Аньес Мартен-Люган - У тебя все получится, дорогая моя
– Марта, позвольте представить вам моего мужа Пьера.
– Очень приятно, – сказал он, пожимая ей руку.
– Вы здесь благодаря своей жене.
– Спасибо, что поверили в нее… больше, чем я.
Как остаться равнодушной к этому публичному покаянию? Марта наградила его пронзительным взглядом:
– Сегодняшний вечер поможет вам наверстать упущенное, дорогой мой.
Я собралась с духом:
– Это Габриэль.
Пьер повернулся к нему. Они обменялись крепким рукопожатием. Свершилось. Они оба стоят передо мной. Мое сердце отчаянно билось, и я не знала, почему или для кого. Я заставляла себя не сравнивать их, тем более что это было невозможно, поскольку они являли собой полную противоположность друг другу.
– Рад знакомству, Габриэль.
– Значит, это правда, у Ирис действительно есть муж.
Они не спускали глаз друг с друга, и я затруднялась расшифровать, что у них на уме.
– Дорогие мои! – вмешалась Марта.
Она взяла Габриэля под руку:
– Я должна кое-кого тебе представить.
– Кого именно?
– Новую клиентку Ирис, адвокатессу, она специализируется на хозяйственном праве. Будет полезно, если ты подключишься.
Габриэль посмотрел на Марту с вызовом, она улыбнулась, я нервно сглотнула слюну. Потом он повернулся к нам:
– Ну что ж, голубки, похоже, у нас дела. Хорошего вам вечера.
Они развернулись и направились к новой клиентке. Роскошная женщина. Притворяется застенчивой. Трижды разводилась. Возглавляет адвокатскую контору. Все мужчины, с которыми она имеет дело, восхищаются ею и боятся ее. Моя наставница представила их друг другу. Я мысленно перенеслась на несколько месяцев назад, вспоминая по ассоциации свою первую встречу с Габриэлем. В отличие от того раза, Марта сразу же оставила их наедине, и этой женщине не пришлось отказываться от предложенного Габриэлем шампанского. На ней было платье с завышенной талией из черного муслина. Мое платье. Я придумала его для себя. Мечтая о Габриэле, вынуждена признать. Придя в первый раз в ателье, она его увидела и потребовала себе. Я согласилась. Оно было ей к лицу и великолепно сочеталось с босоножками на серебристых каблуках. Нежность наряда смягчала ее облик воинственной валькирии. Одобрительный взгляд знатока, которым окинул ее Габриэль, не оставлял сомнений в его оценке и наряда и хозяйки.
Я почувствовала, что рука Пьера обвила мою талию. Я вопросительно посмотрела на него.
– Они… они… – Он подыскивал слова, и это меня рассмешило, непонятно почему. – На самом деле я не знаю, что тебе сказать, – продолжил Пьер. – Разве что никогда бы не подумал, будто тебе может быть настолько легко с такими людьми.
Я молча кивнула. Не могла же я заявить ему, что благодаря “таким людям” у меня наконец-то появилась возможность проявить себя.
– Скажи, пожалуйста, что, все женщины здесь в твоих нарядах?
– Не все, но часть – да.
– Ты своего добилась… Я горжусь тобой… Знаешь, и дома тебя ждут клиентки. В клинике все подходили ко мне, спрашивали твой телефон.
– Что ж! Я не рассчитывала, что произведу такое впечатление на свадьбе.
– Ты себе не представляешь…
Он помрачнел. Я поцеловала его:
– Пошли, не будем стоять в стороне от всех.
– Идем.
Марта следила за мной издалека и мысленно разбирала Пьера по косточкам. Я представила мужа некоторым из гостей – клиенткам, их спутникам. Мне даже удалось раскопать среди приглашенных врача, чтобы Пьер мог сделать глоток кислорода. Он никак это не прокомментировал, но по выражению лица я догадалась, что он мне благодарен. Пьер вел себя непринужденно, много говорил. Продолжал обнимать меня за талию и был полон внимания, как в самом начале нашего брака. Может быть, мы продвигаемся по пути к выздоровлению? Мне очень хотелось в это верить. Я была обязана в это верить. Я искала взглядом Габриэля. Он оживленно беседовал все с той же женщиной, шептал ей что-то нежное на ушко. Я знала, чем у них завершится вечеринка. Она точно не скажет ему “нет”. А он как будто только этого и ждет. Я больше не свободна и не могу играть в его игры, значит, я перестала быть центром притяжения. К глазам подступили слезы, в горле застрял комок, мне было плохо и больно. Пришлось призвать на помощь все свое самообладание, чтобы удержаться, не подойти и не отодвинуть эту женщину, напомнив Габриэлю о своем существовании. Я попалась в его западню и снова буду стремиться в нее. Но нужно образумиться. Это его жизнь. А моя жизнь – Пьер. Я сделала свой выбор. Разумный выбор.
– Все в порядке? – прошептал мне на ухо Пьер. – Ты где-то не здесь.
– Все в порядке, просто немного устала. Давай уйдем?
– Как скажешь.
Мы подошли к Марте попрощаться. А с Габриэлем лишь помахали друг другу, настолько он был занят.
Когда мы легли, Пьер потянулся ко мне и стал целовать. Он так давно не прикасался ко мне, что я мгновенно среагировала на его ласки. Я ощущала его на себе, в себе, но мое сердце не участвовало в наших объятиях. Отвлекало сопротивление непрошеному присутствию Габриэля в моих мыслях. Мы занимались любовью как супруги со стажем, знающие друг друга наизусть, механически, без страсти, без эмоций. Потом Пьер уснул, обнимая меня. А я глотала слезы.
Наш парижский уикенд прошел спокойно. Взявшись за руки, мы гуляли по острову Сен-Луи, а вечером там поужинали. Назавтра, после посещения Нотр-Дам, мы бродили по Латинскому кварталу, болтая о том о сем. Однако все было не так уж благостно. Время от времени мы оба погружались в молчание, словно нам нечего друг другу сказать или мы боимся, как бы разговор не принял опасный оборот. Я заставляла себя не думать о Габриэле.
В воскресенье днем, когда до отъезда Пьера оставалось несколько часов, мы наслаждались лучами весеннего солнца на террасе кафе неподалеку от Люксембургского сада.
– Я хотел с тобой кое о чем поговорить, – объявил он.
Привычная серьезность вернулась к нему.
– Слушаю тебя.
– Пожалуйста, возвращайся домой.
У меня в голове затикали часы, и я принялась быстро подсчитывать в уме. Мне вдруг стало холодно, несмотря на теплую погоду, и я заерзала на стуле.
– Осталось полтора месяца занятий.
– Послушай, я подумал, проанализировал то, что видел в пятницу вечером… Ты здесь больше не учишься, да и, по сути, никогда не училась. Ты сложившийся дизайнер, которым всегда хотела быть, у тебя есть клиентки в Париже, и в нашем городе появятся. Я убедился в этом после свадьбы.
– Ко мне никто не обращался.
– Потому что ты в Париже. Вспомни, о чем мы говорили: ты должна работать дома. Пару дней назад я поднялся на чердак, обдумал, как там все обустроить, чтобы ты могла принимать заказчиц. К тому же кто тебе помешает время от времени появляться в Париже и встречаться с Мартой и ее клиентками?
