Жиль Легардинье - Совсем того!
— Зачем я вам понадобился? Одиль обвела библиотеку взглядом.
— Мадам, наверное, очень вас ценит, если разрешила воспользоваться этой комнатой.
— Я не буду больше загромождать ваш обеденный стол, когда вы готовите вкусные блюда.
— Вы мне не мешали. Мне нравится ваша компания. Сожалею, что потревожила, но там Манье вас ищет. Он ждет возле кухни.
— Прочему же вы не пригласили его войти?
— Пойдите сами посмотрите…
Управляющий стоял у двери, его лицо и одежда были перепачканы грязью и смазкой.
— Что случилось? — спросил Эндрю.
— Мы с Хакимом в сарае, чиним машину. Я ему помогаю, но он спрашивает у меня такие вещи, которых я не понимаю. У тебя есть права, ты будешь водить, вот я и подумал…
— Сейчас иду.
Когда они уже направились к сараю, Одиль бросила Блейку:
— Постарайтесь не вымазаться!
40
Прямо посреди сарая, между тем, что когда-то было лошадиным стойлом, и старой ржавой сельхозмашиной стоял маленький «рено» с распахнутыми дверями и поднятым капотом. Кузов был покрыт толстым слоем пыли, на земле вокруг валялись инструменты.
— Хаким, вы еще там? — спросил Филипп. Голос из-под ма шины ответи л:
— Я скоро заканчиваю. Надо бы еще поменять кое-какие детали, но для этой модели их найдешь разве что в музее.
Молодой человек вылез из-под машины.
— Эндрю, познакомься, это Хаким, старший брат Яниса.
— Извините, месье, не могу пожать вам руку — я весь в грязи.
— Здравствуйте. Ну как, сможете починить это чудо техники? — спросил Блейк.
— Не скажу, что она легко пройдет техосмотр, но ездить будет. Надо бы шины сменить, резина немного высохла, но в остальном порядок: после того, как мы сменили аккумулятор, свечи, масло, прочистили фильтры и заправили бак, она завелась с полоборота. Хотите попробовать?
Блейк сел за руль.
— У нас все с другой стороны, — сказал англичанин. — Я уже водил во Франции, но это было так давно…
— Навыки быстро вернутся.
Старшему брату Яниса было чуть больше двадцати. Они были очень похожи. Эндрю повернул ключ и тронулся с места.
— Вам стоит сначала сделать круг по парку, а уже потом выезжать на дорогу, но вообще-то проблем быть не должно.
Мотор гудел ровно.
— Мои поздравления, вы отлично разбираетесь в машинах.
— Как-никак моя профессия, я ведь работаю в автомастерской. Разве Янис вам не говорил?
Хаким взглянул на часы:
— Было бы здорово, если бы кто-нибудь из вас посмотрел мой телефон. Он у меня в кармане куртки. Я жду сообщение, но боюсь кнопки заляпать.
— С удовольствием, — ответил Блейк, выключая зажигание, — но здесь нет связи.
— Вот те раз. Да ладно, уже поздно, мне пора идти.
— По дороге зайдите ко мне почиститься, — предложил Манье.
— Не откажусь.
— А сколько мы вам должны? — спросил Блейк. Хаким вытер руки старой тряпкой.
— Ничего, месье. Я знаю, что вы делаете для Яниса, и я вам за это благодарен. Ему полезно общаться с такими людьми, как вы. Он возвращается домой счастливый. У него в голове полно идей.
— Я думал, он ходит сюда тайком, — удивился Эндрю.
— От матери, да. Но он мой младший брат, и я присматриваю за ним…
— Вы уверены, что мы вам ничего не должны? Вы ведь потратили на нас время. Да и запчасти чего-то стоят…
— Уверен. И обращайтесь, если что. Кстати, советую вам выкатить машину на улицу. Если повезет, дождик ее немного помоет, а то не поймешь, какого она цвета…
Когда Блейк включил первую, его ждал сюрприз. Машина прыгнула, как козочка, и мотор заглох. Вторая попытка оказалась удачной. Со скоростью улитки машина выехала из сарая.
— Чтобы добраться до города, ей понадобится неделя… — сделал вывод Манье.
— Зато, если лопнет шина, можно заменить ее прямо на ходу, — добавил Хаким.
Мужчины расхохотались.
— Издеваетесь! — ухмыльнулся Блейк.
— Внимание! В двухстах метрах впереди дерево. Тормози, не то завтра к вечеру врежешься! — крикнул в ответ Манье.
41
Возвращаясь от Филиппа, Блейк с удивлением увидел просунутую в котоход руку, которая неистово махала яркой кошачьей игрушкой-погремушкой. Сдавленным голосом Одиль повторяла:
— Мефистофель! Мефистофель! Пора домой. Иди к мамочке. Через волшебную дверцу.
Привлеченный необычной сценой, Эндрю остановился. Он представил себе, как кухарка с другой стороны двери, стоя на четвереньках и сунув голову в кошачий лаз, зовет своего ангорского убийцу, и едва не расхохотался. Двигаясь на цыпочках вдоль стены, он подошел поближе. Блейк столкнулся с одной из тех ситуаций, которые в молодости даже создали ему некоторую известность. С раннего детства и позже, в каких бы обстоятельствах он ни находился, такого рода сцены неизменно будили его воображение. Он загорался так или иначе поучаствовать в происходящем. В его голове мгновенно возникали всевозможные сценарии. В данном случае можно было действовать двояко. Либо вежливо и осторожно постучать в дверцу, чтобы Одиль, убирая руку, ненароком не поранилась и открыла дверь. Такое решение позволяло каждому выйти из ситуации с честью и достоинством. Либо осуществить план Б в надежде, что эта невероятная история войдет в легенду. Эндрю колебался. Рука Одиль продолжала махать смешной игрушкой. Блейк, подошел совсем близко и наклонился, чтобы рассмотреть игрушку.
— Мефистофель! Мефистофель! Если научишься ходить через волшебную дверцу, мамочка приготовит тебе твои любимые креветки!
В какой-то момент Блейк почти устыдился того, что собирался сделать, но, не признаваясь самому себе в истинных намерениях — черта, которую Одиль признала бы чисто мужской, — сумел убедить себя в том, что еще ничего не совершил и потому не должен испытывать угрызений совести. В такого рода операциях фишка заключается в том, что, решившись на что-то, дальше надо действовать быстро и не раздумывая. Одиль, со свойственным ей упорством, не отходила от лазейки для кота. С настойчивостью, достойной уважения, несмотря на отваливавшуюся от усталости руку, она упорно продолжала звать своего любимца.
— Кис-кис-кис!
Блейк не без удовольствия представил себе реакцию Одиль, положи он сейчас ей в руку мышь. Однако уже в следующую секунду посчитал такой поступок жестоким и ограничился тем, что просто-напросто пожал ей руку со словами:
— Добрый день, мадам Одиль! Как поживаете?
Одиль испуганно вскрикнула, и рука ее скрылась быстрее, чем голова мурены исчезла бы в пасти большой белой акулы. Последовавший за этим глухой звук удара немного встревожил Эндрю. Когда он увидел за стеклом двери лицо Одиль, то понял, что в ближайшие четверть часа его не ждет ничего хорошего. Взгляд ее был так мрачен, что внушал неподдельный ужас. Она потирала голову. Эндрю прогневал киборга, инкогнито жившего на нашей планете. Одиль принялась орать на него прежде, чем открыла дверь. Когда она распахнулась наполовину, до ушей Блейка донеслось:
