Тама Яновиц - Пейтон Эмберг
Впрочем, она сама виновата: польстилась на сытую, беззаботную жизнь. Не лучше ли было работать, как Нелл, в каком-нибудь кафетерии, пусть за гроши — ей бы хватило. Не было бы ни занудного мужа, ни вечно плачущего ребенка, ни квартиры с дорогостоящей мебелью, с которой нужно сдувать пылинки. Она была бы свободной, ни от кого не зависящей. Как жаль, что эту свободу она не ценила раньше.
Выйдя из магазина, Пейтон неожиданно вспомнила, что забыла купить молоко, масло, йогурт, — а главное, сидр для Барри, который, составляя список необходимых продуктов, начал именно с сидра. Список она впопыхах оставила дома, и, если не купить сидра, нотаций не избежать. К счастью, Кэш снова уснул, и Пейтон покатила коляску обратно.
Наполнив снова корзину и не забыв купить сидр, Пейтон заняла очередь в кассу, оказавшись за негром, высоким, тощим и на вид неповоротливым человеком с курчавыми волосами; его черная кожа отливала голубизной. Заметив Пейтон, он улыбнулся и поздоровался. Широкая сияющая улыбка, обнажившая чуть выступающие вперед ослепительно белые зубы, позволила Пейтон его узнать. Это был Юсеф Джонс, известный комедийный киноактер, щедро даривший свою неподражаемую улыбку восторженным зрителям, валом валившим на фильмы с его участием.
Но она видела Джонса не только в роли. Два года назад, в Лас-Вегасе, она столкнулась с ним в лифте, и он тогда все время пялился на нее. Она бы не отказалась познакомиться с ним, но была не одна: рядом был Сэнди. Тогда Пейтон еще подумала: «Если у тебя появился парень, тут же объявляется и другой. Похоже, что это закон природы».
Узнав Джонса, Пейтон смутилась и в ответ только кивнула. В это время ее тронули за плечо. Она обернулась и увидела мужа.
— Ты забыла дома список продуктов, — порицательным тоном произнес он. — На, возьми. Ты купила мне сидр?
— Не беспокойся, купила.
— Мне кажется, мы встречались в Лас-Вегасе, — подал голос известный комик, устремив взгляд на Пейтон. В его голосе слышался французский акцент.
— В Лас-Вегасе? Может быть… Я как-то была там.
— Три года назад?
— Нет, вы ошиблись, в другое время.
Уточнять — когда, Пейтон не стала. Джонс мог вспомнить, что видел ее с другим. И чего он пристал к ней? Неужели не видит, что рядом муж?
Виновато взглянув на мужа, Пейтон сказала:
— Барри, ты очень кстати. Пожалуйста, отвези Кэша и продукты домой. Мне еще надо зайти в аптеку.
— А когда приедет Виктория?
— Она передумала. У нее какие-то неприятности… Барри, это — Юсеф Джонс, познакомься.
— Рад встрече, — промямлил Барри, едва взглянув на известного комика. — Но если Виктория не приедет, зачем ты накупила столько продуктов?
— Барри, продукты не пропадут, а я не буду лишний раз здесь толкаться. Будь добр, отвези Кэша домой. Я хоть немного передохну.
Барри тяжко вздохнул.
— Только не задерживайся надолго: у меня много дел. — Он перевел взгляд на комика и кисло пробормотал: — Рад был познакомиться с вами. — Затем развернул коляску и покатил ее к выходу.
Облегченно вздохнув, Пейтон обратилась к киноартисту:
— Мы с вами и в самом деле встречались, но только это было два года назад. Я вас видела в лифте и тогда сразу узнала, ведь вы известный артист.
— А я вас видел и здесь, на улице, но подойти не решался. Вы, видимо, живете неподалеку?
— В квартале отсюда. Я в этом магазине часто бываю, но вас, видно, просто не замечала. Муж, ребенок, житейские неурядицы — вечно думаю о своем. А вас на улице не осаждают поклонники?
— Теперь осаждать не будут. — Юсеф Джонс рассмеялся. — Телешоу, в котором я недавно участвовал, явно не удалось.
— А вы участвуете и в шоу? Если бы знала, непременно бы посмотрела. Я вас знаю только по фильмам. Каждый раз умираю со смеху.
Пейтон и Юсеф вышли на улицу.
— Может, выпьем по чашке кофе или по бокалу вида? — с надеждой в голосе спросил он.
— От вина, пожалуй, не откажусь, — ответила Пейтон, — но только у меня мало времени. Если мужу придется долго сидеть с ребенком, без скандала не обойтись, а мне еще надо зайти в аптеку.
— Тогда пойдемте ко мне. Я живу рядом, в пяти минутах ходьбы. В кафе пока примут заказ, пока подадут… да знаете сами.
— У вас здесь квартира?
— Нет, снимаю на время.
— А где вы живете?
— В Париже, но я часто приезжаю в Нью-Йорк на съемки.
