Морин Джонсон - Пусть идет снег
— Не могу не отметить, что черлидеры, скажем так, на тебя не вешаются.
— Ну, — начал он, стоя к нам спиной у своих вафельниц, — надеюсь, что «Твистер» изменит ситуацию. Они все-таки пытались флиртовать с мистером «Я-мачо-несмотря-на-хвостик». — И Кеун кивнул в сторону парня, заснувшего за столиком. — Но он, по всей видимости, только о своей подружке и думает.
— Да, «Твистер» оказался очень в тему, — согласился я.
Игра валялась на полу, никому не нужная.
Джей наклонился в мою сторону, чтобы посмотреть на черлидеров, и покачал головой:
— До меня только что дошло, что бросать на них смущенные взгляды я могу почти каждый день за обедом.
— Ага, — кивнул я.
— Они явно не настроены с нами общаться.
— Точно, — поддакнул я.
Девчонки сбились в кучку у одного из столиков. Разговаривали они друг с другом очень быстро и эмоционально.
До меня долетали некоторые слова, но смысла беседы я понять не мог — всякие черлидерские термины: видимо, обсуждали соревнования. В жизни есть темы, которые интересуют меня меньше, чем эта. Но их немного.
— Эй, вон соня очнулся, — заметил Джей.
Я посмотрел на парня: темноглазый, с хвостиком. Я довольно быстро его узнал.
— Он в Грейстауне учится, — сказал я.
— Ага, — подтвердил Кеун. — Это Джеб.
— Точно.
Этот парень был студентом первого курса колледжа. Я с ним не был знаком, но замечал его здесь раньше. Он меня, видимо, тоже узнал — судя по тому, что встал и направился ко мне.
— Ты Тобин? — спросил он.
Я кивнул и пожал ему руку.
— Эдди знаешь?
Я недоуменно смотрел на него.
— С первого курса, красотка.
Я захлопал глазами:
— Э, вроде нет.
— Длинноволосая блондинка, похожая на актрису? — В голосе Джеба звучало и отчаяние, и недоумение по поводу того, что я не знаю эту девчонку.
— Извини, чувак, — вздохнул я. — Вообще ни о чем не говорит.
Он закрыл глаза. И словно поник.
— Мы начали встречаться за день до Рождества, — сказал он, глядя куда-то вдаль.
— Вчера? — И подумал: «Вы были вместе всего один день, и тебя так колбасит? Очередной повод избегать этих отношений».
— Не вчера, — устало сказал Джеб. — Год назад.
Я посмотрел на Кеуна:
— Дружище, человеку плохо.
Кеун кивнул, вывалив на гриль Герцоговы хашбрауны.
— Утром подброшу его до города, — предложил он. — Хотя какие у нас правила, Джеб?
Джеб проговорил, словно Кеун повторял ему это уже тысячу раз:
— Никто не уходит до последнего черлидера.
— Правильно, дружище. Тебе бы в постель вернуться.
— Только это… — попросил Джеб, — если вы ее вдруг увидите… или типа того, передайте, что меня задержали.
— Ладно, — согласился я.
Прозвучало это, наверное, не очень убедительно, потому что Джеб после этого развернулся и посмотрел на Герцога:
— Скажи ей, что я иду.
И, как ни странно, она его поняла. Ну, по крайней мере, так показалось. Она кивнула, словно говоря: «Да, если я вдруг увижу эту незнакомку где-нибудь в четыре утра в метель, я непременно передам». Герцог улыбнулась парню с сочувствием, и у меня опять возникла такая мысль, от которой никак не отделаться.
Улыбка Герцога как будто успокоила Джеба, и он снова опустился на стул с поникшей головой.
Я болтал с Кеуном, пока тот не подал мне дымящуюся вафлю.
— Боже, Кеун, какая красотища! — воскликнул я, но он уже отвернулся, чтобы выложить на тарелку хашбрауны для Герцога.
Тут же появился Билли Талос, выхватил тарелку у него из рук и понес Герцогу. Он сел рядом с ней.
Я несколько раз бросал на них взгляды, они буквально лежали на столе лицом друг к другу и о чем-то оживленно разговаривали. Мне хотелось встрять и рассказать подружке, что он заигрывал с одной из множества Мэдисон, пока мы тащились сюда по сугробам, но решил, что это все же не мое дело.
— Пойду поговорю с кем-нибудь, — объявил я Джею и Кеуну.
Джей как будто не поверил:
— С кем? С черлидером?
Я кивнул.
— Дружище, — вздохнул Кеун, — я пытался всю ночь. Их слишком много, чтобы пытаться разговаривать с одной. А если со всеми, то тебя просто игнорируют.
Но мне надо было хотя бы создать видимость.
— Вспомните льва, охотящегося на газелей, — сказал я, пристально наблюдая за стайкой девчонок. — Выбираешь отбившуюся от стада и… — одна крошечная блондиночка смотрела не в ту сторону, что и все, — бросаешься.
Я соскочил со стула. И целенаправленно подошел к ней.
— Я Тобин, — представился я, протягивая руку.
— Амбер, — ответила она.
— Красивое имя.
Девчонка кивнула, глаза у нее забегали. Амбер хотелось уйти, но я пока не мог ее отпустить. Так что попытался придумать, что бы еще спросить.
— Насчет вашего поезда что-нибудь известно? — поинтересовался я.
— Да, может, даже завтра не пойдет.
— Вот не повезло, — с улыбкой сказал я и бросил взгляд через плечо в сторону Билли с Герцогом, но она куда-то исчезла.
Хашбрауны все еще дымились на тарелке, на край которой она налила, как обычно, кетчупа, но после этого почему-то ушла. Я оставил Амбер и подошел к Билли.
— Она вышла, — сразу сказал он.
Какой нормальный человек выйдет, если все тепло, хашбрауны и четырнадцать черлидеров еще внутри?
Я схватил шапку, натянул пониже на уши, надел перчатки и тоже вышел на ветер. Герцог сидела на тротуаре возле стоянки, даже почти не под навесом, который защитил бы ее от все не прекращавшегося снега.
Я сел рядом:
— Что, нос давно не закладывало?
Она пошмыгала, а на меня и не взглянула.
— Возвращайся, — сказала она. — Ничего страшного.
— В чем?
— Ни в чем ничего страшного. Возвращайся.
— «Ни в чем ничего страшного» — хорошее название для группы. — Я хотел, чтобы Герцог на меня посмотрела, чтобы я мог оценить ситуацию, и, когда она наконец это сделала, я заметил, что у нее красный нос, и, несмотря на холод, заподозрил, что она плакала. Это показалось мне довольно странным, потому что Герцог обычно не плачет.
— Я… я бы просто предпочла, чтобы ты при мне этого не делал. Ну что в ней интересного? Серьезно, ответь, что в ней такого. Да или хоть в какой из них…
— Не знаю, — сказал я. — Ты же с Билли общалась.
Герцог пристально посмотрела на меня:
— Я сказала ему, что не пойду с ним на этот идиотский бал, потому что не могу заставить себя перестать думать о другом.
