Раймон Кено - С ними по-хорошему нельзя
— Ты слишком много пьешь.
— А папа, он разве не пил?
— Пил, но нормально. Не больше восьми-десяти пьянок в неделю. А ты пьешь не просыхая. Как мать не вижу в этом ничего неприятного, но, будь я твоей супругой, мне бы это не понравилось.
— Супругой, супругой... Но твой супруг, каким нормально пьющим он ни был, все же смылся. Он же тебя бросил. Разве нет?
— Он вернется, — сказала мама спокойно и уверенно.
Джоэл поднял руки к небу, затем хлопнул себя по ляжкам:
— Вот это да! Пусть мне их отрежут, если он когда-нибудь вернется!
— Что отрежут? — спросила я.
Джоэл занервничал:
— Может быть, тебе еще и нарисовать?
— Вот именно, — сказала Мэри заинтересованно. — Нарисуй.
— Мама, принеси карандаш, сейчас я им нарисую.
Мама встала и пошла за карандашом.
— И бумагу! — крикнул Джоэл ей вслед.
Мэри снова подступилась к Джоэлу:
— А что именно означает эта фраза? Ровным счетом ничего. Это все литература.
— Литература! Литература! — заорал Джоэл и налил себе еще уиски. — Посмотрел бы я на тебя! Ужасное дело, когда заводятся комплексы. Посмотри на меня.
— А ты что, вправду хотел бы жениться на маме? — спросила Мэри.
— Ха! Ладно бы это. У меня есть кое-что похуже.
— Что? — ошарашились мы хором.
— Я хотел бы жениться на бабушке.
— Но она ведь умерла!
— Вот именно. Теперь понимаете, дурехи, почему моя жизнь пошла прахом.
— Ну и шутник, — непредвзято отметила я.
— Хочешь получить по шее? Я запрещаю тебе уничижать мои комплексы.
— А что это такое, комплексы? — спросила мама, войдя в кухню с карандашом и бумагой.
— Это французское слово, — ответила Мэри. — Тебе не понять.
— Какой красивый язык этот французский, — сказала мама. — Красиво звучит. А во фразе, которую только что произнес Джоэл, я услышала нашу фамилию. Там было что-то про нас.
— Какая сообразительность! — воскликнули Джоэл и Мэри хором.
Мама гордо заулыбалась.
— Не про нас, — сказала я. — Это тоже французское слово: краткая форма просторечного и архаичного существительного «марево» в единственном числе, именительном падеже, с ударением на второй, реже первый слог, означающее: морока, наваждение, обаяние, греза, мечта, призрак, привидение, обман чувств и собственно сам призрак.
— Не зря зубрила, — заметила Мэри.
— Ты на себя посмотри со своей тысячью филиппинских островов!
— Ну и дуры, что одна, что другая, — сказал Джоэл. — Дайте я вам нарисую обещанную картинку. Идите сюда.
Мы уселись по обе стороны от него и стали смотреть, как он рисует.
Он в три секунды сделал набросок.
— Вот! — воскликнул он с невероятно довольным видом.
Это было похоже на тройственные атрибуты духов миссис Богал.
— Как кузнечные мехи, — заметила Мэри.
— Ну, вообще! — возмутилась я. — Интересно, где это ты могла видеть кузнечные мехи.
— В словаре, — ответила Мэри.
— Это все литература, — поддела я.
— Ты словами-то не бросайся! — огрызнулась она.
— Ну, ну, не ссорьтесь, — сказала мама. — Покажи-ка.
Джоэл протянул ей рисунок.
— Ты неплохо рисуешь, — сказала она. — Жаль, что пьяница, а ведь мог бы стать художником!
Она вернула ему рисунок.
— Чем ты еще можешь заняться в жизни?
— Могу записаться во французский Иностранный легион.
— Хорошенькая перспектива!
— Мам, пока у тебя есть денежки, мне нечего бояться.
Мы молчали.
— Ну как? — спросил он, раскладывая рисунок перед собой, — что вы об этом думаете, малышки?
Мы обе погрузились в задумчивость. У меня в голове засветилось множество феноменов, фактов, актов, слов: нежданно одни, с опозданьем другие. Устанавливалась связь между жестами, фразами, предметами...
— Это наводит на размышления... — медленно произнесла я.
— Интересно, для чего это может служить? — не менее задумчиво добавила Мэри.
— Ну! Ну! — фанфаронисто изрек Джоэл.
— Практически ни для чего, — грустно обронила мама.
— Все для чего-то служит, — уверенно заявила Мэри.
— Хвост у собак, например. Не очень понятно, зачем он им, — заметила я.
— Махать и тем самым демонстрировать свою радость.
— По-твоему, эта штука служит для того же?
