Лариса Миронова - Непотопляемая Атлантида
ГЛАВА 6.3 БЕЛАЯ РУСЬ ТЫ МОЯ
Этноним «белорусы» образовался от наименования территории Белая Русь. Это название тогда не имело какой-либо этнической нагрузки, просто так называли отдельные части восточного ареала Древней Руси. В Белую Русь входили: (только тихо, чтобы батька Лукаш не услышал!) помимо некоторых восточных земель, ещё и Московское княжество, и Новгородская земля и многие другие земли – короче все сливки общества тогдашнего древнерусского. Белый царь сидел на московским престоле. А вот начиная с 15 века Белой Русью ПАРАЛЛЕЛЬНО в ряде исторических источников вдруг начинают называть и западнорусские земли. А вот уже в 17 веке название Белая Русь закрепляется полностью за Русью Западной. (17 век заслуживает самого пристального внимания – самая крутая русская каша заварилась именно тогда. Вся грандиозная путаница с рукописями и вообще – с артефактами была проделана как раз в те времена.) Тогда же появился и этноним «белорусы». Однако самоназванием этноса он стал нескоро. В Литовском государстве западнорусские земли никогда не назывались Белой Русью. Население их считалось русскими (как и украинцы – в произведениях Гоголя – это также православные русские), и только в 17 веке в Московской Руси термин «Белая Русь» стал применяться к западной Руси, то есть к Руси Литовской, а сформировавшийся здесь язык, которой в Литовском государстве назывался всё ещё русским, теперь именно московиты стали называть белорусским. Так что современную Беларусь и её особый путь придумала ещё Москва 17-го века, тогдашний её Лужок, конечно, чтобы старую историю Античной Руси по-быстрому перепихнуть куда подальше – на запад. Если процесс и дальше так пойдет, и Беларусь неосмотрительно вступит в Евросоюз и станет там главной столицей, то со временем историки будущего честно напишут, что: Белая Русь это как раз и есть Лон-Дон, где издревле живут потомки белых эмигрантов – как Уль-ан-ова-Эн-хельса, так и лорда Ольховского и его кузена сэра Робиновича-Челсистон.
ГЛАВА 6.4 ДЫВЛЮСЬ Я НА НЭБО, ТАЙ ДУМКУ ГОДАЮ: что ОБЩЕГО МЕЖДУ МАЛОРОССИЕЙ И УКРАИНОЙ
Тут каша заварена покруче, чем с Белой Русью. Наиболее доказательной из всех существующих версий представляется версия Л.А. Булаховского: древнерусский язык после выделения из праславянского длительное время развивался обособленно, никакого наследия племенных диалектов в нем не существовало. В 12 веке в письменности древнерусского языка начинают появляться фонетические диалектизмы, которые можно считать зачатками украинского языка. В 13–14 веках количество их в памятниках письменности стремительно увеличивается. (Но и эту версию надо поделить на 16! Ведь письменные источники мы знаем как сохраняют – в копиях, списках, с пометками и многими поправками.) Причем, прошу заметить, если в 12–13 веках такие диалектизмы появляются спорадически, то с 14 века они уже вполне явны. И это хорошо видно в южнорусских грамотах, начиная с 14 века. Так впервые зародилось южнорусское наречие, которое в последующие века и сформировалось в самостоятельный восточнославянский язык – украинский. Обратимся теперь к археологии, чего, вообще говоря, ученые в применении к Украине не любят делать: ведь уже есть исторические источники! Но мы историю поверяем строго артефактом, поэтому: можем утверждать, что на территории от Днестра до Дона ядром формирующейся после разгрома татаро-монголов украинской народности стала стала этнодиалектная группировка восточных славян, представленная в самом начале средневековья, извините, пеньковой культурой, (но это вовсе не в смысле – «ну и пень же ты!») соотносимой с историческими антами. Вот так вот. Они не знали курганного обряда, хотя совсем рядом, в соседних областях курганы насыпали только так. А вот у них были только бескурганные могильники. К этногенезу украинцев подключились, не долго думая, и потомки дулебского племени. В 14–15 веках часть потомков восточнославянских дулебов, которая расселилась в северных районах Припятского Полесья среди местных балтов, включилась уже в генезис