало. Вообще-то довольно глупо брать в подружки девушку краше самой невесты, но свидетеля этот момент лишь порадовал.
«Надеюсь, попозже удастся проверить, крашенная она или натуральная. Не соврал Афоня, девица как раз в моем вкусе! Ей-ей сегодня я её хорошенько трахну!» — похотливо подумал Громобоев и ринулся знакомиться с объектом атаки.
— Эдик!
— Анжелика, — представилась девушка в ответ на приветствие. — Я ни разу не бывала на свадьбе свидетельницей. И что я должна делать?
— Что делать? Я подскажу…Многое чего разного и интересного, — шепнул ей в розовое ушко Эдуард, слегка коснувшись губами. — Например, не отказывать в ухаживании дружке! Говорят, свадьба окажется неудачной, если свидетель со свидетельницей не переспал…
— Ой, да вы что? Правда? — воскликнула девушка и многообещающе подмигнув, продолжила. — Честно говоря, я и не знала о такой интересной примете… Ну что же, постараемся не портить хорошую свадьбу…
Тем временем Афоня по-медвежьи сгрёб невесту, подхватил на руки и потащил на руках вниз, к машинам.
— Ой, не уроните, — причитала мать, — ах, аккуратнее! Саша, не помни ей платье и прическу!
Народ хлопал в ладоши, кричал, свистел. Дальше дело пошло быстрее. Поселковый загс в администрации, марш Мендельсона, подписи, поцелуи, шампанское, гонка на авто.
— Мы едем на озёра! — крикнул Сашка, высунувшись в окно «Волги». — Остальным — домой и ждать.
Вся кавалькада, сигналя, помчалась в родной поселок, а две машины с молодыми и со свидетелями направились в объезд, по большому кругу.
— Под мостами принято целоваться, — усмехнулся сидящий за рулём один из дядьёв Афанасьева. — И молодым и свидетелям!
Эдик с радостью обнял Анжелику, нежно и осторожно коснулся губами её пухлых губ, та в ответ послушно раскрыла ротик и запустила язычок в рот свидетеля. И Громобоев в ответ на податливость не растерялся, провёл ладонью по бархатной коже бедра, не удержался и запустил руку под юбку. Пальцы быстро нашли шелковые трусики, указательным попробовал нащупать, что находится под ними. О, там были не дремучие заросли, а аккуратная стрижка, мягкий манящий пушок…
— Не в машине же, — прошептала Анжелика и пообещала: — Какой нетерпеливый кавалер! Скоро доедем до озера, потерпи чуток…
— Конечно, я никуда не спешу, — сказал Эдик, но продолжил двигать пальчиками и быстро нащупал искомую и уже чуть влажную бороздку.
— Ну, ты и нахал, — прошептала девушка и зарделась в улыбке.
Громобоеву всё больше и больше нравилась свадьба, он был благодарен Сашке за приглашение в дружки, а невесте за выбор красивой и смелой подружки.
— Кстати, я — совсем-совсем свободна, — вновь прошептала Анжела на ухо Эдику.
— Кстати, я тоже, — подмигнул ей Эдуард, слегка уже захмелевший от выпитого шампанского, а также от близости с разгоряченным красивым женским телом.
— Думаю молодым пора подышать свежим воздухом и выпить ещё по бокалу, — сказал дядька фотографу и подмигнул свидетелям, сидевшим на заднем сиденье.
Машины свернули с дороги на живописную поляну у самого берега озера с чистейшей водой, водители и пассажиры выбрались из них, поставили шампанское и стаканы на капоте машины, стрельнули пробками, а фотограф принялся за работу. Было тепло, бабье лето стояло в самом разгаре.
— Эх, искупаться бы сейчас! — воскликнул Громобоев. — Какая манящая вода.
— Она холодная, только кажется, что тепло. К тому же есть занятие поинтереснее бултыхания в озере! У нас ведь свадьба! — улыбнулась Анжелика. — Не забывай о приметах!
— Ах, да! — шлепнул себя ладонью по лбу Эдик и поставил фужер.
— Молодожёны, фотографируйтесь, а мы отойдем чуть в сторону, в кустики, выпитое шампанское даёт себя знать. Пусть Эдик меня покараулит, — громко проворковала свидетельница.
Они отбежали, к густым зарослям ивняка и молодых березок. Анжелка без малейшей тени стеснения быстро спустила трусики, но вовсе не для того дела, о котором только что говорила.
— Давай скорее, а то нас скоро начнут звать. В твоём распоряжении минут десять, — с этими словами девушка, расстегнула брюки партнёру, запустила руку ему в трусы и пискнула: — О-о-о!!! Какой хороший! Ну же, не тормози, у меня мужчины не было почти три месяца!
«Хм! Ну не валяться же на траве в новом и чистом костюме? — промелькнула в голове Эдика здравая мысль. — Костюм перепачкается, да и светло-голубое платье девушки сразу станет зелёно-серым. Ладно, есть ведь и другие способы, более подходящие в данный момент в отличие от классики».
Громобоев не заставил Анжелу долго ждать ответных мужских действий. Присмотрел березку покрепче, ещё раз поцеловал и развернул девушку тылом к себе. Она всё поняла правильно, крепко ухватилась за ствол руками, чуть прогнулась, расставила пошире длинные стройные ножки, партнёру оставалось лишь задрать юбку не помяв, не промахнуться мимо и не сделать больно. Одновременно он быстро освободился от своей лишней одежды, словно молодой солдат по тревоге. Брюки упали на траву, стреножив и мешая двигаться.
— Да не стони ты так громко, — увещевал Эдик разошедшуюся, страстную партнёршу, чуть закрывая ей рот кончиками пальцев. Девушка и не пыталась сдерживать нахлынувшие эмоции, наоборот, укусила пару раз кавалера за ладонь, и даже изогнув руку, попробовала царапнуть спину Эдика. От глубоких шрамов спасла рубашка. Пролетело несколько минут страсти, деревце уже едва стояло, ствол берёзки угрожающе трещал, а пожелтевшая листва, опадая от ритмичного сотрясения, густо усеяла траву вокруг них.
— Ой-ой-ой! Мамочка, — пискнула на финише Анжелика.
— Что такое? Больно?
— Дурачок! Не больно, мне хорошо! Ты что… в меня?..
— М-м-м…вроде… чуток… Не удержался, не успел…
— Подлец! Придется тебе на мне жениться… если что…
— Ну, разве если что… — ухмыльнулся Эдик и закрыл хлынувший поток беззлобных бранных слов очередным горячим поцелуем. — В следующий раз, будем завершать по-другому…
С этими словами Эдуард просунул язык в жадный ротик свидетельнице, но она коварно усмехнулась и покачала головой.
— Я подумаю. Мы ведь почти не знакомы!
— Я тебя тоже мало знаю, — засмеялся Громобоев. — Но это не повод для отказа. Пойдем к машине, а то молодые лопнут от зависти…
Когда они вернулись к машине залитой шампанским, Сашка посмотрел на раскрасневшуюся свидетельницу, на взъерошенного Эдика и неодобрительно покачал головой.