Джоэл и мама прыснули со смеху.
— Что вы смеетесь? — возмутилась раздосадованная и покрасневшая Мэри. — Не всегда удается сразу же найти решение задачи.
— Ну, ну, не сердись, — сказала мама, давясь от смеха.
Мы еще раз внимательно рассмотрели рисунок.
— Здесь отверстие, — заметила Мэри.
Мне стало досадно и завидно из-за наблюдательских способностей Мэри. Если я не буду развивать свои, то вряд ли стану когда-нибудь писательницей, романисткой, прозаичкой. «То-то и оно», — говорил Монтень; «наденем нарукавники», — говорил Бюффон[*]; «мир синтаксису», — говорил Виктор Гюго.
— Точно, — подтвердил Джоэл.
— А малышка совсем не глупа, — сказала мама. — Наверняка сдаст свои экзамены.
Подумаешь! Ну а что потом?
В этот момент позвонили в дверь.
— Это Тим за мной заехал, — сказал Джоэл. — Съездим поиграть в бильярд.
Он схватил рисунок, смял его и засунул в карман. Потом побежал к своему приятелю.
— Не напивайся, сынок! — крикнула ему вдогонку мама.
— Не больше, чем обычно.
Дверь за ним закрылась.
— Может, они пользуются этой штукой для какого-нибудь специального бильярда, — предположила Мэри.
— Ну, ну, малышки, — сказала мама. — Бросьте! Придет время, узнаете.
— Как она меня достает своим превосходством, — прошептала Мэри.
Мы встали из-за стола.
Джоэл не пришел пьяным. Он не пришел вовсе.
8 мая
У меня сперли мой номер журнала «Ваша Красота». Это не Мэри, я уверена. Мама? Вряд ли. Миссис Килларни? Кто знает?
Мы с Мэри продолжаем вести долгие разговоры на интересующую нас тему. Мэри с присущей ей методичностью и логическим строем ума сделала два вывода: первый — эта штука, имеющая форму трубки с жерлом, предназначена для испускания жидкости, которую наверняка выделяют две примыкающие к ней сферы. Что это за жидкость? Возможно, молоко. Второй вывод: поскольку некоторые животные наделены аналогичным придатком, можно сделать заключение о его назначении после наблюдений за поведением вышеупомянутых животных, то бишь лошадей и собак. Что мы и решили проделать завтра.
9 мая
Мы с Мэри провели весь день, перемещаясь по городу и собирая информацию, после чего пришли обе к одному выводу: это не более чем очень практичное и даже хитроумное приспособление для удовлетворения малой нужды. Мы были разочарованы и немного расстроены при мысли о том, что в этом смысле Природа нам никак не поспособствовала.
11 мая
Почему же бесплотные духи миссис Богал нуждаются в этом приложении?
12 мая
Варнава не заговаривает со мной после той истории в кино. Быть может, я должна перед ним извиниться?
13 мая
После долгих раздумий я решилась. Дождалась, когда он выйдет после урока, и якобы случайно столкнулась с ним в дверях. Все было подстроено очень удачно и выглядело совершенно естественно.
— Ой! — вырвалось у него.
— Ай! — вырвалось у меня.
Пожали друг другу руки.
— Вы не против, если я немного пройдусь с вами? — спросила я.
— Э-э... дело в том... Я не знаю, прилично ли это... — прошептал он, опустив глаза.
— Я обещаю вам, что не буду брать вас под руку...
— Тогда давайте свернем здесь, — сказал он, увлекая меня на Каталог-лейн.
— Да, разумеется, так будет скромнее.
Мы безмолвно прошли несколько метров. Я заговорила первой:
— Варнава...
— Мисс...
— Вы ведь не обиделись на меня?
— О нет, мисс.
— Варнава, прошу меня извинить за тот день.
— Какой тот день?
— В кино.
— Ну и что?
— Извините меня.
— Но за что? За что?
— Вы не помните?
— Э...
— Ну, Варнава.
— А! За то, что мы пошли смотреть фильм, запрещенный нашей родной Святой Церковью? Но я в тот же день исповедался...
— Нет, не за это.
— Однако это очень серьезно.
— Варнава! Ну, если хотите, я извиняюсь и за это тоже. Но есть еще...
— Не знаю, сударыня. Ничего не знаю. Я забыл.
Я посмотрела на него: он был весь красный. Все это начинало меня раздражать.
— Но я все равно хочу извиниться. Варнава, я не должна была делать то, что сделала в темноте, то есть класть свою руку между ваших ног. Инцидент произошел так быстро, и я прекрасно понимаю, что вы не сумели сдержаться. Я совершенно искренне извиняюсь от всего сердца и обещаю вам, Варнава, больше так не делать.
