Василий Песков - Полное собрание сочинений. Том 13. Запечатленные тайны
Все спрашивают: с чего началось? Что послужило «спичкой» драматического пожара?
Трудно сказать. Причин, которые будят зверя во звере, может быть очень много. Причиной крайнего возбуждения льва могла быть течка у пумы. Могла проявиться раздраженность, вызванная постоянной теснотой (льва загоняли в клетку, в которой он едва помещался). Раздражающе могло подействовать изменение атмосферы жизни в квартире после смерти главы семьи. В каком-нибудь раздражении могла находиться сама Нина Петровна, и это льву не понравилось. Наконец, зверь мог «подняться не с той ноги» (это бывает и у людей), один удар лапой, кровь, и дальше уже цепная реакция драмы.
Главное состоит в том, что в этом так называемом «эксперименте» какая-либо из многих причин развязки должна была неизбежно сработать. И об этом с самого начала говорили все, кто имеет дело с животными.
Окончание драмы уже известно. Мальчик умер, не приходя в сознание, через сутки. Нина Петровна, как считают врачи, будет жить.
Главный предмет разговора… Берберовы и неумеренный шум вокруг них породили беспечную моду заводить в доме диких животных.
По письмам, приходящим в газету и в редакцию «В мире животных» на телевидение, я хорошо знаю эту странную жажду иметь в доме льва, медвежонка, волчонка, змею, обезьяну, лисицу, рысь. Увещеванье по почте и публичные уговоры — «ограничьтесь чижиком, ежиком, хомячком» — не помогали. Всеми немыслимыми путями заводили львов, медведей, волков.
Появление в доме зверя, конечно, сразу рождало кучу самых разных проблем. Во многих случаях от животных освобождались, либо их умертвляя, либо отпускали на волю, что равносильно их гибели.
Но спрос на зверей продолжается. Их покупают и продают, достают по знакомству, их дарят. Случаются после этого драмы? Случаются. Не столь оглушительные, как у Берберовых, но столь же печальные.
Примеров много. Не будем ходить далеко, в том же самом доме, где жил злополучный лев, этажом ниже, старушка держит 50 (!) кошек.
Стучусь к ней. Старушке неловко пустить меня в страшно зловонный кошачий пансионат.
Стоим у двери:
— Любовь Ильинична, зачем так много?
Заплакала.
— Сама понимаю… Надо избавиться. Но не знаю, как теперь это сделать… Я их люблю.
Не будем смеяться. Для одинокой и доброй старушки это драматическая проблема…
В километре от дома Берберовых в тот же день говорю еще с одной женщиной… Мать, поседевшая, молчаливая. Она не плачет. Все уже пережито. Узнав, в чем дело, сама попросила: «Обязательно напишите. Пусть другие остерегутся…»
Несколько лет назад ее взрослый сын Зия Алискеров завел в доме змей. Конечно, протестовали и мать и сестра. Конечно, это небезопасно. Но постепенно привыкли… Летом 1978 года Зия Алискеров женился. На следующий день после свадьбы молодой муж решил показать жене своей, за какого смелого человека пошла она замуж. Как всегда, поднял Зия задвижку у ящика со змеей. И в то же мгновение кобра, обычно спокойная, ужалила смельчака. В тот день он и умер.
Мне показали комнату, где это было.
Такие дела… Что в этой моде — любовь к животным? Только отчасти. Животные в этих случаях всегда страдающая сторона. Они жалки, забиты, часто больны. Заводят животных из-за легкомысленного любопытства. Но чаще всего это поиски способа отличиться, выделиться, чем-нибудь необычным себя утвердить, щегольнуть — «вот, посмотрите-ка, я каков!».
Нередко животные в городе становятся еще и мерилом жизненного благополучия. Ничем другим людей своего круга удивить уже невозможно, удивлю-ка дружбой со зверем. Мещанин из «проклятого прошлого» с его жалким комодом, фарфоровыми слониками, фикусом, самоваром и канарейкою в клетке у нынешнего его собрата вызовет лишь усмешку — «ископаемый уровень!». Сегодня «жизнь на зависть другим» не мыслится без золота на конечностях, без «стенки» и хрусталя в доме, без «Жигулей» и ковров (какая зарплата это все покрывает?), а вместо канарейки подавай теперь льва, обезьяну, на худой конец черного дога или хотя бы овчарку. «Плачу любые деньги за львенка», — сказал директору бакинского зоопарка Алине Гаджибейли один из соискателей жизненного престижа.
