Олег Рой - Паутина лжи
– А я ведь не просто так вас выбрала в качестве модели! – поделилась она, бросая взгляды то на него, то на свою работу. – У вас очень незаурядная внешность. Этот шрам, эти светлые глаза при темных волосах… И потом, вы очень харизматичны!
– Да что вы? Не замечал раньше… – несколько ехидно ответил Саша, но она не обратила внимания на его иронию.
– Знаете, чем отличаются простые люди от харизматичных? – продолжала художница. – Тем, что большинство людей представляют из себя просто тело, обычное тело… И думают только о том, как бы скрыться от жизненных невзгод. А харизматичные сами создают вокруг себя собственный мир. Мир людей и событий…
– И почему вы решили, что я именно таков?
– Я читаю это по вашему лицу.
– А, так вы… – Саша хотел сказать «физиономистка», но оговорился и вместо этого почему-то произнес «шаманка».
Девушка мелодично рассмеялась.
– Ну что вы? Какая из меня шаманка? Шаманы живут где-то в тайге или тундре, в лесах или в пещерах… Ну уж точно не в нашем цивилизованном мире. Я всегда считала, что шаман – это образ жизни. Отклик на природный зов, который может быть услышан только на воле, а не в каменных джунглях.
Налетевший ветер как будто обнял их обоих своим порывом, теплым и нежным. Листья березы зашелестели, пропуская лучи солнца, которые коснулись прелестного лица незнакомки.
– Я чувствую, что вы недавно пережили большое горе, – продолжала тем временем девушка. – Вы, конечно, можете сказать, что я лезу не в свое дело, – и будете правы. Но все-таки я позволю себе вмешаться и напомнить вам, что жизнь проходит быстро, слишком быстро… И если тратить ее на то, что уже все равно невозможно исправить, на постоянное растравление своих ран, то не останется времени на что-то более важное…
– А если не осталось ничего более важного?
– Простите, но вы говорите чушь. И сами себе не верите.
– Вот как? Вы так считаете? – Саша почувствовал, что невольно начинает проявлять к девушке недюжинный интерес.
– Конечно, иначе бы я так не сказала…
За интересным разговором время пролетело незаметно. Саша и моргнуть не успел, как сеанс закончился, и девушка проговорила:
– Ну вот ваш портрет и готов. Хотите посмотреть?
Рассматривая карандашный рисунок на белом листе, Саша не верил своим глазам. Этой странной девушке каким-то непостижимым образом удалось минут за двадцать или тридцать отразить в простом наброске всю его сущность. Дело было не во внешнем сходстве. Да, оно присутствовало, но вместе с ним на листе словно отразился весь внутренний мир Саши, весь его характер и даже весь жизненный опыт. Но самым интересным было то, что, хотя портрет и передавал на удивление точно всю тягостность нынешнего состояния Саши, от него в то же время веяло чем-то невероятно позитивным. Словно сквозь пелену грусти, отражавшейся в глазах, проглядывали лучики солнца, блики надежды на лучшее будущее.
– Вам нравится? – робко спросила девушка.
– Очень! Просто потрясающе, – ничуть не лукавя, заявил он. – Вы нереально талантливы. Как я смогу вас отблагодарить?
Саша полез было за бумажником, но девушка замахала руками.
– Что вы, что вы! И не вздумайте совать мне деньги, я их все равно не возьму. Это ж я сама попросила вас позировать. Поверьте, нет ничего интереснее, чем рисовать судьбу… Вы лучше пригласите меня на чашечку кофе.
Он привел ее в кафе неподалеку – типичную сетевую кондитерскую, полную воркующих парочек, студентов, уткнувшихся в свои ноутбуки, и одиноких дам, дымящих как паровозы. Им повезло занять только что освободившийся уютный столик у окна.
– Знаете, мне всегда трудно общаться, когда я не знаю имени собеседника, – сказал Саша, принимая из рук официантки меню.
– Мария.
– Красивое имя. А я Александр, можно просто Саша. И сколько же вам лет, Мария?
– Девятнадцать. А что, это имеет какое-то значение?
– В моем возрасте уже имеет, – горько усмехнулся он. – В тот год, когда вы родились, я уже успел окончить вуз, начать свой бизнес и развестись.
– И когда женились второй раз?
– А откуда вы знаете, что я женился? Ведь я не ношу обручального кольца.
– Просто догадалась… Хотя, признаюсь, в первый момент, когда я вас увидела, то решила, что вы вдовец. И потеряли жену совсем недавно.
– А потом? – Ее настойчивое намерение заглянуть к нему в душу одновременно и пугало, и манило его. – Что вы подумали потом?
– Потом поняла, что тут нечто другое…
– Да, вы правы, – вздохнул он.
– Говорите. Я же чувствую, что вам сейчас необходимо выговориться. А я смогу понять вас как никто другой.
– Вы? – горько усмехнулся Саша. – В девятнадцать лет? Простите, Мария, но позвольте мне вам не поверить. Я пережил такую трагедию, о которой дай вам Бог не знать никогда!
– Бог дает нам то, что мы сами просим, – с неожиданной жесткостью ответила девушка. – Но иногда и устраивает нам встряску, чтобы у нас открылись глаза. Чтобы мы не жили, прищурившись, напоминая каких-нибудь японцев. Хотя японцы, в отличие от нас, мудры. Вы видели когда-нибудь цветущую сакуру?
– Признаюсь, только на фотографии. И по телевизору.
– Нет, это совсем не то! Никакие снимки, никакое видео не способны передать ее очарования! Когда цветет сакура, многие люди едут в Японию. Знаете, почему? Потому что, согласно легенде, любование цветущей сакурой, ханами, продлевает жизнь. И к тому же, вдыхая аромат цветов, жизнь которых длится максимум дней пять, художники и поэты имеют редкую возможность окунуться в волны вдохновения. Ведь сначала любоваться красотой цветения сакуры могли только представители элиты и императорского двора, потом к ним присоединились самураи и творчески одаренные люди… Сакура – это метафора, символ нашей жизни. Непостоянство, эфемерность и чарующая красота…
Она рассказывала, а Саша с удовольствием слушал ее мелодичный голос и чувствовал, как потихоньку теплеет у него на сердце. Девушка глядела ему в глаза по-детски доверчиво и одновременно по-взрослому мудро и, казалось, говорила на языке его истосковавшейся души, которой так не хватало внимания и нежности.
– Мария, – он, сам того не замечая, положил свою руку на ее узкую ладонь. – Недавно я потерял неродившегося сына, о котором мечтал день и ночь. Вы не представляете себе, что значит терять близких…
На глаза второй раз за сегодня навернулись слезы, и Саша смущенно начал стряхивать их со щек.
– Не надо… – Девушка сжала его запястья. – Пусть текут. Не будьте бездушной куклой, плачьте…
Помолчала немного и вдруг произнесла:
