Роман Масленников - Труд во имя
Звезды в аэропортах встречаются чаще, чем в тех же поездах. Вот и сегодня, встав в очередь на посадку, Вера Марковна услышала объявление: «Пассажир Глызин Алексей, просим Вас срочно пройти на посадку к 14–м воротам на рейс в Екатеринбург. Пассажир Глызин Алексей…» – «Неужели тот самый? – подумала Вера Марковна. – Сейчас и проверим» Благо вот они рядом, ворота в Екатеринбург. И правда, озираясь по сторонам, но вполне трезвой походкой к пустым уже воротам прошагала мелированная голова знаменитого певца в кожаной куртке. И, кстати, не все звезды летают в бизнес – классах, так что шанс лететь вместе был и сегодня. Но попутчиком оказалась не звезда, во всяком случае, Вере Марковне, не известная.
На Веру Марковну пахнуло запахом свежеупотребленного виски, вприкуску с жестким сигаретным дымом. Перед ее местом стояло два подростка с закрывающимися глазами. Такие обычно, отмечают каждый редкий отлет на родину изрядной долей популярных ядов – спиртного и табака, обычно употребляемых одновременно.
– Это что ли наши места? – спросил один другого.
– А какие же!
Вера Марковна сложила журнал в трубочку, поспешно встала, посмотрела на ребят, представила одного справа, другого слева и поежилась.
– А…простите, молодые люди, может, я лучше к окошечку пододвинусь, а вы присаживайтесь. Не против?
– Да пожалуйста, – ответил первый.
– Легко, – поддержал второй.
«Вот и отлично», – подумала Вера Марковна и отметила при всей напускной агрессии и отрывистости речи быструю отходчивость.
За весь полет Вера Марковна ни разу не отлучалась в туалет. Мудрено ли таскаться в турбулентном салоне с ноутбуком подмышкой? Да и не хотелось ни в какой туалет. Заснула и проснулась, сначала для отказа от пищи, второй при словах «Дамы и господа, мы начинаем снижаться».
По салону прошла с инспекцией пристегнутых ремней и откинутых обеденных столиков молодая проводница: «Ремни пристегиваем, спинки кресел и столики – поднимаем».
Соседи Веры Марковны вдруг проснулись.
– А можно мне воды? – чуть ли не за рукав потянул ее молодой человек, сидевший рядом с проходом.
– Сейчас принесу, – успокоила бортпроводница ровесника, у которого, судя по всему, начиналось похмелье.
– А вина из бизнес – класса не осталось? – осведомился второй.
«А поебаться тебе не завернуть?» – хотела ответить Вера Марковна за бортпроводницу, но, как вы понимаете, сдержалась.
Видно было, что молодые люди интересовались со знанием дела.
– Наш самолет совершил посадку… Лэди энд джентельменс… Сэнк ю. – закончил свой спич капитан воздушно – музыкального судна с именем «А.Н.Скрябин». И Вера Марковна поняла, почему Виталий Мутко не испытывал угрызений совести после своего «англоязычного выступления».
В Красноярске
В городе было полно дешевых японских машин с правым рулем и, соответственно, пробок. Однако машины были чистые и не производили удручающего московского впечатления грязной длинной дымящей змеи с красной жопой и желтыми глазами. В метро от пробок было не спастись, потому что метро не было. Говорят, на рытье тоннелей денег хватило, а на сами поезда нет. Вот и страдали красноярцы, томясь в пробках и слушая радио БФМ – все, как у больших, все как в Москве! Почитание и вопросительное заискивание в отношении столичных жителей чувствовалось, как и в любом Замкадье, дальнем или ближнем. Но ни капли жалости не было – даже по отношению к переживаемым уличным беспорядкам, периодическим террористическим актам и недавнему летнему убийственному дыму. В Сибири ничего подобного не было – только пробки.
Вера Марковна словила такси. «Ради интереса прокачусь слева пассажиром на переднем сиденье», – водитель сам выбежал и открыл дверь белого «Ниссана».
– Семьсот.
– Отлично.
До города от «Емельяново» было ехать порядка 30 километров – довольно далеко. «Взлетную полосу в городе застроили новыми девятиэтажками, торговыми центрами и заправками», – пояснил водитель. Но район этот по традиции зовется «взлеткой».
По радио как раз шли новости с цитатами из вчерашнего разговора с Владимиром Путиным, аккурат про москвичей. Месседж: «не все жители столицы снобы и самодовольные гады», – явно был направлен на регионы, в самом центре России над такими словами посмеялись бы: «Хочу сказать, что далеко не все москвичи «как сыр в масле катаются»… Да, есть небольшая, очень узкая категория людей, которые живут гораздо выше среднего, но их и москвичами – то назвать нельзя – это люди мира, – вспомнил классику, думается, не к месту, Владимир Путин, – они непонятно где живут: в Нью – Йорке, Москве или Париже, а рядовой москвич не жирует, а живет достаточно скромно». Поэтому ответ на вопрос «Когда Москва объединится с Россией?» был очевиден. – «Никогда». Зачем?
