Михаил Кизилов - Капитан
Он протянул мне руку, крепко пожал ее и еще раз сказал:
— Главное, что они приедут!
Входная дверь опять впустила морозное облако тумана, в котором растаяли полушубок, унты и мохнатая волчья шапка счастливого человека.
После его ухода стало как-то пусто, скучно, и мне тоже захотелось счастья. Я задумался и оттого, видно, не сразу уловил смысл сказанных телефонисткой слов:
— Кто ходит на переговоры, а Валентин на уговоры… Я здесь недавно работаю, а от других слышала о нем. Раз в месяц сюда как штык является. Алёкается уже третий год кряду…
Стратегическая задача
Лейтенанта Сергеева, офицера по снабжению плавбазы подводных лодок, вызвали к майору Вязьмину, начальнику службы соединения.
Сергеев знал Вязьмина как немногословного и жестковатого человека, видящего перед собой прежде всего задачу и средства для ее выполнения. Подчиненные часто обижались, что людей, решающих эти задачи, он в расчет не принимает, относится к ним как к исполнителям, поэтому Сергеев ехал в штаб внутренне собранным и настороженным.
Вязьмин принял его неожиданно ласково, широко улыбнулся, поднялся навстречу, усадил в кресло и для начала рассказал даже анекдот. Полтора года службы на плавбазе научили Сергеева многому, и радушный прием начальства вызвал у него обратную реакцию: он еще более собрался и насторожился, сосредоточенно ожидая конца прелюдии. Вязьмин заметил это и без долгих отступлений перешел к существу вопроса:
— Вот какое дело, лейтенант. По нашим меркам, служишь ты достаточно, чтобы считаться пусть не опытным, но толковым интендантом. У тебя за плечами дальний поход, а проведенная ревизия показала, что прошел ты его достойно. Не каждому удается такое. Освоил, значит, науку снабжения. Вот потому и решили доверить тебе и твоему кораблю в целом выполнение сложной стратегической задачи. Повторяю: стратегической задачи. — Он встал и подошел к карте. — Вот здесь, — он ткнул указкой в едва приметный кружочек на кромке береговой черты, — складывается напряженная обстановка с завозом продовольствия. По нынешним раскладам своими силами мы не сможем забросить около ста тонн продовольствия: баржи все в разбеге, у гражданских в эту пору своих забот через край, да и, сам понимаешь, волокиты много с документами. Вот и вызвал я тебя, чтобы сначала поставить задачу перед тобой, услышать твое мнение, а уж потом и перед командиром. Проще, конечно, отдать приказ командиру и — вперед, но хотелось с коллегой встретиться, поговорить, что называется, с глазу на глаз. Задача не из легких…
«Сватает, выходит», — подумал Сергеев, продолжая внимательно слушать.
— Загрузим мы вас здесь по самую маковку: холодильные камеры под масло и мясо, трюма под крупу, муку, консервы, верхняя палуба под овощи. Клетневку и лари сделаем в самом лучшем и быстром виде. Сутки на переход и, думаю, за неделю разгрузитесь на месте, погода там прекрасная. Заодно успеете и отдохнуть от суеты.
«Не пряник задача, — соглашаясь внутренне с Вязьминым, подумал Сергеев. — Только зачем он все это мне объясняет, куда сватает? Не такой человек Вязьмин, чтобы сидеть и лейтенанта ублажать. Что-то здесь не стыкуется, чего-то он не договаривает, темнит…» — размышлял Сергеев. Для себя он уже решил сомнений не выдавать, окончательно не соглашаться, мотивируя тем, что необходимо передать разговор командиру, посоветоваться с ним.
— Ну и как, лейтенант, по силам задача?
— Прежде чем докладывать командиру, разрешите вопрос.
— Давай.
— Представители той части, кому предназначен груз, будут получать его на ваших складах или груз должен пройти через наши книги учета?
— Конечно, через ваши. Снабженческий же рейс. Получите, оприходуете и передадите, как положено, на месте, — неторопливо и мягко пояснил Вязьмин. — А как иначе, лейтенант?
И все сразу стало на свои места — все это ласковое обхождение, отеческий тон, длительные объяснения, — стало ясно с ним. Однако отказываться Сергеев не посмел. Надо было как-то выкручиваться из неприятного положения. Он мог заартачиться, но кто знает, возможно, майор и не таил злого умысла.
— Я должен посоветоваться с командиром, — уклончиво ответил Сергеев, но Вязьмин сел рядом и продолжил уговоры:
— А что командир? Если ты согласен, ему и горя мало, вроде как извозчику. А дело общее сделаете. Заодно и в тех широтах побываешь, лейтенант. Ты не бывал ведь на Севере?
«Надо же, — про себя усмехнулся Сергеев, — и это выведал».
Внезапно он разозлился, вспомнив поход в Индийский океан. Тогда по приказу майора Вязьмина им отгрузили чрезмерное количество свежей рыбы, которую пришлось выкинуть за борт в южных широтах. Матросы его службы ругались на чем свет стоит, таская по трапам и выбрасывая в море картонки с испорченной рыбой. А теперь, видите ли, майор Вязьмин, моложавый и стройный для своих лет, пытался переложить хитрую «стратегическую задачу» на плечи молоденького олуха-лейтенанта… И вины за собой не чует! А есть ли вообще необходимость в такой стратегии? В порту достаточно гражданских судов, которые могут принять груз быстро и профессионально. Краны есть, докеры есть — в чем загвоздка? Скорее всего, майор вовремя не сориентировался, не заказал эти суда, и не хотел идти на поклон портовому начальству нынче. Дескать, решим все руками молоденьких лейтенантов, вопреки инструкции, запрещающей подобного рода деятельность.
