Анатолий Курчаткин - Чудо хождения по водам
– Смотри на дорогу! – крикнул В.
Возмужавший Сулла автоматически придавил тормоз, их бросило на ремнях вперед, и они оба немного не пробурили макушками лобовое стекло.
– Вот сейчас бы ни мне, ни тебе не было бы ни до чего дела, – сказал В.
– Не ссы! – выправляя машину, с кипящим азартом, как ведя легионы на приступ неприятельской крепости, возопил возмужавший Сулла. – Ништяк! Нам с тобой теперь ничего не страшно! Море по колено, и горы по пояс!
“Горы по пояс” – такое В. слышал впервые.
“Фольксваген” В. мирно стоял около заводоуправления, там, где В. вчера его и оставил.
Возмужавший Сулла взлетел по крыльцу впереди В. и, уходя от него в отрыв, с верхней ступени бросил через плечо:
– Звони вечером, если буду нужен. Подвезу.
Мимо дежурного на вахте В. хотелось прошмыгнуть невидимым призраком, и странное дело – получилось: дежурный не обратил на него никакого внимания, словно В. отвел ему глаза.
Или отвел? Может быть, он мог, пожелав, и такое?
Директор по связям был уже в кабинете. Сидел за своим столом с заткнутым за ворот белоснежным жабо салфетки, с вилкой, с ножом в руках, повизгивал ими о фарфор тарелки, и запах, что растекался по кабинету, с непреложностью свидетельствовал о чем-то мясном, жареном и жирном.
– А? Каково? Видишь? – не отвечая на приветствие В., крикнул директор по связям. Воздел руку с вилкой, на которой приготовленным к жертвоприношению агнцем сидел отрезанный кусок мяса, и потряс ею. – Уписываю за обе щеки!
– Приятного аппетита, – пожелал В.
– Не понимаешь ничего?! – иерихонской трубой взревел директор по связям. – Сахар у меня нормальный! Без инсулина! Трескаю свинину, как молодой, и без инсулина!
– И что? – В. не понимал, что это значит.
– У меня сахар нормальный без всякого инсулина! Не кололся, а нормальный! Понятно теперь? – Счастливая улыбка, взбурлив, затопила лицо директора по связям полноводной рекой. Он сорвал с себя салфетку, швырнул на стол, схватился за колеса, покатил, энергично работая руками, навстречу В. – Дай я тебя расцелую! Не могу, киплю весь! Без инсулина!
Директор по связям, не тормозя, накатил на В., поймать его за плечи пришлось В., для чего вынужден был наклониться, и директор по связям схватил В. в объятия, притянул к себе и мощно, взасос поцеловал в губы. Отвел от себя – и снова притянул, снова поцеловал.
– Да что вы… это уж слишком… и вообще… – прикладывая силу, чтобы вырваться из его рук, заприговаривал В. – Я же просто… это совпадение. Вы напрасно так, это безрассудно, вам следует быть осторожным с едой.
– А ты на что рядом? – громогласно вопросил директор по связям. – Если что – подстрахуешь! Подстрахуешь?
– Если вы верите, – сказал В. – Я конечно.
– Я здесь специально сижу: тебя жду, – как отвечая на непроизнесенный вопрос В., пробурлил директор по связям. – Чтобы похвалиться перед тобой! Чтобы поблагодарить! Вот поблагодарил. – Он взялся за поручни колес и принялся разворачиваться. – Пойду доем. Не против?
– Не против, естественно, – ответил В.
– А ты и не имеешь права быть против. – Из гремящей бурными перекатами шумной реки лицо директора по связям сделалось суровым омшелым камнем. – Я твой начальник. Как я сказал, так и должно быть.
– Какое-то новое задание? – В. уже начал привыкать к манере директора по связям приступать к любому делу с иносказания.
– Новое! – Директор по связям хохотнул и покатил на свое место. Докатился, взял со стола брошенную салфетку, принялся прилаживать ее обратно к себе на грудь. Приладил и разомкнул суровые каменные уста вновь: – С главным бухгалтером знаком?
– Знаю главного бухгалтера. – Перед внутренним взором В. тотчас предстал мясистый писклявый человек в костюме, стоившем целое состояние.
– Вот свяжись с ним, – распорядился директор по связям. – Там у него сегодня налоговая шебуршать будет, бумажки перебирать. Спроси, когда подойти. Посиди там. Просто посиди, вот как на переговорах вчера. Грешков-то у кого нет. Не надо же нам, чтобы нас, как за причинное место, за грешки наши взяли? Совсем не надо. Да ведь?
– Разумеется, – вынужден был ответить В.
– Ну вот. Давай, – благословил директор по связям. И, подняв с тарелки вилку с насаженным на нее жертвенным агнцем, отправил того в рот.
