Андрей Мухлынин - Сезон колдуна
— Всё-таки ты действительно странный. Чудной. С чего ты вообще взял, что это был школьный журнал?
— Ну-у… — я задумался на секунду, открывая замок. — Он так выглядел. И надпись на нём…
— Знаешь, — заговорщически шепнула она, — в книгах может быть не то, что ты думаешь.
Меня будто током ударило. Я замер на несколько секунд с открытым ртом, а затем, выйдя из ступора, быстро затолкал Еву в дом и зашёл сам, закрывшись на все замки и снова активировав защиту.
Она была совершенно права, в книгах не всегда то, что мы думаем. С досады я готов был биться головой о стену. Как я раньше не догадался?!
— Кари! — крикнул я.
Дриада выскользнула в прихожую, где я сразу же схватил её за горло, приставил спиной к стене, приподняв над полом, и уткнул дуло пистолета ей в лоб. Ева простонала что-то невнятное и хлопнула себя ладонью по лбу.
— Неожиданный поворот, — прохрипела дрыгающаяся дриада.
— Вынужденная мера, — ответил я. — Что, непросто сбежать, если не касаешься дерева?
Она оскалилась и сказала что-то на непонятном мне языке. Я так понял, что выругалась.
— Послушай, — процедил я сквозь зубы. — Действие твоего зелья закончилось уже довольно давно, так что мне сейчас больно. И я могу нечаянно выстрелить. Поэтому давай точные ответы, и как можно быстрее.
Кария попыталась кивнуть, что было не так-то просто, учитывая, что я сжимал её горло.
— Зачем ты сдала меня Ка-Бхарату?
— Ты не понимаешь, как всё серьёзно. Помнишь, когда ты убегал от оберона, я спела песню? После этого ты… ты засиял. Дело в том, что моя песня должна была активировать ближайшую магическую защиту, если такая вообще есть в округе.
— Хочешь сказать, что этой «ближайшей защитой» оказался я?
— Похоже на то. Но она сработала как-то неправильно. То есть, не сработала вообще.
— О, спасибо! Я заметил.
Кария мотнула головой.
— Я такого прежде не встречала. Поэтому и спросила Ка-Бхарата — он многое знает.
Меня удивило то, что Обезьян вдруг решил пообщаться с Карией. Особенно, учитывая, что он весьма нелестно отзывался о ней.
— Он рассказал, — продолжала дриада. — Ты слишком долго не пользовался своей магией. Это опасно, она может выйти из-под твоего контроля. И, кажется, это уже происходит.
Я сглотнул комок в горле и спросил:
— Что же мне делать?
— Ясно что! Нужно воспользоваться ею. Я помню, ты говорил, что не можешь, но постарайся найти способ. Мне не хочется оказаться рядом со свихнувшимся магом, над которым взяла верх его сила.
— Да, — сказал я, отпуская Карию. — Мне бы тоже этого не хотелось.
Едва её ноги коснулись пола, дриада залепила мне пощёчину.
— Не смей больше так делать! — рявкнула она. Кария потёрла шею и глубоко вздохнула. — Придурок. Я уж думала, что ты меня задушишь.
— Ничего особенного, — сказала Ева, скрестив руки. — Я, например, сегодня думала, что он меня застрелит.
Кария посмотрела на неё, потом перевела взгляд на меня и строгим тоном заявила, что она не будет варить обезболивающее, и я могу идти куда подальше со своими ушибами и растяжениями. После этого дриада ушла в комнату и уселась на диване, изображая, что ей ни до чего нет дела. Однако время от времени она поглядывала на нас с Евой и наклоняла голову, прислушиваясь к разговору. Как я понял по выражению лица Карии, в ближайшие час-два совершенно бесполезно было пытаться выудить из неё ещё хоть какую-то информацию.
— Я, наверное, сошла с ума, — устало проговорила Ева. Она хотела сесть рядом с Карией, но дриада метнула на неё такой свирепый взгляд, что Ева попятилась и прижалась спиной к стене. — Согласилась поехать домой к незнакомому мужчине и теперь слушаю какие-то бредни. Зачем?
— Потому, наверное, что хотела что-то понять, — ответил я по пути на кухню. — О себе.
Снеговская молча наблюдала, как я достаю из холодильника остатки вчерашнего ужина и ставлю их на плиту. Потом она сказала:
— Ты говоришь, что я могу чувствовать эмоции других людей. Но какая от этого может быть польза?
— Например, ты сможешь чувствовать настроение собеседника и тонко манипулировать им, переводя разговор в нужное русло. Или…
Я хотел добавить ещё, но не стал, решив не давать Еве ложных надежд. Однако Кария сказала это за меня:
— А если у тебя хватит сил, то ты сможешь даже воздействовать на людей, заставляя их делать то, что тебе нужно.