Сергеев продолжал слушать пространные рассуждения Вязьмина о важности поставленной задачи и все больше и больше обретал уверенность в своих оценках. На повторный вопрос: «Ну что, лейтенант, согласен?» — и дружеское похлопывание по плечу он ответил:
— Все вы правильно рассчитали, товарищ майор, но опоздали на год. За этот год я кое-чему научился и прекрасно оценил ваше предложение: приказать вы можете, но убедить меня — не убедили. Случай действительно серьезный, и я не могу принимать решение, не посоветовавшись с командиром.
— Эх, лейтенант, тебе еще служить и служить, а ты вон с каких пор теряешь самостоятельность, — стараясь сохранить отеческий тон, сказал Вязьмин.
— Да нет уж, товарищ майор, полгода всего осталось, — возразил Сергеев.
— Так уж и полгода? — сощурился майор, и Сергеев, настроенный критически, разглядел корень «стратегической задачи»: вон куда метит не в меру ласковый нынче Вязьмин!
— Полгода, товарищ майор, — непреклонно повторил он. — Мне уже несколько раз предлагали остаться на действительной, и дважды именно вы. Я бы и не против, но год назад, когда зимой грузили меня, неграмотного лейтенанта, тем, что у вас залежалось — старыми консервами, компотами, не говоря уж о той рыбе…
При слове «рыба» глаза Вязьмина забегали, он встал и взмахнул руками, будто защищаясь:
— Сколько же ты мне эту рыбу поминать будешь! Говорил ведь, мой недогляд, будто на тебя убытки повесили…
— Да я не о рыбе, товарищ майор, я о вашем предложении. Я бы и остался на флоте, но через ту рыбу в первые месяцы и даже недели узнал то, что другие постигают годами, узнал, как не надо служить. Сами вы и настроили меня уходить на гражданку… А мне ведь поначалу интересно было, хотя я в службе снабжения человек случайный, а сейчас понимаю свое место здесь как долг офицера и коммуниста. Отслужу положенное и вернусь к сугубо штатской жизни. И вот вы придумали гениальный ход, «стратегическую задачу». Я решил ее, — перевел дыхание Сергеев и продолжил: — Вы прекрасно знаете, что для загрузки ста тонн продовольствия будут привлечены другие экипажи. А это сотни людей. Моряки — ребята молодые, озорники даже, о многом не задумываются, но если и каждый пятый выпьет по банке сгущенки, съест по куску колбасы, по пачке печенья, добавим к этому выгрузку на Севере, а береговики будут принимать продукты у трапа, то недостача получится приличная. А тут вы и ревизию подошлете. Не надо будет посылать такого опытного ревизора, как Иванов, любой быстро обнаружит недостачу и составит акт. Вы пригласите меня и скажете: «Лейтенант, согласно этого акта, на корабле недостача. Либо у вас крупные неприятности, либо остаетесь служить, а мы уже вместе изыщем разумный выход из положения, который обойдется вам в треть оклада». Не так ли, товарищ майор? Вот вы и придумали «стратегическую задачу», хотя прекрасно знаете, что подобные эксперименты категорически запрещены специальной инструкцией. Спасибо, товарищ майор, за отеческую заботу, но я склонен вернуться в родной институт.
Майор, не перебивая, выслушал, и по мере того, как Сергеев распалялся, взгляд Вязьмина становился все простодушней, а улыбка мягче. Дождавшись конца тирады лейтенанта, он встал и, расхаживая по кабинету, заговорил:
— Грамотный… Все вы, молодые, грамотные. — В голосе не было жестких интонаций, тон был мягкий, «домашний». — Понимаешь, мы, старики, собираясь вместе, частенько толкуем о вас, молодых. Грамотные — спору нет, но не это главное. Хочется понять: настоящие ли вы? Жизни плохой вам не досталось, разве какие-то издержки. Но вот что вы максималисты — сразу заметно, тотчас по крупному счету судите. Вот ты меня опять рыбой уколол, а знаешь ли ты: я специально поднял документы и разобрался — рыбы вам к выдаче было на десять суток, остальное — рыбные консервы. Это уж «химики» на складах переиначили, не хотели за консервами в пургу ехать, а твой мичман мух проловил. Так вот, я начальника того склада отправил на меньший оклад дослуживать. Понимаешь, да? Вроде я перед тобой оправдываюсь — к чему? — махнул рукой Вязьмин. — А вот к чему… — задумался он ненадолго и продолжил: — Думаешь, мне грамотные мужики не нужны, так уж мне «химики» нравятся? А толковых интендантов не хватает. Ты вот, к примеру, оставаться не хочешь, обиделся, злую шутку с тобой сыграли, отчего и весь флот побоку. Ну, разве плохая служба у тебя? Работа живая, всегда с людьми, всем нужен, адмиралов с меньшим восторгом встречают, чем плавбазу в море. А ты — нет, в институт… А что бы тебе, лейтенант, не остаться? — с неожиданно новым оживлением воскликнул Вязьмин. — Слушай, чем тебе не институт здесь? Возьмись напиши диссертацию о проблемах снабжения, да тебе флот из лучшего мрамора памятник отгрохает. Чем не стратегическая задача — снабжение флота? Ты и мне, старику, подфартишь: собственного кандидата наук выпестовал. Старикам это главное…
