Джеффри Арчер - Лишь время покажет
Хьюго привстал и поднял руку, словно подзывал официанта. Митчелл неторопливо пересек зал, даже не пытаясь скрыть легкую хромоту — последствие ранения, из-за которого, по словам Данверса, ему и пришлось уйти из полиции.
Баррингтону вспомнилось его последнее столкновение с полицейским, но на сей раз задавать вопросы намеревался он сам.
— Добрый вечер, сэр.
— Добрый вечер, Митчелл, — отозвался Хьюго, пожимая ему руку.
Когда Митчелл сел, Баррингтон рассмотрел вблизи его сломанный нос и деформированные уши и вспомнил замечание полковника Данверса, что раньше тот играл во второй линии за бристольскую команду регби.
— Позвольте мне предупредить вас с самого начала, Митчелл, — заявил Хьюго, не тратя времени даром, — то, что я хочу с вами обсудить, — строго конфиденциально и должно остаться между нами.
Митчелл кивнул.
— По сути, дело настолько конфиденциальное, что даже полковник Данверс не представляет истинной причины, по которой мне понадобилось с вами встретиться, ибо я не ищу нового начальника для своей службы безопасности.
Сохраняя непроницаемое выражение лица, Митчелл слушал, что еще скажет ему Хьюго.
— Мне нужен человек, который согласится поработать частным детективом. Единственной его задачей будет докладывать мне ежемесячно о деятельности женщины, которая проживает в этом городе и, кстати, работает в этом отеле.
— Я понимаю, сэр.
— Я хочу знать обо всем, чем она занимается, в профессиональном или личном плане, каким бы несущественным это ни казалось. Она ни в коем случае — подчеркиваю: ни в коем случае — не должна узнать о вашем интересе к ней. Итак, прежде чем я сообщу вам ее имя, считаете ли вы, что способны справиться с подобным заданием?
— Такие дела легкими не бывают, — ответил Митчелл, — но и невыполнимыми тоже. В юности, будучи сержантом полиции, я участвовал в тайной операции, благодаря которой некий исключительно отталкивающий субъект отправился за решетку на шестнадцать лет. Войди он сейчас в этот отель, я уверен, он бы меня не узнал.
Хьюго впервые улыбнулся.
— Прежде чем я углублюсь в подробности, — продолжил он, — мне нужно знать, готовы ли вы взяться за подобное задание?
— Это зависит от нескольких вещей, сэр.
— А именно?
— Будет ли это занятием на полный день, поскольку в настоящее время я работаю ночным охранником в банке.
— Завтра же подайте в отставку, — потребовал Хьюго. — Я не хочу, чтобы вы одновременно работали на кого-то еще.
— И каковы же часы работы?
— На ваше усмотрение.
— А моя зарплата?
— Я буду платить вам восемь фунтов в неделю, за месяц вперед, а также покрою все ваши разумные расходы.
Митчелл кивнул:
— Если позволите посоветовать, сэр, то, может, вам стоит производить все выплаты наличными, чтобы ничего нельзя было проследить по бумагам?
— Звучит здраво, — признал Хьюго, уже и сам решивший поступать именно так.
— И вы предпочтете получать ежемесячные доклады в письменном виде или лично?
— Лично. Я не хочу, чтобы на бумагу попало лишнее.
— Тогда нам следует встречаться в разных местах и в разные дни недели. Нас увидят в худшем случае однократно.
— Меня это вполне устроит, — согласился Хьюго.
— Когда вы хотели бы, чтобы я приступил, сэр?
— Вы уже приступили полчаса назад, — сообщил Баррингтон.
Он достал из внутреннего кармана листок бумаги и конверт, где лежали тридцать два фунта, и протянул их Митчеллу.
Тот несколько мгновений рассматривал имя и адрес, написанные на листке, и вернул новому хозяину.
— Мне понадобится ваш личный номер, сэр, и еще нужно знать, где и когда с вами можно связаться.
— В любой день в моем кабинете между пятью и шестью вечера, — сообщил Хьюго. — Дома ищите меня только в случае крайней необходимости, — добавил он, доставая ручку.
— Просто назовите номер, сэр, записывать не стоит.
23
— Вы будете на дне рождения мастера Джайлза? — спросила мисс Поттс.
Хьюго заглянул в ежедневник.
«Джайлз, день рождения, 12 лет, 15:00», — гласила четкая надпись наверху страницы.
— Мне хватит времени заехать за подарком по пути домой?
Мисс Поттс вышла из кабинета и мгновением позже вернулась с большим свертком, обернутым блестящей красной бумагой и перевязанным ленточкой.
— Что это? — спросил Хьюго.
