Ханс-Петер де Лорент - Негласная карьера
С этих пор они обходились безо всяких карточек. Поммеренке получал весь список кандидатов на учительские должности, быстро проверял этот список и результаты сообщал Винклеру. Тот брал личные дела, тщательно изучал их и придумывал другие источники, откуда якобы могла поступить компрометирующая информация. Сотрудничество шло вполне успешно. И тем не менее сенатор, решавший вопросы приема учителей на работу, в последнее время все чаще одобрял кандидатуры, по которым Винклер предлагал отвод.
Регирунгсрат Винклер был этим крайне раздосадован, даже оскорблен. Ни он, ни его отдел не желали работать впустую, им хотелось видеть плоды своих трудов.
Сотрудничество с Поммеренке и на сей раз оправдало себя. Винклер уже читал в газетах о стычке турок, однако не сообразил, что тут есть материал и для него. Он даже еще не знал, что Феликс Бастиан как учитель претендует на пожизненный статус государственного служащего. Когда Поммеренке, минуя официальные каналы, сообщил ему об этом по телефону, Винклер сразу понял, что надо делать. Получив личное дело Бастиана, он сошлется на газетные статьи и направит целевой запрос на Бастиана в ведомство по охране конституции. Благодаря журналистам и выступлению депутата Оксера назначение Бастиана не смогут решить в сенате келейно. А уж Винклер окажет необходимое давление и козырнет собранным материалом.
– Сенат будет вынужден проявить принципиальность, – твердо говорит он Рюдигеру Поммеренке.
Поммеренке доволен. Он сходил в туалет и убедился, что ранка быстро подживает. Словом, все кругом идет как нельзя лучше.
Успехом завершилась и еще одна затея. С утра он переговорил с аналитическим отделом, и там ему обещали представить завтра к началу рабочего дня магнитофонные записи телефонных разговоров Бастиана из больницы. Сначала отдел выразил некоторые сомнения, ибо Бастиан делил палату с соседом и подслушивать пришлось бы обоих. Но вскоре эти сомнения удалось рассеять. Подробностями Поммеренке не интересовался. Его лишь слегка удивил сам факт, что Бастиан, едва попав в больницу, сразу же попросил в палату телефонный аппарат. Значит, сотрясение мозга оказалось не таким уж тяжелым. С большим интересом Рюдигер занялся бы прослушиванием телефона сам. Однако кое-какие ограничения приходится соблюдать. К сожалению, больницы находятся вне сферы компетенции «конторы».
Войдя в ресторан, Поммеренке сразу увидел Фридолина Оксера. Тот сидел посередине зала, Рюдигер никогда не выбрал бы такого места. Правда, ниш здесь вообще не было. В этот ресторан приходят, чтобы на людей поглядеть и себя показать. Оксер также заметил Поммеренке и широким жестом пригласил к себе. Это тоже не понравилось Рюдигеру. Может, предложить уйти в другой ресторан? Он вспомнил слова Штофферса: «Это дельце пахнет жареным, так что поменьше поваров».
Поммеренке вновь подумал, что Оксеру нужно сообщить лишь минимум необходимой информации. Он неуправляем и может испортить всю игру.
Оксер встретил его крепким рукопожатием. Внешность у него не интеллигентная. На учителя не похож – приземист, почти квадратен, грубое лицо, большой рот, который широко раскрывается при разговоре (в минуты гнева или растерянности Оксер хватает своим ртом воздух так, будто вот-вот задохнется). Он одет в черный блейзер и белую рубашку с красным клетчатым галстуком, серые фланелевые брюки, поэтому Оксера можно принять скорее за коммивояжера, торгующего холодильниками. Говорит он громовым голосом, что также не вызывает симпатий у Поммеренке.
Усевшись, Оксер тут же заговорил о школе и ленивых учениках, которые все чего-то требуют и требуют вместо того, чтобы прилежно учиться. Затем он обругал профсоюз учителей, который, по его мнению, повинен во всех школьных бедах. Он ужасно многословен, оживленно жестикулирует, при этом, чавкая, жует шницель и шумно отхлебывает пиво.
Поммеренке смотрел на Оксера с еле скрываемой неприязнью. Но партнеров в таком деле выбирать не приходится. /
Рюдигеру хотелось поскорее закончить беседу, но тут Оксер и сам завел разговор «об этом коммунисте». Его лицо скривилось от отвращения, и Поммеренке получил возможность вставить свою реплику.
