Хантер Томпсон - Ромовый дневник
Внезапно Йемон вырвался. Он прыгнул в круг, и на него немедленно бросилось несколько мужчин, но на сей раз удержать его было куда труднее. Я увидел, как он дает бармену по физиономии, вовсю работает локтями и предплечьями, сбрасывая с себя нападающих, кричит с таким бешенством, что у меня от этого крика пошли мурашки по спине, — и наконец падает под целой волной тел.
Свалка остановила танец. На мгновение мой взгляд выхватил стоявшую в одиночестве Шено — вид у нее был изумленный и озадаченный. Светлые волосы рассыпались по плечам, а коричневый кустик так и бросался в глаза на фоне белой кожи. Выглядела она маленькой, голой и беспомощной. Затем я увидел, как тот ублюдок с бородкой клинышком хватает ее за руку и тащит к двери.
Я поплелся сквозь толпу — толкал всех подряд и матерился, во что бы то ни стало стремясь добраться до коридора, прежде чем они исчезнут. Сзади доносились дикие крики Йемона, но я знал, что его плотно взяли в оборот, и единственной моей мыслью было найти Шено. Несколько мужчин ударили меня по пути к двери, но я не обратил внимания. Однажды мне показалось, будто я расслышал ее крик, хотя это вполне мог быть кто угодно.
Когда я наконец выбрался из дома, то увидел у подножия лестницы толпу. Спустившись, я обнаружил там Йемона — плюясь кровью, он лежал на земле и стонал. Очевидно, его выволокли через заднюю дверь. Склонившись над ним, бармен носовым платком вытирал ему рот.
Я тут же забыл про Шено и, бормоча извинения, протолкнулся сквозь кольцо людей, что окружало распростертого на земле Йемона. Когда я туда пробился, бармен поднял взгляд и спросил:
— Это ваш друг?
Я кивнул и наклонился посмотреть, сильно ли Йемону досталось.
— С ним все в порядке, — заверил кто-то. — Мы хотели по-хорошему, но он все кулаками махал.
— Угу, — пробурчал я.
Сжимая руками голову, Йемон сел.
— Шено, — бормотал он, — что за блядство ты тут устроила?
Я положил ему руку на плечо.
— Ничего, — вымолвил я. — Не бери в голову.
— Вот ведь гад вонючий, — громко произнес он.
Бармен похлопал меня по руке.
— Лучше бы вам его отсюда забрать, — посоветовал он, — Пока с ним ничего страшного не случилось, но если он здесь останется, я ему не завидую.
— Можем мы взять такси? — спросил я.
Бармен кивнул.
— Я вызову вам машину. — Он отошел от Йемона и что-то крикнул в толпу. Кто-то ему ответил, и он указал на меня.
— Шено! — закричал Йемон, силясь подняться.
Я толкнул его вниз, понимая, что, как только он поднимется, снова начнется драка. Затем я взглянул на бармена.
— Где девушка? — спросил я. — Что с ней?
Он криво улыбнулся.
— Она славно позабавилась.
Тут я понял, что нас отправят без Шено.
— Где она? — спросил я погромче, отчаянно стараясь изгнать из голоса панику.
Тут ко мне подступил какой-то незнакомец.
— Вали отсюда на хрен, — прорычал он.
Я нервно топтался в пыли, глядя на бармена, который, похоже, был здесь за главного. Наконец он зловредно улыбнулся и указал мне за спину. Обернувшись, я увидел подъезжающую машину.
— Вот такси, — сказал он. — Сейчас я вашего друга доставлю. — Он подошел к Йемону и резким рывком поднял его на ноги. — Большой мужчина едет в город, — процедил он с ухмылкой. — А маленькая девушка остается здесь.
Йемон оцепенел и снова принялся кричать.
— Вы, ублюдки! — Тут он свирепо замахнулся на бармена, который легко увернулся, а затем со смехом наблюдал, как четверо мужчин заталкивают Йемона в машину. Меня они затолкали следом, и я высунулся из окна, чтобы проорать бармену:
— Я вернусь с полицией! Так что с девушкой пусть будет порядок! — Внезапно мне досталась жуткая плюха по щеке, и я увернулся в тот самый миг, когда второй кулак просвистел мимо моего носа. С трудом сознавая, что делаю, я поднял стекло и упал на спинку сиденья. Слышно было, как все они дико хохотали, пока мы направлялись вниз по склону холма.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Все, что мне пришло в голову, это обратиться в полицию, однако водила наотрез отказался везти нас в участок или хотя бы сказать, где он находится.
— Лучше забудьте, — тихо промолвил он. — Каждому свое. — Остановившись в центре городка, он сказал, что будет очень неплохо, если мы заплатим ему два доллара за бензин. Я горестно поворчал и дал ему два доллара, но Йемон отказался вылезать из машины. Он все продолжал настаивать, чтобы мы снова поехали вверх по холму и забрали Шено.
