Си Джей Уотсон - Прежде чем я засну (ЛП)
- Как её звали?
Она просмотрела записи.
- Боюсь, тут не указано. Вы часто играли в пасьянс.
- Пасьянс?
- Карточная игра. Возможно, доктор Нэш объяснит позже? - Она подняла глаза и сказала. - Согласно записям, иногда вы проявляли жестокость.
- Не беспокойтесь. В таких случаях это нормально. Люди, перенёсшие тяжелые травмы головы, часто склонны к насилию. Особенно, если был повреждён участок мозга, отвечающий за самоконтроль. К тому же, пациенты с такого рода амнезией, как у вас, частенько склонны к тому, что мы называем "конфабуляция". Всё вокруг кажется им бессмысленным, поэтому они вынуждены изобретать детали. Придумывать подробности о себе и людях, окружающих их, о том, что случилось с ними. Это объясняется желанием заполнить пробелы в памяти. В некотором смысле это понятно. Но когда фантазии страдающих амнезией опровергают, зачастую это влечёт за собой агрессивное поведение. Должно быть, реальная жизнь сильно сбивала вас с толку. Особенно, когда к вам приходили посетители.
Посетители. Я вдруг испугалась, что могла ударить своего сына.
- Что я делала?
- Иногда вы набрасывались на кого-нибудь из персонала больницы, - сказала она.
- Но не на Адама? На своего сына?
- Нет. Согласно записям, нет.
Я выдохнула, но напряжение не ушло.
- У нас есть несколько страниц чего-то вроде дневника, который вы вели.
- Может быть, вам будет полезно взглянуть на них? Так вам легче будет понять состояние, в котором вы пребывали.
Это было рискованно. Я взглянула на доктора Нэша, и он одобрительно кивнул. Доктор протянула мне синий лист бумаги, и я взяла его в руки, боясь даже смотреть на него.
Когда же я отважилась, то увидела, что он покрыт безумными каракулями. Сверху буквы шли ровно и строго по горизонтальным линиям. Но чем ниже опускался текст, тем грязнее и крупнее они становились. В самом низу были почти двухсантиметровыми. Влезало всего пару слов в строку. Хоть меня и пугало то, что я могу увидеть, я начала читать.
"8:15 утра, - гласила первая запись. - Я проснулась. Бен здесь".
Сразу же ниже я написала:
"8:17 утра. Игнорировать последнюю запись. Она была написано кем-то другим».
А ниже:
"8:20 утра. ТЕПЕРЬ я проснулась. До этого я спала. Бен здесь".
Мои глаза скользнули в конец страницы.
"9:45. Я только что проснулась САМЫЙ ПЕРВЫЙ РАЗ".
И затем строчкой ниже:
"10.07. ТЕПЕРЬ я определённо проснулась. Все эти записи - ложь. ТЕПЕРЬ я проснулась".
Я подняла глаза.
- Это что, правда, я?
- Да. Долгое время у вас было постоянное ощущение, как будто вы только что проснулись от очень долгого, очень глубокого сна. Смотрите.
Доктор Уилсон указала на страницу, что лежала передо мной, и начала цитировать: "Я спала целую вечность. Это всё равно, что быть МЁРТВОЙ. А я только что проснулась. И вижу всё, будто впервые".
- Ваши попытки записать свои переживания, по-видимому, одобрялись в надежде, что это поможет запоминать события прошлого. Но боюсь, это привело лишь к тому, что вы начали полагать, что все записи были сделаны другими людьми. И думать, что на вас ставят эксперименты, удерживая здесь против вашей воли.
Я снова посмотрела на страницу. Она была заполнена почти одинаковыми записями, написанными с разницей в пару минут. Мурашки побежали по телу.
- Неужели мне было настолько плохо? - спросила я. Мои слова, казалось, эхом отозвались в голове.
- Некоторое время, да, - сказал доктор Нэш. - Твои записи показывают, что ты могла хранить воспоминания всего лишь несколько секунд. Иногда пару минут. Постепенно время хранения информации увеличивалось.
Я не могла поверить, что написала это. Казалось, что это дело рук человека, чей мозг совершенно разрушен, разнесён в пух и прах. Я снова взглянула на слова: "Это всё равно, что быть МЁРТВОЙ".
- Простите, - произнесла я. - Я не могу...
Доктор Уилсон забрала лист.
- Я понимаю, Кристина. Такое может расстроить. Я...
Паника охватила меня. Я поднялась на ноги, но комната начала вращаться.
- Я хочу уйти. Это не я. Я не могла быть такой. Я бы никогда не ударила человека. Я бы никогда. Я просто...
Доктор Нэш поднялся тоже, за ним и доктор Уилсон. Она сделала шаг вперёд и наткнулась на стол, разметав бумаги. Фотография упала на пол.
- Господи... - произнесла я.
После моих слов, она взглянула на пол, после чего присела, пытаясь закрыть фотографию листком. Но я увидела достаточно.
