Когда-то там были волки - Макконахи Шарлотта

— У тебя теперь есть муж.

— Ну и что? — воскликнула она и соскользнула с мокрой раковины. — Что с того? Он может поехать с нами, если захочет, но мы всегда вместе, ты и я, верно?

Меня охватило такое облегчение, что я даже устыдилась.

— Верно.

Эгги расплылась в улыбке.

— Это все волки, детка. Гребаные волки.

И она схватила меня, закинула голову назад и завыла волком. Входящая в туалет женщина, едва взглянув на нас, тут же развернулась и удалилась, а я смеялась, смеялась и в конце концов тоже завыла.

Когда мы закончили дурачиться, Эгги вернулась к столику, а я задержалась. Вымыв руки, я велела своему отражению успокоиться и идти развлекаться. Сестра знала, что делает, она всегда знала. Все будет хорошо.

Выйдя из туалета, я столкнулась с кем-то в темном коридоре. Меня прижали к стенке; это был Гас — я могла бы различить его даже в полной темноте.

— Я скучаю по тебе, детка, — сказал он, жарко дыша мне в ухо и шаря руками по моей груди.

Я оттолкнула его:

— Гас, что за дела?

Он заморгал и изобразил на лице изумление:

— О, черт. Никак Инти?

— Не прикидывайся, что случайно ошибся! — с пылающим лицом воскликнула я. — У меня другие волосы и другая одежда, кретин.

Изумление сошло с его лица и уступило место веселой ухмылке.

— Это была шутка, деточка. В память о прежних временах.

Я ошеломленно смотрела на него.

— Больше ничего такого, ясно? Какую бы игру ты там ни затеял.

— Никаких игр, — кивнул он. — Значит, друзья? Я одарила его суровым взглядом.

Он засмеялся и обвил меня рукой, провожая к столу.

— Собственно говоря, — сказал он, — мы теперь одна семья, сестренка.

Когда я вхожу в крошечный полицейский участок, Бонни сидит за компьютером. Дежурный интересуется, чем мне помочь, но Бонни замечает меня и машет, чтобы я проходила. В помещении около шести столов, которые полицейские занимают, по-видимому, по двое, а самый большой располагается в кабинете, отделенном только стеклянной стеной. На двери висит табличка «Дункан Мактавиш, старший суперинтендант». Хозяина на месте нет — я специально так подгадала свой приход, чтобы не встречаться с ним.

— Как дела, Инти? — спрашивает Бонни.

— Хорошо, спасибо. Я думала, меня будут спрашивать про алиби.

Она кивает.

— Пойдемте в кабинет к Дункану, чтобы нам не мешали.

Я следую за Бонни, и она занимает место за его столом, а я опускаюсь на стул напротив. Маленькое неопрятное помещение под завязку заполнено высоченными стопками бумаг. Фотографий или личных вещей нигде нет.

— Похоже, Дункан не пользуется благами цифровой эпохи.

Бонни оглядывает царящий вокруг бардак и улыбается.

— Да. Но на самом деле, когда все материалы лежат перед тобой, работать легче. Хотите, оформим ваши показания в письменном виде, Инти?

— Давайте просто поговорим, если так удобнее.

— Это менее формально.

— Насколько я поняла, вы тут не очень заботитесь о формальностях.

Она вздыхает.

— Извините, что не поговорила с вами сама. Дункан мой начальник, и я не хотела нарушать конфиденциальность, учитывая характер его заявления, и полагала, что вы тоже были бы не против сохранить ваши отношения в тайне.

— Я просто не понимаю: я подозреваемая или нет?

— На данном этапе нет. Вы объект оперативной разработки. Потому я и не связывалась с вами после первого допроса. — Она умолкает и откидывается назад в кресле. — Мне действительно показалось странным, что Дункан не составил протокол. Я спросила его по-товарищески почему, и он ответил: потому что знает, где вы провели ту ночь, — и мне этого было достаточно. — Снова молчание. — Вы не подозреваемая, Инти, по крайней мере в моем представлении. Но если у вас есть что мне сказать, если вы располагаете сведениями, которые могут помочь…

— В последний раз я видела Стюарта около бара вместе с Дунканом, и Дункан вернулся избитый. Он сообщил вам об этом?