Медленно приближался центр города. Ехать стало все трудней. Вера Марковна попросила остановить у ближайшего ресторана с бизнес – ланчами. Таковым оказался «Якудза» – русская и японская кухня. На часах было 14 часов по местному и 10 утра (Вера Марковна не стала переводить наручные часы, ограничившись мобильным временем) по московскому. Время максимум – для завтрака по – московски, но здесь подавался только обед.
«Грибной суп» оказался не серой кашицей, замешанной на тертых шампиньонах, а настоящим варевом с белыми грибами в большой тарелке. «Прекрасно. – Далее последовали два открытия. – Кажется, я хочу обедать во время завтрака, и – я забыла помыть руки». В этот раз Вера Марковна от «пудрения носика» решила отказаться: площадка перед зеркалом была мокрая и узкая – дорожку не раскатаешь. Да и не было рядом никого. Лучше рассыпать дорожки и знакомиться с коксом при полном народу помещении – сочтут за понты, а не за настоящее. Но – было пусто, и Вера Марковна решила раньше времени не бодриться, тем более что период бессонной ночи пока не вступил в стадию, когда валит с ног, пока длился «расколбас».
По пути из туалета Вера Марковна захватила почитать газету «Коммерсант». Раньше она любила «Ведомости», но Геннадий Петрович вкусы скорректировал. Сибирский рупор правильной бизнесмении оказался черно – белым, в отличие от цветного столичного с синим заголовком. Не символично ли – как похоронка российскому бизнесу в регионах?
Что касается власти, то, как удалось выяснить, на местах – все свои: губернатор, мэр. И законы тоже – свойские, изменения доходят не сразу, ох не сразу. В этом убедилась Вера Марковна, которая как пешеход познала пугливость московских водителей, не желающих расставаться сначала с лишними 300 рублями за разговор по мобильному, потом с 500 – за непристегнутый ремень и, наконец, ставки растут! – с 800 – за непропуск пешехода на переходе. В Красноярске, может быть, все и стали пристегиваться, но разговаривать hands free еще не научились, и какое там – пешеходов пропускать!
Сейчас москвич был только глава округа. Но тенденция москвизации власти неминуемо продолжается с танковым упорством. Хорошо, что не была явно видна тенденция «очернения» – большинство таксистов были русские ребята.
– К мосту, до «Биг – бена» подбросите? – Вера Марковна знала, что это где – то рядом и рассчитывала на «полтинник». Угадала:
– 50 рублей, – ответил русский молодой парень, но праворулевод.
Тронулись, поехали – вечерние пробки еще не начались, поэтому езда пока не доставляла дискомфорта.
Водитель снял с подставки зазвонивший мобильный:
– Валя, я на вызове. Грача везу. Скоро буду, да. Слушай сюда, эт – самое, купи значит, следующие штуки: мыло, шампанское, туалетную бумагу, икру, пемолюкс, резиновые перчатки… Да, водку само собой, два ящика. Ага. Да. Елку я сам привезу.
«Поразительная предусмотрительность», – подумала Вера Марковна. И выпить, и поесть, и убраться. Водитель продолжал рулить и давать указания:
– Записала, Валентина? Ой. Слушай, если я сейчас отрублюсь – это значит, у меня деньги кончились.
«Отрубился – значит деньги кончились, надо записать, – подумала Вера Марковна. Но лезть в сумочку за телефоном, открывать там опцию создания «Заметок»… – Ладно, постараюсь запомнить».
– Блин, давай перезванивай, клуша. – Водитель все – таки отрубился. – Вас прямо к «Биг – бену» или через дорогу перейдете?
– Прямо.
– Тогда сейчас через мост переедем, там развернемся.
Енисей под Коммунальным мостом – самым известным, градо – брендо – образующей, конструкцией – чернел и тек. И это несмотря на недавние аномальные морозы. Эффект ГЭС. При температуре «минус 40» это дает очень забавные фотоснимки – кругом снег, деревья в инее и пар от воды.
Когда оказались на середине моста, взор Веры Марковны задержался на надписи одной из колонн. Она гласила: «Ты не мужик, если у тебя нет штанги». Но записывать опять не хотелось. Вера Марковна запомнила, но тут же забыла, что хотела запомнить в предыдущий раз. Короткая оперативная память у женщин.