- Это я? - спросила я. Мой голос перешёл на крик. - Это я?
На фотографии была изображена молодая девушка. Её волосы были убраны назад. На первый взгляда казалось, что на ней была маска на Хэллоуин. Один глаз был открыт и смотрел в камеру, а другой скрывал огромный багровый синяк, губы были набухшими, розовыми, покрытыми рубцами. Щеки были распухшими, что придавало лицу гротеский вид. Они напомнили мне раздавленные фрукты, гнилые, лопнувшие сливы.
- Это я? - закричала я, хоть, несмотря на опухшее, раздутое лицо, я и так понимала, что это я.
Моё сознание раскололось на две половины. Одна часть меня была спокойной, тихой, безмятежной. Она смотрела на вторую, как та бушевала и кричала, сдерживаемая лишь присутствием доктора Нэша и доктора Уилсон. Она как будто говорила: "Вот, как ты себя ведёшь на самом деле. Неловко, да?" Но моя вторая половина была сильнее. Она взяла верх, показала ту, настоящую меня. Я снова закричала, снова и снова, и бросилась к двери.
Доктор Нэш пошёл за мной. Я распахнула дверь и выбежала, но куда бежать? Видение. Двери с засовами. Звук сигнализации. Преследующий меня мужчина. Мой сын в слезах. "Я уже делала это, - подумала я. - Всё это уже было". Воспоминание погасло.
Должно быть, они каким-то образом меня успокоили, убедили уйти с доктором Нэшем. Следующее, что я помню, я сижу в его машине, он рядом, за рулём.
Небо начало затягивать облаками, улицы посерели и казались какими-то ровными. Нэш говорил что-то, но я не могла сосредоточиться. Словно мой разум сошёл с привычного пути и завёл меня туда, откуда сложно найти путь назад.
Я смотрела в окно на покупателей в магазинах, на людей с собаками, колясками и прогулочными велосипедами, и сомневалась, действительно ли я хочу докопаться до правды.
Да, это может мне помочь, но насколько? Я уже не жду, что когда-нибудь проснусь утром, зная всё, как нормальные люди. Зная, что я делала вчера, и что я планирую на этот день. Какие дороги меня привели сюда, и что я за человек. Лучшее, на что я надеюсь, что однажды я смогу смотреть в зеркало без шока. Надеюсь, вспомнить человека по имени Бен, за которого я вышла замуж, и сына, которого потеряла, по имени Адам. Надеюсь, что мне не нужно будет видеть свою книгу, чтобы знать, что я её написала.
Но даже это кажется недосягаемым. Я думала об увиденном в Фишер Уорд. Безумие и боль. Разрушенная личность. К этому я ближе, чем к выздоровлению. Пожалуй, было бы лучше научиться жить так, как живётся.
Я могла сказать доктору Нэшу, что более не хочу его видеть. Я могла сжечь дневник, похоронив всю правду, которую смогла найти. Спрятать это всё так глубоко, чтобы самой не знать, где. Могла бы бежать от прошлого, я даже не буду сожалеть. Ведь спустя несколько часов, воспоминания о докторе и о дневнике, исчезли бы навсегда, сделав мою жизнь простой.
Бессвязные дни сменяли бы друг друга. Но воспоминания об Адаме, всё равно всплывали бы иногда. У меня бывали бы дни полные боли и страданий, память о потерях возвращалась бы, но это всё длилось бы недолго. Пока я снова не усну и спокойно забуду. "Насколько проще было бы мне, - подумала я. - Гораздо проще, чем сейчас".
Я подумала о той фотографии. Эта картинка сжигала меня изнутри. Кто сделал это со мной? Почему? Я вспомнила про гостиничный номер. Воспоминание было ещё в голове, но под покровом, просто вне досягаемости. Этим утром я прочитала, что у меня были причины полагать, что у меня был роман. Но даже если так, я всё равно не помню, с кем я была. Всё, что у меня есть, имя, которое я вспомнила пару дней назад. И нет никаких гарантий, что я вспомню больше, даже если очень захочу.
Доктор Нэш всё ещё что-то говорил. Я понятия не имела, о чём, и перебила его:
- Мне становится лучше?
Какое-то время слышно было только моё сердцебиение, я уже подумала, что у него нет ответа.
- А как ты думаешь? - спросил он в ответ.
- Не знаю. Да, полагаю, что лучше. Иногда я вспоминаю события из прошлого. Вспышки воспоминаний. Они посещают меня, когда я читаю дневник, и кажутся реальными. Я помню Клэр. Адама. Мою маму. Но они словно нити, которые невозможно удержать. Как шарики, улетающие в небо, которые я не успеваю поймать. Я не помню свою свадьбу. Я не помню первые шаги Адама, его первые слова. Я не могу вспомнить, как он пошёл в школу, как закончил её. Ничего. Я даже не знаю, была ли я там. Может быть, Бен решил, что нет смысла брать меня туда.