— Идем, — сказал я и потянул его за руку. — Мы непременно найдем полицейских. Они отвезут нас наверх. — Наконец я вытащил его, и машина укатила.
Мы нашли полицейский участок, но там не было ни души. Свет горел, и мы вошли туда подождать. Йемон вырубился на скамье, а у меня так кружилась голова, что я с трудом мог открыть глаза. Где-то через полчаса я решил, что нам лучше поискать полицейского на улице. Тогда я разбудил Йемона, и мы пустились по направлению к барам. Карнавал уже рассеивался, и на улицах было полно пьяных — в основном туристов и пуэрториканцев. Небольшие группки людей бродили от бара к бару, перешагивая через тела в проходах, а кое-кто только-только пристраивался на тротуаре. Было почти четыре утра, но в барах по-прежнему толкалась масса народу. Городок же выглядел так, словно подвергся бомбежке.
Нигде не было ни малейших признаков полиции, и к этому времени мы оба готовы были упасть от изнеможения. Наконец мы бросили бесцельное занятие и поймали такси до Линдберг-Бич, где помогли друг другу перелезть через ограду и замертво рухнули на теплый песок.
Ближе к утру пошел дождь, и я проснулся насквозь мокрый. Я подумал, что еще только рассвет, но когда взглянул на часы, оказалось уже девять.
Голова распухла вдвое против первоначального размера, а в правом виске что-то крайне болезненно било и колотило. Я разделся и пошел искупаться, но от этого мне стало не лучше, а еще хуже. Утро было холодное и унылое, и мелкий дождик рябил воду. Я немного посидел на плоту, вспоминая прошедшую ночь. Чем больше я вспоминал, тем больше все это меня угнетало, и я все сильней страшился мысли о том, чтобы вернуться в город и поискать Шено. В тот момент мне было глубоко плевать, жива она или мертва. Все, чего я хотел, это дотопать по дороге до аэропорта и сесть на самолет до Сан-Хуана. Йемона мне хотелось оставить спящим на берегу и надеяться на то, что ни его, ни Шено я больше никогда в жизни не увижу.
Вскоре я приплыл обратно и разбудил Йемона. Вид у него был совсем никуда. Мы сходили в аэропорт, а затем на автобусе добрались до городка. Забрав наши вещи с корабля в Яхтенной гавани, мы отправились в полицейский участок, где дежурный полицейский играл сам с собой в карты, на которых в страстных позах изображались голые женщины.
Когда Йемон закончил рассказывать, полицейский ухмыльнулся и поднял глаза.
— Слушай, приятель, — медленно проговорил он. — Что я могу поделать с твоей девушкой, если ей кто-то другой по вкусу?
— По вкусу? — воскликнул Йемон. — Черт возьми, ее же силой уволокли.
— Ну да, — отозвался полицейский, по-прежнему улыбаясь. — Я здесь всю жизнь живу и знаю, как на карнавалах девушек уволакивают. — Он негромко рассмеялся. — Ты же сказал, она всю одежду с себя скинула, пока для этой публики танцевала. А теперь говоришь, ее изнасиловали.
Он сделал еще несколько замечаний в том же духе, после чего глаза Йемона засверкали, и он принялся гневно и отчаянно орать.
— Ну вот что! — вопил он. — Если ты ничего не сделаешь, я пойду в тот дом во-от с таким тесаком и прикончу всех, кто мне там под руку попадется!
Полицейскому явно стало не по себе.
— Расслабься, Йемон. Если не кончишь этот словесный понос, в настоящую беду вляпаешься.
— Послушайте, — вмешался я. — Мы только хотим, чтобы вы съездили туда с нами и нашли девушку, — разве мы многого просим?
Полицейский еще немного поглазел на свои карты, словно посредством консультации с изображенными там голыми бабами мог разгадать смысл нашего появления, а также что с нами делать. Наконец он грустно покачал головой и поднял глаза.
— Эх, парни, с вами одни проблемы, — тихо промолвил он. — Никогда ничему не научитесь.
Прежде чем мы успели что-то ответить, полицейский встал и надел пробковый шлем.
— Ладно, — сказал он. — Съездим посмотрим.
Мы последовали за ним на улицу. От его реакции я занервничал и стал почти смущаться беспокойства, которое мы ему доставили.
К тому времени, как мы подъехали к дому, мне уже хотелось выпрыгнуть из машины и убежать. Любой результат наших поисков выглядел одинаково скверно. Возможно, Шено утащили на какую-то другую вечеринку и выставили там напоказ на кровати — белое тело с розовыми сосками, финальный аккорд карнавала. Меня затрясло, когда мы стали подниматься по лестнице. Затем я взглянул на Йемона. Вид у него был как у человека, которого ведут на гильотину.