Будем надеяться, драма в доме Берберовых кое-кого отрезвит. И в заключение разговора коснемся самой болезненной точки проблемы «животные в городе» — проблемы, существующей во всех больших городах, во многих странах. Редакции газет и телевидение у нас запружены письмами прямо противоположного содержания. Одни: «Защитите нас от собак!» Другие: «Защитите меня и собаку от ненависти!»
Проблема не новая. Не простая. Рождена она тем, что город по природе своей для животных не приспособлен. Пытаясь компенсировать потерянную радость общения с животными на деревенском дворе и в дикой природе, человек заводит собаку в городском доме. Относиться к этому надо терпимо и с пониманием. Но терпение и понимание возможны лишь в случаях, когда владельцы собак строго придерживаются совершенно необходимых в городе правил.
Придерживаются ли они? Не полагаясь только на письма, приведу примеры собственных наблюдений.
Тимирязевский парк в Москве. Предвечерние сумерки. Навстречу идущему впереди меня немолодому уже человеку несется овчарка… Ничего страшного не случилось. Человек остановился, и овчарка остановилась у ног человека. У поворота дорожки показался владелец собаки. Молодой, статный, нарядный.
Похлестывает поводком по заграничным штанам. «Почему собака без намордника, без поводка?» — это спокойный, но строгий вопрос старика. (И мой тоже.) Каким был ответ?
Привожу его полностью, сократив неприличное слово: «На тебя, старого м…, надо надеть намордник!» Вот так. Нас было двое на безлюдной вечерней аллее парка. Но мы проглотили такой ответ. И поступили благоразумно. Этот мерзавец, иного слова не нахожу, был практически хорошо вооруженным — повысь хотя бы немного голос, и овчарка (собаки весьма чувствительны к интонациям голоса) могла бы броситься хозяина защищать. (Судя по письмам, ситуация очень нередкая.)
Другая, не уходящая из памяти встреча.
Бульвар с широкой дорожкой для пешеходов в новом районе Москвы. Мимо меня, обогнав, пронесся черный, ростом с теленка дог. Впереди при виде его завизжала, прижалась к коленям матери головой девочка лет четырех. Но и мать сама испугалась смертельно. А мимо прошествовала, шурша дорогими одеждами, современная барыня. «Она не кусается…» — только мы и услышали от этой богини с лицом более надменным, чем у покойного иранского шаха. «Собачка не кусается, собачка хорошая» — старались мы с матерью вместе успокоить ребенка. И мы его успокоили. Но взрослым людям следует знать: дог — собака опасная. Кусается. Причем испуг человека может ее спровоцировать.
Бывает, без видимой причины эта собака кусает даже своих хозяев.
Еще картинка… Молодой подрастающий парк в районе Речного вокзала. Солнечно после ненастья. В парк из домов повыходили и молодые, и старые. Вывели погулять и собак. Навстречу девушке у меня на глазах несется хороших размеров неясной породы лохматая псина. Собака явно не злобная, она взаперти засиделась, и ей теперь хочется порезвиться. Она устремляется к девушке в светлом плаще. От безбрежной собачьей радости на плаще остаются грязные отпечатки передних лап. Трагедии нет, но обидно, конечно: куда-то спешила, теперь возвращайся домой. Девушка плачет. А хозяйка собаки? Она сказал: «Анто-оша!..» И это все. Ни извиненья, ни единого слова в сторону пострадавшей. «Антоше следует все прощать. Разве не видно, какой это замечательный, редкий пес?» — написано на лице владелицы действительно симпатичного молодого Антона.
Нет надобности продолжать эти примеры.
Они, к сожалению, характерны. И если бы мы предложили читателям их продолжить, боюсь, что наш отдел писем в газете с почтой не совладает. Но мы прочли бы истории с исходами, далеко не такими благополучными: укусы, испуги, порванная одежда, необходимость ходить к врачу на уколы… Призыв: «Защитите нас от собак!» — отнюдь не каприз, и с этим надо считаться.
«Больно смотреть, как люди сторонятся, вбирают головы в плечи при виде бегущей возбужденной собаки, — пишет профессор Д. И. Тихомиров из Ленинграда. — Когда-то считалось нормой: выводят собаку — надевают намордник.
Последние несколько лет собак стало во много раз больше. Но ни одной с намордником я уже очень давно не видел. Я понимаю: не хотят оскорбить любимицу этим малоприятным для собаки ограничением. А люди? Разве терпимо такое пренебрежение к людям!»
«Защитите меня и собаку от ненависти!» Мы обязаны выслушать и этот призыв. Но, кажется, здесь не тот случай, когда следует спорить: что было первым — яйцо или курица? При спокойном взгляде на эту проблему видно: владельцы собак должны четко придерживаться совершенно необходимых правил, и тогда голос: «Защитите от ненависти!» — возможно, сам собою утихнет.