— Радиоприемник от «Робертс», тот самый, о котором он просил, когда вы навещали его в изоляторе в прошлом месяце.
— Спасибо, мисс Поттс, — сказал Хьюго и глянул на часы. — Надо успеть к моменту, когда он будет разрезать торт.
Мисс Поттс положила ему в портфель толстую папку.
— Предварительные заметки к завтрашнему заседанию совета директоров, — пояснила она, прежде чем он успел задать вопрос. — Вы сможете просмотреть их после того, как мастер Джайлз вернется в школу, и вам не понадобится возвращаться сюда вечером.
— Спасибо, мисс Поттс, — повторил Хьюго. — Вы все предусмотрели.
Проезжая по городу, он невольно обратил внимание на то, насколько больше стало машин на шоссе по сравнению с прошлым годом. Пассажиры начали куда осторожнее переходить дорогу с тех пор, как правительство повысило скоростное ограничение до тридцати миль в час. Лошадь встала на дыбы, когда Хьюго пронесся мимо хэнсомовского кеба. Ему было любопытно, как долго они еще рассчитывают продержаться теперь, когда городской совет разрешил первые таксомоторы.
Выехав из города, Хьюго немедленно прибавил скорость, не желая опаздывать на праздник сына. Как же быстро растет мальчик. Он уже стал выше матери. Не обгонит ли он когда-нибудь и отца?
Хьюго был уверен, что через год, когда Джайлз окончит школу Святого Беды и займет свое место в Итоне, его дружба с Клифтоном быстро забудется, хотя и понимал, что есть и другие сложности, которыми придется заняться еще до того.
У ворот поместья он сбросил скорость. Ему всегда нравилось неторопливо подъезжать к особняку по дубовой аллее. Когда Хьюго вышел из машины, Дженкинс уже стоял на крыльце.
— Миссис Баррингтон в гостиной, сэр, — сообщил он, придержав перед хозяином входную дверь, — вместе с мастером Джайлзом и двумя его школьными друзьями.
Стоило ему войти в вестибюль, как Эмма сбежала навстречу по лестнице и крепко обняла отца.
— А что в свертке? — требовательно поинтересовалась она.
— Подарок твоему брату на день рождения.
— Да, но что за подарок?
— Тебе придется подождать и увидеть своими глазами, юная леди, — с улыбкой сообщил отец и отдал портфель дворецкому. — Пожалуйста, отнесите это ко мне в кабинет, Дженкинс.
Эмма тем временем схватила его за руку и потянула в сторону гостиной.
Улыбка Хьюго погасла сразу же, стоило ему открыть дверь и увидеть, кто сидит на диване.
Джайлз вскочил и со всех ног бросился к нему.
— С днем рождения, мальчик мой, — поздравил Хьюго сына, протягивая ему сверток.
— Спасибо, папа, — отозвался Джайлз, прежде чем представить отцу друзей.
Хьюго пожал руку Дикинсу, но когда Гарри протянул ему свою, отделался устным приветствием.
— Добрый день, Клифтон, — бросил он и устроился в любимом кресле.
С интересом пронаблюдав за тем, как Джайлз распутывает ленточку, Хьюго одновременно с ним впервые увидел собственный подарок. Даже нескрываемый восторг сына, радующегося новому радиоприемнику, не вызвал у него улыбки. Ему нужно было задать Клифтону один вопрос, но при этом не дать никому понять, что ответ мальчишки имеет хоть какое-то значение.
Он молчал, пока трое ребят по очереди настраивали приемник на две станции и внимательно вслушивались в непривычные голоса и музыку, доносившиеся из динамика. Каждый успех встречался смехом и аплодисментами.
Миссис Баррингтон заговорила с Гарри о недавней постановке «Мессии», на которой присутствовала, остановившись на том, как ей понравилось его исполнение арии «А я знаю, Искупитель мой жив».
— Спасибо, миссис Баррингтон, — отозвался мальчик.
— Клифтон, вы надеетесь перейти в Бристольскую классическую, когда окончите школу Святого Беды? — вмешался Хьюго, улучив удобный момент.
— Только если заслужу стипендию, сэр, — ответил Клифтон.
— Но почему это так важно? — осведомилась миссис Баррингтон. — Наверняка вам предложат там место, как и любому другому?
— Потому что моя мать не сможет себе позволить плату за обучение, миссис Баррингтон. Она работает официанткой в отеле «Рояль».
— Но разве ваш отец не…
— Он умер, — пояснил Гарри. — Его убили на войне.
— Простите, — огорчилась миссис Баррингтон. — Я не знала.
Между тем открылась дверь, и лакей внес в комнату огромный торт на серебряном подносе. Джайлз успешно задул всю дюжину свечей с первого раза, и все зааплодировали.