19
Часа два В. просидел в бухгалтерии, бессмысленно пялясь в монитор чужого компьютера на чужом столе и поглядывая на обосновавшихся за чужими компьютерами налоговиков, только в отличие от него шурующих в открывающихся им страницах документации с полной осмысленностью. Сидел, пялился и полагал, сидеть ему так и сидеть, может быть, и до конца дня, а то и не только сегодня. Однако эластично замассировавший ляжку виброзвонком новый телефон разразился голосом барби-секретарши, и та передала ему просьбу директора по связям срочно вернуться на рабочее место. Срочно вернуться, повторял про себя В., с удовольствием выбираясь из-за стола и направляясь к выходу из бухгалтерии. Что бы это значило? Странно.
На межмаршевой площадке лестницы в компании все того же сотрудника своего сектора, с которым В. видел его здесь и раньше, стоял-курил коллега. Проскользнуть мимо него невидимым, как мимо дежурного на вахте, не удалось. Коллега узрел его и, выставив руку с сигаретой подобием шлагбаума, незамедлительно заступил дорогу.
– Привет-привет! – произнес он. – Значит, решил по целительству ударить? Белым халатом закамуфлироваться? Поможет, думаешь, камуфляж?
Следовало, наверно, молча отвести шлагбаум его руки и двигаться дальше, но память о том, как приходил к нему за помощью, пусть обрести ее и не удалось, была сильнее неприязни. В. остановился.
– Да ты сам-то веришь в эту ахинею с инопланетянами? – спросил он.
– А что же мне, верить, что ты Христос? – не убирая руки, вопросил коллега.
– А я разве это утверждал?
– Вот-вот, Христос, тот тоже все околичностями говорил, и про себя в том числе, до сих пор эту шараду разгадывают.
– Хочешь сказать, он был инопланетянином? – Совсем не саркастично у В. это вышло, как хотелось, а тяжело, мрачно, почти с надрывом.
Коллега согнул шлагбаум в локте, сунул сигарету в рот, споро затянулся, и снова рука его превратилась в шлагбаум.
– Мне до него дела нет. Он когда был? Две тыщи лет назад. А ты – вот! Тебе сотрудничество предлагают, благополучную жизнь – лови шанс.
– Позволь. – В. тронул загораживающую ему путь руку коллеги. Тот, выжидательно глядя на В., не шелохнулся, и В. шагнул на его руку, повел в сторону. Сопротивление коллеги было чисто декоративным, особого усилия, чтобы сломить его, прилагать не пришлось.
– Смотри не пожалей! – крикнул коллега ему уже в спину. – Не будет тебе спокойной жизни. Бандюки голову не оторвут – разоблачим как врага земной цивилизации. Инопланетянам у нас тут не место. В зоопарк за решетку посадим. С табличкой на клетке. И детей смотреть на тебя водить станут, пальцем показывать!
Как если бы он вляпался со всего маха во что-то скользкое, липкое, заплесневелое – такое было чувство у В. Со всего маха, и руками, и лицом, и на губах – вкус этой осклизло-засплесневелой гадости.
Отряхиваясь от нее подобно собаке, вылезшей из воды на берег, В. и вошел в приемную директора по связям. Барби-секретарша при его появлении вскочила со своего места, словно собираясь броситься к нему, но осеклась и, не издав ни звука, однако не отрывая от В. как бы встрепанного взгляда, опустилась обратно.
– Что? – приостанавливаясь, спросил В.
Ничего, нет, ровным счетом, все так же молча – птичьим движением – подергала головой барби-секретарша. Встрепанный ее взгляд раскосматился, казалось, еще больше.
А ничего, так нечего так на меня смотреть, отозвался про себя В., открывая дверь в кабинет директора по связям и ступая в него. Ступил – и в тот же миг ему стало ясно, что выражал собой взгляд барби-секретарши. По кабинету с так хорошо уже знакомой В. бесцеремонной хозяйскостью прохаживались те двое из трехбуквенной аббревиатуры, что заявлялись к нему домой среди ночи после разъезда гостей – пасмурно-суровый младенческолицый и сизощекий со сжимающимися в нитку губами и шильчато-колющими глазами. Истинный же хозяин кабинета в его глуби за своим столом производил впечатление чужеродной личности, неизвестно как и на каком основании попавшей сюда. Казалось, он здесь только из милости, такое читалось во всей его позе.
– А вот и ты! – воскликнул директор по связям (совсем не с той громогласностью, что можно было бы ожидать), руки его заходили над колесами двумя мощными шатунами, и коляска одолела расстояние до двери, пронесясь со скоростью гоночного болида. – Нормально там? – вопросил он, останавливаясь возле В. Но не стал дожидаться его ответа. – Прервись, прервись, ничего! Побудут там без тебя. Побеседуй вот тут. Вы, знаю, знакомы. – Снова взметнул руки подобно шатунам, вильнул, огибая В., и направил себя в дверной проем, предоставляя кабинет в полное пользование своих хозяйствующих гостей.