Он сообщил по существу не больше, чем уже сказал по телефону. Впрочем, Оксер большего и не требовал. Он явно ненавидел Бастиана. Ему хватало и этих данных, чтобы постараться раздавить Бастиана.
Примерно через час Поммеренке вернулся в «контору», довольный тем, что удалось предпринять еще кое-какие меры. Оксер пообещал использовать свое влияние и в районной организации ХДС, чтобы Бастиана прижали там, где это будет для него особенно чувствительно – в его школе; кстати, и там в родительском активе есть друзья Оксера, тоже члены ХДС.
18
Во время стажировки Поммеренке узнал не так уж много нового для себя. Больше всего ему нравилось участвовать в больших облавах, особенно когда речь шла о поимке террористов из группы Баадера-Майнхоф. Впрочем, «контора» считала, что все террористические группы более или менее похожи. Федеральное ведомство по охране конституции координировало работу земельных ведомств, а те весьма тесно сотрудничали с уголовной полицией. Между прочим, террористы оперировали преимущественно в крупных городах.
– Естественно. Они ведь знают, что в маленьких городах сразу привлекут к себе внимание и провалятся, – заявил фон дер Мюлен, начальник пятого отдела (борьба с терроризмом).
«Контора» относилась к деятельности террористов с удивительным хладнокровием. Рюдигера это озадачивало. Брандес, старый воли, объяснил ему ситуацию:
– Они у нас под контролем с самого начала. Неожиданностей не бывает. Их планы мы знаем заранее. – Брандес иронически скривил губы. – Иногда даже раньше, чем этот план возникнет у них. Зачастую главная проблема состоит в том, чтобы своевременно вытащить из дела своих. Иначе общественность будет премного удивлена, если из четырех арестованных сидеть останутся только трое.
Так говорил не только Брандес. Беренд с непривычной для него теплотой отзывался о «наших друзьях с противоположной стороны баррикад».
Поммеренке считал это преувеличением.
Однако Брандес и тут имел объяснение наготове:
– Беренд имеет в виду интересы «конторы». С тех пор, как группа Баадера-Майнхоф проворачивает свои дела, наши штаты удвоились, а в шестом отделе увеличились даже вчетверо. И никто не возражал, ни общественность, ни сенат. Даже левые газеты помалкивали.
Затем Поммеренке познакомился с некоторыми материалами. Кое-что из инструкций показалось ему сомнительным, но вслух он этого не говорил. Взять, например, обращение федеральной уголовной полиции к владельцам бензоколонок, которое было повторено и по телевидению.
Сообщение гласило:
«9 мая 1976 года федеральная уголовная полиция обратилась к владельцам бензоколонок с просьбой внимательнее следить за поведением своих клиентов, и, если возникнет подозрение, что они принадлежат к террористической организации, информировать полицию».
Цитата из обращения.
«Профессиональный опыт позволит вам распознать при обслуживании автоводителей подозрительные моменты в соответствии с прилагаемой памяткой. О ваших наблюдениях просим незамедлительно извещать местную полицию».
Пока речь в памятке шла, например, о замеченном огнестрельном оружии, это не вызывало у Рюдигера никаких сомнений. Впрочем, пистолеты в машине подозрительны и без всякой памятки.
Но памятка рекомендовала. брать на заметку каждого, кто вез в машине, например, парики или другие вещи, с помощью которых можно изменять внешность. Полагалось сообщать о большом количестве резервных канистр и даже инструментов. Неизвестное владельцу бензоколонки электрооборудование – тоже подозрительно! Памятка приписывала обращать внимание даже на такие моменты, как неаккуратность, неопрятность. Подозрительным считалось и большое количество разменной монеты, так как ее могли насобирать нарочно, чтобы пользоваться в пути заправочными автоматами.
Небезынтересными для Поммеренке оказались трехнедельные курсы в Кёльне. Вместе с другими коллегами его знакомили здесь с теоретическими опровержениями марксизма. Отдельной частью программы служил экскурс в кризисные периоды истории коммунистических стран. От сталинизма и восстаний в странах Варшавского Договора до экономических неурядиц – все это обсуждалось очень подробно. Слушателям курсов выдали немало пособий, где материалы систематизировались по ключевым словам в алфавитном порядке. Получилась своеобразная энциклопедия антикоммунизма. К ней прилагалась особая папка с материалами по теме «Политика народного фронта».
Очень полезен был подробный перечень общественных организаций, сотрудничающих с коммунистами, а также список лидеров этих организаций с биографическими данными, сведениями о материальном положении, адресами. Имелся и список всех левых газет, журналов и издательств.