Открыв дверь в квартиру и пропустив вперед Пейтон, Джонс понес свои покупки на кухню. Пейтон последовала за ним. Их встретил рой мух.
— Посмотрите, что за напасть, — досадливо сказал Джонс. — От этих мух нет житья.
Пейтон хихикнула.
— Вы, как всегда, попали в комичную ситуацию, — сказала она.
— Да только мне не до смеху. Эти мухи залетают и в комнату, а по утрам спать не дают. По-моему, во всем виноват сосед снизу. Когда я прохожу мимо его квартиры, тянет зловонием, словно он коллекционирует трупы.
— А вы не жаловались домовладельцу?
— У меня на это нет времени: репетиции, съемки… Пойдемте в комнату, там не будут досаждать мухи.
Мух в комнате и вправду почти что не было, но самое помещение выглядело невзрачным. Кровать, стол, два потертых кожаных кресла и платяной шкаф составляли всю его обстановку.
Юсеф Джонс подошел к окну и, задернув занавеску, спросил:
— Что вы будете пить?
— Я бы выпила водки.
— Водки, к сожалению, нет. Виски, джин?
— А вы сами что будете пить?
— Я не любитель спиртного. Обычно обхожусь чаем.
Пейтон поежилась. Напиться чаю можно и дома.
— Тогда виски, — нерешительно сказала она.
— Со льдом?
— Если можно.
Юсеф Джонс снова пошел на кухню. Пейтон растерянно огляделась по сторонам. Что она делает здесь? Она — замужняя женщина, только что родила. Ее долг — быть верной женой и добродетельной матерью.
Ее раздумья прервал Юсеф Джонс.
— Прошу вас, — галантно проговорил он, протягивая ей рюмку.
— За нашу встречу, — сказала Пейтон и отпила половину.
— Вы такая красивая, — произнес Джонс бархатным голосом. — Должно быть, без платья вы еще привлекательней.
Пейтон допила виски. Ей следовало предвидеть, зачем ее пригласили. Отдаться ему? Джонс — известный артист, и он нашел ее привлекательной. Со знаменитостями она еще не спала. Другой случай может не подвернуться. Пейтон подошла к Джонсу и принялась расстегивать ему пуговицы.
Неожиданно ей представилось, что она и сама актриса, играющая роль в плохом кинофильме. Будто сценарий ей прочитали: желание Пейтон осуществилось — она вышла замуж, однако спустя несколько месяцев после свадьбы с горечью поняла, что жизнь, к которой она стремилась, ее не устраивает. Но в то же время она не могла представить, как что-нибудь изменить в однообразных буднях.
Перед тем как уйти, Пейтон пошла на кухню, полную мух, и вымыла руки.
Джонс напоминал о себе в течение месяца, то присылая Пейтон цветы, то билеты на телешоу. Наконец он поймал ее в супермаркете.
— Я на днях уезжаю, возвращаюсь во Францию, — взволнованно произнес он. — Но вы лишили меня покоя, я люблю вас и готов развестись с женой, если вы разведетесь тоже.
— Я не могу оставить семью, — сказала она.
— Не торопитесь, подумайте. Я получил главную роль в новом фильме. Съемки пройдут на берегу Карибского моря, и как только мне станет точно известно, где будет сниматься фильм, я вам тотчас же сообщу. Вы сможете приехать ко мне. Вас ждет райская жизнь.
Жить с Джонсом Пейтон не собиралась, но она была польщена — ради нее известный артист хочет бросить жену — и потому она не стала противиться, когда Джонс предложил ей зайти к нему, чтобы выпить на прощание по бокалу вина. К тому же у нее были месячные, и она рассудительно посчитала, что домогаться ее не будут.
Однако едва они оказались в квартире Джонса, он повалил ее на кровать. Он походил на похотливого кролика.
— Я не могу, — запротестовала она, — у меня менструация.
Слабые протесты не помогли. Пенис Джонса вонзился ей во влагалище, смяв ватный тампон. Больно не было, но и удовольствия Пейтон не получила.
— Извините меня, — отдышавшись, произнес Джонс. — Яне мог совладать с собой. Не забудьте о моем предложении, я не теряю надежды.
Глава шестнадцатая
— Разве мой костюм плохо выглядит? — удрученно спросила Пейтон.
Джермано окинул ее пристальным взглядом.
— Вы красивая женщина, — сказал он, — и вам к лицу любая одежда, но если вы позволите мне купить вам что-нибудь элегантное, то доставите мне настоящее удовольствие. Пожалуйста, не упрямьтесь.
Пейтон задумалась. Вряд ли какая женщина откажется от подарка. Так стоит ли проявлять излишнюю щепетильность? К тому же Джермано относится к ней, как к собственной дочери.
Придя к этой мысли, Пейтон произнесла:
— Вы уговорили меня. Я действительно не захватила с собой ничего элегантного из одежды. Не хочу, чтобы вы краснели из-за меня. Но, может, мне не обязательно ехать с вами? Я могу вас стеснить или оказаться незваной гостьей.