белорусского этноса. (Вот от генов этих непоседливых дулебов и пошли правозащитники на Украина и в Беларуси – хорошо ещё, что до Беларуси они добрались, уже порядком истощив свой генетический ресурс.) Южные области бывшего дулебского ареала уже в 11–13 веках находились в постоянных контактах с потомками антов. Анты постоянно расширяли свои земли на Север за счет бывшей дулебской территории. Обе эти группировки восточных славян, анты и дулебы, – оказались отрезанными (в результате татаро-монгольского безобразия) от других восточноевропейских образований. Обе они вошли в состав Литовского государства, а Галичина стала частью Польского княжества. Понятно, что едино направленное развитие древнерусского языка в таких условиях было невозможно. Тут же активизировались местные диалектные особенности, а с ними – и местечковая власть. Так и сложился древнерусский язык – на антской основе, отдельно от восточнославянского языка. Запомнили хорошенько уроки археологии: древние славяне и древние русы – конечно, братья, но – двоюродные. Древние русы – прямиком от антов народились. В начале средневековья анты – носители пеньковой культуры – занимают территорию от Верхнего Поднестровья до Северского Донца. Так они и жили веками. Истоки это, очень интересной для нас группировки наших предков уходят корнями во времена, которые в истории именуются Древним Римом. Именно в ту пору, когда в подольско-днепровском регионе черняховской культуры имел место славяно-иранский симбиоз. Материалы палеоантропологии показывают, что: постоянное (многотысячелетнее) древнерусское население этой территории имеет абсолютно ту же генетику, что и потомки антов римского времени. Это один и тот же народ. (Сразу ссылку даём для нетерпеливых: Седов В.В. Славяне Среднего Поднепровья (Сов. этнография,1974. № 1. с. 16–31)). Однако украинцев как отдельного народа тогда ещё и в проекте не было. Обидно, конечно, но с артефактами не поспоришь. Малоросы – историческая молодёжь в этом смысле. Это по отношению к великоросам они могут уже нос задирать, потому что те только во времена Московского княжества стали как бы отдельной национальностью, а до этого были просто: ударный, передовых комиссаров батальон, полезное дело делали – строили государственность на Руси. Куда же девались анты после распада древнерусской народности? Предположительно их потомки вошли в состав не только украинского народа, они двинулись дальше – по всей НАШЕЙ ВЕРЕ, а также и по Дунаю, ну и мимо Балкан, конечно, не прошли. Поэтому поддающиеся реконструкции диалектные черты антского племени, такие, к примеру, как фрикативный «г(х)», развившийся в части наречий праславянского языка в условиях тесного взаимодействия славян и татар (иранцев), распространены во всем славянском мире. Анты – предки всех славян. Итак, куда же девались анты потом? Анты, уже в период древнерусской государственности, идут на Север. Уходят от набегов враждебных кочевников, а те (по весьма непонятным причинам) их крепко невзлюбили. Потомки антов настойчиво стремились в области, принадлежавшие дулебской, восточнославянской группировке. В эпоху становления украинского этноса эта буферная зона (ныне территория полесско-украинских говоров) возможно, и стала цементирующим звеном двух основных древнерусских диалектов, которые и составили основу украинского языка. Названия «Русь», «Русская земля» сохраняются за Киевской, Владимирской и Галицкой землями и после того, как они попадают в состав Литовского и Польского государств. В середине 14 века (а текстах грамот) различают: «Русь, што Литвы слушаеть», и «Русь, што короля (Польши) слушаеть». Очевидно, ещё в середине 14 века эти земли считались древнерусскими. И это несмотря на то, что: языковое развитие шло своим чередом, наособицу. Но именно в 14 веке получает распространение термин «Малая Русь». Уже в грамоте 1335 года владимиро-волынский князь Юрий Второй именует себя «князь всей Малой Руси». Так и пошло название – малоросы. По историическим меркам это очень молоденький народ – и семи сотен лет нетути. И на батьку голос подымать?!
