Андрей Мухлынин - Сезон колдуна
— И как такое вообще может быть? Если это, конечно, правда? — спросила она.
Я задумался на минуту.
— Представь трёх обезьян. Давным-давно.
— Ты веришь, что люди произошли от обезьян? — скептически пробормотала Ева.
— В истории, которую рассказываю я, они произойдут хоть от свиней. Смирись. Так вот, однажды они увидели банан на дереве. Первая обезьяна, чтобы сбить его, взяла палку. Так появились люди. Смирись, я сказал! Вторая долго и упорно глазела на банан, приказывая ему упасть, пока он так не сделал.
— Может, он просто созрел? — предположила Ева.
Я строго посмотрел на неё.
— Третья обратилась к какому-то другому — более древнему и могущественному существу, заключив с ним контракт. Так, от второй обезьяны пошли маги и волшебники, а от третьей — колдуны.
Олег деликатно кашлянул.
— Не хотелось бы тебя прерывать, Тесла, но рассказывай эту сказку дуракам, которые тебе поверят. А если ты это серьёзно… Тогда тебе следует провериться у психиатра.
Я ждал ответа Евы. Она немного подумала и сказала:
— Признаюсь, какая-то часть меня хочет тебе поверить — уж не знаю, почему. Но я боюсь, что ты втянешь меня во что-то опасное…
— Ты втянута в это с того момента, когда пришла ко мне и рассказала, что на тебя напали летучие мыши. Они искали у тебя нечто ценное — то, что твой отец мог припрятать по просьбе старых друзей.
— Я не понимаю, о чём ты говоришь.
— Тем лучше.
Она покачала головой.
— Нет, Виктор, я не согласна участвовать в твоей афере.
Вещий подошёл ко мне и хлопнул ладонью по спине.
— Хватит, Тесла. Хоть я и сказал тебе, что не доверяю кое-кому, но если ты продолжишь в том же духе, то я буду вынужден ему сообщить. Так что у тебя один выход: что бы ты ни задумал — выпутывайся сам.
Боль быстро растекалась по всему телу. Время действия последних остатков зелья в моём теле истекло. Я сглотнул комок в горле и проговорил:
— Вообще-то у вас у всех своя роль. И если вы не хотите соглашаться добровольно… — я отодвинул полу плаща, показав кобуру с пистолетом.
— Что ещё за фокусы? — насторожено спросил Олег, на всякий случай вставая между мной и Евой. — Немедленно отдай мне оружие!
Я осклабился. Два вихря — синий и золотой — на мгновение окутали мои руки. Это был плохой знак — впервые за четыре года я терял над собой контроль. Кажется, Кария хотела мне что-то об этом сказать.
— Отдай мне оружие, — настойчиво повторил Олег. — Пока ты не наделал каких-нибудь глупостей.
Я вынул «Немо» из кобуры. Вокруг его рукояти плясал воздух, и Олег с Евой с удивлением и ужасом смотрели на пистолет.
— В прошлом я уже сделал много глупого, — сказал я. — И сейчас из-за этого кто-то пришёл по мою душу. Но только я так просто не дамся.
Очередной приступ резкой боли обжег моё тело. Я стиснул зубы и непроизвольно согнулся пополам; в тот же момент Олег бросился на меня и, сбив с ног, повалил на пол. Он прижал к полу руку с пистолетом и придавил меня коленом.
С полминуты Олег в нерешительности смотрел на «Немо», и мне показалось, что он боится даже дотронуться до него.
— Убери оружие, — сказал наконец он. — И успокойся.
Я с трудом кивнул. Тогда Вещий отпустил меня. Я встал и, выругавшись, вышел из магазина.
Глава 17
Ева догнала меня, когда я уже садился в машину.
— Я помогу тебе, — сказала она. — Но не думай, что ты добился этого тем, что сделал. Просто ты попал в переделку, а я, в отличие от тебя, Виктор, не бессердечная сволочь.
— Извини, — тихо сказал я.
— Что? — переспросила Ева. — Сначала ты направляешь на нас оружие, а потом извиняешься? Да что ты вообще за человек такой?
— Ты права. Я не очень хороший человек. Но по-другому я уже не могу.
— Нет, Виктор, — мягко сказала она. — Тебе надо просто хоть немного доверять другим и понимать, что они тоже люди. Давай договоримся: я поверю тебе, а ты поверишь мне?
Я посмотрел ей в глаза.
И согласился.
— Это плохая идея, если хочешь знать моё мнение, — проворчал подошедший Олег. — Я буду помогать ему только при условии, что он больше никогда не будет направлять на меня эту штуковину. И никаких фокусов!
Я кивнул, пересиливая желание сказать что-нибудь колкое.
— Договорились. Садитесь в машину.
Олег с Евой переглянулись. Первой в машину села Снеговская. Олег последовал за ней, смерив меня взглядом.