— Но я не хочу никем манипулировать! — воскликнула Ева.
В ответ дриада только криво усмехнулась.
— Значит, — пробормотала Снеговская, — я тоже маг?
Я мотнул головой.
— Не-а. Эмпатия — редкий дар, и не все маги имеют к нему способности. Но ирония в том, что они тем сильнее, чем ближе ты к человеку. Поэтому эмпаты занимают промежуточное положение между волшебниками и людьми.
— Ох, — вздохнула Ева. — Это сложно…
Я прекрасно понимал её. Я оказался в почти такой же ситуации шесть лет назад, когда оказалось, что кроме моего мира, где вселенная существует по строгим законам, где всё поддаётся объяснению, где нет места магии, существуют и другие. Миры, где правят иные силы, где взглядом можно разжечь огонь, волей сдвинуть скалу, а неосторожно брошенным проклятием — убить.
Я был человеком, по чьей-то ошибке или непонятному мне умыслу получившим огромную силу. Опьянённый этой силой, я слишком поздно понял, что и в других мирах есть свои правила и ограничения. К тому времени я сделал уже столько ошибок, что их нельзя было исправить. Радужное, весёлое, простое волшебство вокруг меня лопнуло, как мыльный пузырь. Я не мог вернуться домой — тот мир стал навсегда закрыт для меня. Я не мог остаться, потому что стал причиной катастрофы. Мне пришлось бежать, чтобы сохранить хотя бы то, что ещё оставалось.
— Виктор? — спросила Ева, подумав с минуту над чем-то. — Скажи, если магия существует, значит в мире есть и вампиры, оборотни, привидения… Так?
— Так, — коротко ответил я.
Она обхватила плечи руками, как будто ей вдруг стало холодно.
— Это жутковато.
— Этот город — зона, свободная от вампиров, — сказал я, подойдя к дивану. — Оборотни тоже встречаются редко и, как правило, они сами стараются держаться подальше от людей. Тебе не их стоит бояться.
Ева подняла на меня глаза.
— А кого тогда?
— Тех, у кого есть мозги. Кто может перехитрить тебя и вырвать твоё сердце только для того, чтобы вызвать какого-нибудь джинна и потребовать у него кофе со сливками.
— Но… У меня ведь нету таких, особых, способностей…
— «Особые способности», как ты выразилась, здесь ни при чём, — я развернулся на пятках и прошёлся по комнате. — Где-то есть боги, после них идут ангелы, демоны и прочие полуэнергетические формы жизни. Далее следуют маги, за ними волшебники, и так далее, по убывающей. Но эта иерархия практически ничего не значит. Да, магам легче черпать энергию, а вот волшебники вынуждены пользоваться штуками вроде этой, — я взял из угла посох и показал его Еве. — Но хороший волшебник с какой-нибудь игрушечной волшебной палочкой запросто может заткнуть за пояс нескольких сильных магов. Сила не только в том, сколько энергии ты можешь перекачать, но ещё и в том, сколько у тебя знаний. И в том, как ты умеешь ими пользоваться.
— Так ты маг или волшебник?
— Ни то, ни другое, — я поставил посох на место. — Кстати, не стоит забывать, что волшебник, собрав все свои силы в кулак, может сотворить заклинание и без артефактов. А маги, в свою очередь, любят эти самые артефакты использовать. Поэтому можно сказать, что различия между ними чисто условные.
Я вернулся на кухню. Следом за мной сиреневым облачком выскользнула из комнаты Кария. Подобравшись поближе, она материализовалась.
— Прибереги свои фокусы на потом, — тихо сказал я. — Не стоит нервировать Еву ещё сильнее.
— Не беспокойся, она не заметила, — шёпотом ответила Кария. — Что это, Виктор? Ни одной издёвки, ни одной колкой шутки в её адрес… Бедняжка… Девочка ведь подумает, что ты вдруг разом изменился. Мне много лет, Виктор. Я встречала таких как ты. Ты всего лишь допустил её в свой круг доверия. Почему? Из-за ладненькой фигурки? Ну, так и я, — дриада выставила бедро и провела по нему пальцем, — не хуже. Или, может, она тебе кого-то напоминает?
— Это не твоё дело, — резко ответил я. — Лучше скажи мне кое-что.
— Ах, ну да! — надулась Кария. — Что ещё от тебя можно было ожидать? Ты же во всех видишь выгоду. Ладно, что ты хотел?
— Через какие предметы колдун может передавать Ремесло?
— Ну, обычно это клубки и веники, мётлы… Но, в принципе, предмет может быть любым.
— И книгой тоже?
Кария усмехнулась.
— Разумеется. Я же сказала, предмет может быть любым. Хотя, я бы назвала это странным. Если бы не знала о той записной книжке, которую ты припрятал. Неужели, ты, наконец, догадался, что это?!