ГЛАВА 7.1 РЕЧЬ И ПРАГМАТИКА – ЧТО ОБЩЕГО? КУЛЬТУРНЫЕ СЦЕНАРИИ РАЗНЫХ НАРОДОВ
Что есть визитная карточка языка? Словарь и грамматика. А вот как позиционировать культуру? Эффектнее всего через ключевые слова, то есть воплощающие для данного общества культурные концепты, или через грамматику культуры, то есть через те интуитивные законы, которые и определяют особенности мышления, чувствования, речи и отношения между людьми. Иными словами, во всех языках мира есть универсальные концепты, вполне укладывающиеся в культурный сценарий. Так выстраивается универсальная, совершенно не зависящая от конкретного языка картина. Это, конечно, весьма удобно (из соображений политкорректности), потому что, в таком случае, нет необходимости впадать в этнографические предпочтения. Кроме того, очень облегчается процесс сравнения различных культур. Таким образом, мы утверждаем, что объективно существует некая общая культурная норма ВНЕ воли отдельных обществ. А это означает, что законы нравственности, исследованием которых и призвана заниматься культура и внутри которых живет и мыслит человек, существуют также объективно, независимо от нашего «хочу» или «не хочу». А уже из этого следует, что если специально, из коммерческих хотя бы соображений, насаждать антикультуру, то даром это не пройдет – последствия для таких «коммерсантов» будут самыми неожиданными. Культурные нормы можно нарушать, можно их злостно игнорировать, но и те и другие всё равно будут находиться в рамках концепта. И тут мы заметим: для разных культур этот набор различен. Начнем с японской культуры, в ней также, как и у нас, распространено сравнение Японии и Запада по знакомому и нам принципу: Японское сердце противостоит европейскому сознанию. (Как русская душа и западное рацио.) Ключевое японское слово «кокоро» (приблизительно это «сердце/ум», но совершенно не то, что означает английское слово «майнд». А это свидетельствует о совершенно ином представлении о человеке. Есть в японском также и вездесущая частица «не», широко распространенное средство обратной связи в японском, а в западных языках аналога нет. В русском тоже есть такое «не(т)»: «Нет, я тебе скажу вот что…» – так может продолжаться или начинаться диалог, и это не означает отрицания того, что говорил перед этим виз-а-ви. Извинения и оправдания, то есть главные слова вежливости в японском языке, широко распространены в Японии. В японской культуре извинения имеют магическую силу – за ним обязательно следует примирение. В Японии обязательно надо извиняться, даже если ущерб причинен невольный или вовсе не вине этого человека, а по недоразумению. Но если человек хоть как-то причастен к какой-то неприятной истории, он должен обязательно извиниться. Тогда к нему претензии не возникают. Сценарий поведения в этом случае такой: когда с кем-то случилось нечто плохое, потому что я что-то сделал, я должен сказать этому человеку что-то вроде: «мне плохо, моё сердце страдает» из-за этого я должен нечто для этого человека сделать. Американское «sorry» или «thanks» в этом случае совершенно не подходят – здесь иная смысловая награзука: «Я знаю, что я ничего плохого не намервался делать, и я не виноват, если в результате моих действий кому-то стало плохо». Конечно, это типичное не то, но хоть что-то. Если же человек впал в ересь отрицания обеих культур, как традиционной, так и рациональной, западной (его главное правило: всё хорошо, что приносит прибыль), или причиняемое другому человеку ЗЛО начинает доставлять ему наслаждение, то его даже условно нельзя причислять к роду человеческому – это уже особый тип человекоБЕЗобразного – хомо хам, и на него не распространяются законы нормального человеческого сообщества. Вместо свободы слова – кляп в рот и намордник для постоянного ношения такому хомо-хаму.