— Хорошо, — сказал я, закрыв дверцу. — Теперь можно поговорить не боясь, что нас подслушают.
— Выкладывай. И побыстрее, — проговорил Вещий. — Мне начинает надоедать твоя паранойя.
— Мне нужно, чтобы ты пустил слух, будто бы Ева в больнице. И нужно, чтобы этот слух распространился быстро и далеко.
Олег нахмурился.
— Если это и есть твой план, то в чём тут подвох?
— В том, что информация, которую ты будешь давать, будет немного различаться. Но никто кроме нас не должен знать об этой мелочи.
Некоторое время он думал, а затем коротко кивнул.
— Понимаю. Так мы сможем определить стукача.
— Или хотя бы сузить круг подозреваемых. Возможно, главарь сам явится за лакомым кусочком.
— А если нет? — спросил Олег. — Если он пришлёт кого-то другого вместо себя?
— Тогда мы, по крайней мере, лишим его сообщников.
— Погоди-ка! — вмешалась Ева. — Виктор, что ты имеешь в виду под словом «лишим»? Я уже говорила, что не собираюсь участвовать ни в чём таком…
Я повернулся к ней. Она сидела, насупившись, и исподлобья смотрела на меня, поджав губы. По тому, как Ева теребила шнурок, свисавший откуда-то с воротника её куртки, заметно было, что она нервничает.
— Не беспокойся, — расслабленно проговорил я, отворачиваясь. — Ты будешь в стороне. Я просто вырублю того, кто явится по твою душу, и передам его Олегу.
— Хотелось бы верить, — мрачно сказал Вещий.
— Роли ясны? — спросил я. Ответа не последовало.
Дождавшись, пока Снеговская закроет магазин, я поехал с ней, предварительно наказав Олегу начинать «операцию» через час. Мне нужно было немного времени на подготовку.
Никаких соображений относительно того, где можно спрятать Еву у меня не было, так что я решил отвезти её к себе домой. Да, там была Кария, чьи поступки вызывали у меня сомнения по поводу её честности, однако я мог, в случае чего, защитить Снеговскую.
Почти всю дорогу она молчала и время от времени искоса поглядывала на меня. Я, в свою очередь, — на неё. Она была довольна симпатична. Волосы, небрежно собранные в хвост, падали на откинутый капюшон куртки, и тонкие пальцы Евы продолжали нервно теребить шнурок, свисавший с него. На ней не было почти никакого макияжа, но мне показалось, что он даже был бы лишним. Свет уличных фонарей проскальзывал по её бледному лицу и отражался в глазах — тогда в них будто вспыхивали две искорки. Также я заметил, что она не носила никаких украшений, кроме тонкой цепочки на шее. Этим она напоминала мне одну мою знакомую из прошлого, и я отвернулся, полностью сосредоточив своё внимание на дороге, чтобы не вспоминать.
— Ты странный, Виктор, — сказала Снеговская, когда мы уже подъезжали к моему дому. — Настолько странный, что это даже нехорошо. Как вообще можно додуматься направить на человека оружие? Я всегда подозревала, что ты можешь пригрозить, но не думала, что ты можешь быть действительно опасен.
— Разве? — спросил я.
Она усмехнулась.
— Ты ведь сразу согласился помочь мне только потому, что увидел в этом свою выгоду, не так ли?
Я промолчал.
— Ты же не всегда был таким?
— Не всегда, — проговорил я. — Но бывают вещи, которые меняют нас.
Ева поправила выбившийся локон и повернулась ко мне.
— Тогда объясни мне, что сделало тебя таким? Что может так покалечить человеческую душу?
Я остановил машину и вышел.
— Её отсутствие, например.
— Ох, прекрати, — вздохнула она, вылезая из машины и накидывая капюшон. — Почему ты считаешь себя каким-то чудовищем?
Я хотел было спросить, нужно ли мне проделать фокус с пистолетом ещё раз, но не стал. В конце концов, я ведь обещал Еве, что буду верить ей. Кто знает, быть может, она и права.
Выждав момент, когда Ева отвернулась, я подхватил машину и подбросил её, уменьшая. Обернувшаяся секунду спустя Снеговская несколько раз удивлённо моргнула.
— А… Где?.. — она показала пальцем туда, где только что стояла моя машина.
Я развёл руками и ответил:
— Дым и зеркала.
— Раньше я была уверена, что ты ни на что не годный шарлатан, — с легкой улыбкой сказала она, поднимаясь по ступенькам к моей двери после того, как я отключил защиту. Впрочем, Ева этого даже не заметила.
— Раньше я был уверен, что ты учительница, — ответил я. — Журнал-то…
— Всё-таки ты действительно странный. Чудной. С чего ты вообще взял, что это был школьный журнал?