Бонни кивает:

— У нас есть точная хронология передвижений Стюарта вплоть до поздней ночи, когда он пропал.

— И где же он был?

— Боюсь, я не могу обсуждать с вами подробности расследования. У вас есть особые причины волноваться по этому поводу?

— Конечно. Он бил свою жену, и я хочу знать, что с ним случилось.

— Могу сказать только, что мы не нашли доказательств его побега.

— То есть…

— То есть мы решили квалифицировать это дело как предполагаемое убийство.

— А не мог с ним произойти несчастный случай или что-то вроде того?

Мог, конечно. В такой глуши, как здесь, человека подстерегает много опасностей. Места тут дикие, и порой пропадают пешие туристы. Однако мы всегда находим тела. А теперь еще нельзя исключать нападения животных.

— В этом случае вы бы точно нашли останки, — заверяю я ее.

Бонни кивает.

— Мы приняли во внимание ваше экспертное мнение. Но у вас есть веские причины убеждать нас в этом, правда? Если окажется, что волки загрызли человека, их придется уничтожить.

— Что, всех?

— Если только вы не сможете определить конкретного виновника, и потом нужны будут доказательства, что он действовал в одиночку.

Предоставить которые, как ей известно, будет очень трудно.

— Можно тогда вопрос? — продолжает Бонни. — Где вы были в тот вечер, когда Стюарта Бернса видели в последний раз?

— В пабе в городе, а потом поехала домой с Дунканом.

— К нему домой?

— Да.

— Во сколько это было?

— Ну, примерно около девяти.

— И вы провели там всю ночь?

— Да.

— Спасибо, Инти, я включу это в ваше дело.

Она не спрашивает меня, был ли он там всю ночь, и я ничего не говорю. Думаю, потому, что, разоблачая его ложь, я бы обнаружила свою. Но, кроме того, внутренний голос советует мне молчать, пока у меня не появятся доказательства или, по крайней мере, твердая уверенность, а не только это ужасное интуитивное чувство, что именно Дункан убил Стюарта. Я не хочу подставлять его, если на самом деле он тут ни при чем.

— Как вы сужаете круг подозреваемых в таком деле? — интересуюсь я.

Она пожимает плечами.

— Рассматриваем каждого, с кем Стюарт мог конфликтовать, каждого, у кого были причины желать ему смерти или причинить вред. Без тела это всегда труднее.

— А что, если дело вообще не в Стюарте?

— Что вы имеете в виду?

— Ну… избавиться от человека, не оставив никаких следов, — удобный способ заставить всех сделать вывод, будто его съели только что завезенные волки, которых все так твердо вознамерились выжить отсюда.

Бонни медленно кивает.

— Я понимаю. Мы рассмотрим эту версию.

— Спасибо, Бонни. — Я встаю, собираясь уходить.

— Встретимся у Дункана в следующий раз? — оживленно спрашивает она.

Я медлю перед дверью.

— Слушайте, Бонни. Он сейчас выглядит не очень привлекательно. Спит с замужними женщинами, спит с несколькими женщинами одновременно.

Бонни неловко ерзает на стуле.

— Не знаю, что сказать вам, Инти.

— Скажите мне, считаете вы его хорошим человеком или нет.

— Я считаю его просто человеком.

— Да, я так и подозревала.

Сидя в машине, я набираю в «Гугле»: «Дункан Мак-тавиш, старший суперинтендант». Появляются результаты поиска, в основном ссылки на газетные статьи о Стюарте Бернсе, где Дункан упоминается как полицейский, возглавляющий следствие. Также его имя мелькает в статьях обо всех мелких и тяжких преступлениях в районе за много лет, в большинстве случаев потому, что он выступал с заявлениями по этим делам. Я начинаю читать публикации, и, когда выхожу на воздух, оказывается, что прошло уже несколько часов и на улице стемнело. Я не получила четкого представления о его человеческих качествах, только о том, что он хороший коп. Насколько я могу судить, Дункан успешно справляется со своей работой, хотя несколько преступлений, от актов вандализма до воровства оборудования с ферм, остались нераскрытыми.