Роман Сенчин - Информация
Поселился по броне в гостинице «Иркутск», на которой, видимо, еще с советских времен красовалось притягательное слово «Интурист».
В течение дня я вел переговоры и неожиданно легко добился подписи партнеров в том варианте договора, который предложило наше агентство. Вечер и следующие два дня были совершенно свободны.
Погуляв по магистрали Иркутска – улице Карла Маркса, вдоволь насмотревшись на Ангару, которая оказалась совсем не такой, какой представлялась раньше, по книгам Распутина (у него – неудержимая, полноводная, а в реальности вялая и мелкая даже сейчас, в период таяния льда), я купил в киоске карту города, нашел бульвар Постышева, на котором жили друзья Свечина.
Бульвар обнаружился далековато от центра – добираться туда было поздно. Решил ехать завтра. Конечно, чувствовал неловкость за неожиданный визит к незнакомым людям, но желание познакомиться с местными было сильнее. (Знакомство с участниками переговоров я ценным не считал – обычные, не очень крупные коммеры, ограничившиеся после заключения переговоров лишь фужером шампанского и довольными улыбками, обнажавшими желтоватые зубы.)
Не зная, чем занять себя до сна, пришел в гостиницу, снял в номере куртку и спустился в холл.
Гуляя по городу, я выпил две бутылки пива, потом поел с водкой в ресторанчике «Моне», но все еще был более-менее трезв, и хотелось продолжить. Но не просто выпивать и закусывать, а с каким-нибудь развлечением…
На диване рядом со входом сидел охранник, на охранника, впрочем, совсем непохожий – по виду уже старик-пенсионер. Этакий уставший, непригодный к выполнению своих обязанностей швейцар.
Потомившись в одиноком брожении, поприслушавшись к отдаленным звукам ресторанной жизни – звону посуды, возбужденным голосам, – к которой не тянуло (что там? – столик, рюмка водки, чужие люди вокруг), я подсел к старику. Решил узнать, как здесь можно достойно провести пару часов.
Первым делом, естественно, приветливо произнес:
– Добрый вечер.
– Да какой он добрый, – поморщился тот. – Ох, голова как болит…
– Погода?
– Да какая погода… Внучата замучили.
Так, какой-никакой, а завязывался разговор. И я спросил:
– А что такое?
– Да хулиганют все, балуются.
– Понятно… А сколько им?
– Лет? Да старшему двадцать, а младшему шестнадцать доходит.
Мне становилось все веселее.
– Это не внучата уже, а целые внуки.
– Ох-х, и не знаю, что с ними делать. Жизни совсем не дают. Вот и болит голова, что не знаю, куда деть их. Бандюги.
– А родители что?
– Да что родители, – престарелый охранник снова поморщился. – Родителям, им так же, как мне…
– Поня-атно, – поддержал я его вздохом и перевел разговор: – А где у вас здесь время можно убить перед сном? Есть интересное что-нибудь?
– Где, в городе или тут?
– Ну да, в гостинице.
– Да вон стриптиз есть в подвале.
Я давно не был в стрип-клубе, с начала нулевых, кажется. Захотелось глянуть, какие здесь, в Иркутске, девушки. Как танцуют, как раздеваются.
– А пройти?
Кривясь от боли, охранник приподнялся, показал рукой налево:
– Вон, видишь, огоньки? И под ними лестница вниз.
– М-м… – И огоньки, и лестница были совершенно неприметны. – Так, без подсказки, и не найдешь. И что, там стриптиз?
– Ну да. Девки сиськами машут. Хотя, – охранник, видимо, вспомнил, что ему нужно рекламировать заведения на своем объекте, – хотя – красивые. Высокие, гладкие. Кобылки такие, знаешь. Сходи, сходи. – И даже игриво, в меру сил, подмигнул.
Я спустился по лестнице и в узком коридорчике наткнулся на парня. Он преграждал мне дорогу:
– На стрип?
– Да. А что?
– С вас двести рублей.
Дал ему деньги и пошел дальше.
За поворотом оказалось небольшое помещение с низким потолком. Крошечная сцена с шестом, штук пять столиков, бар у дальней стены. Пусто. Один человек за столом, один – за стойкой. На сцене никого. Играет негромкая плавная музыка. Усыпляющая.
Я постоял в недоумении – никаких перспектив веселья не наблюдалось. Хотел было уже развернуться, потребовать двести рублишек назад, и тут (наверняка поступила команда выходить: клиент подгреб) на сцене появилась высокая худая особа в шортах и топике. Худая, но, правда, с крепкими, длинными ногами. Покачала бедрами, включаясь в ритм музыки, и стала танцевать. Я сел за ближайший столик.
Странная вещь – нагота незнакомой женщины, чужой секс. Вроде бы и ничего нового, ничего, по существу, интересного для того, у кого есть жена или подруга, у кого был десяток сексуальных партнерш, но миллионы сидят и сидят перед компьютерами, просмат-ривая порноролики, покупают журналы с раскинувшими ноги самками, ходят в такие вот клубы; самые бедные и ленивые героически дожидаются ночного эротического фильма на «Рен-ТВ»…
Вот и я сидел и смотрел на, по существу, ничем особенным не примечательную девушку, извивающуюся возле металлической палки, волновался, ждал, когда она снимет топик, спустит шорты… Инстинкт, конечно, заставлял сидеть и смотреть, волноваться, предвкушать. Инстинкт заставлял, а мозг вопрошал: «На фига? Ты ж взрослый человек».
– Извините, – голос над ухом, – нужно что-нибудь заказать.
Я дернулся от неожиданности, оглянулся. Рядом, согнувшись, стоял юноша с папочкой меню. И хоть я сам думал, что надо бы выпить, это вторжение меня взбесило. Будто влезли в личные мои дела.
– Сто водки и томатный сок, – сказал раздраженно и громко.
– Какой водки?
– Попроще.
– Хорошо.
Парень ушел.
А стриптизерша тем временем уже сняла топик. Грудь у нее оказалась крошечная, с мальчишескими сосками… Она спустилась к столикам, потанцевала перед сидевшим неподвижно человеком, пришедшим сюда до меня, а потом перекочевала ко мне. Я тоже был неподвижен, уставился в ее торс, наблюдая, как то появляются, то исчезают решетки ребер; ничего не сунул ей в шорты, и девушка не слишком-то изящно удалилась за кулисы.
Мне принесли водку и сок. Я осушил рюмку за один раз. В ней однозначно было не сто граммов…
Потом появилась другая. Такая же длинноногая и безгрудая. Так же поизвивалась на сценке, крутанулась пару раз на шесте и так же потанцевала перед обоими посетителями подвала.
– Отблагодарите, – без вопроса, а скорее просительно сказала мне.
– А? – Я сначала не понял.
– Отблагодарите за танец.
– Пойдем ко мне в номер.
Секунду назад я и не думал об этом, просто смотрел на тело рядом, не то чтобы недоступное, но словно из телевизора или компьютера, но стоило ей сказать слово, и я захотел быть с ней. Секс не секс, а скорее эксперимент – пойдет или не пойдет. Да и поговорить можно, рассказать ей, незнакомой, появившейся рядом на час, об Ангелине, о проблемах, о Москве…
– Пойдем ко мне, – повторил и провел пальцем по ее прохладной влажноватой ляжке. – Там отблагодарю.
– У нас нет секса, – прошептала она, – только танец.
И еще подвигалась немного, видимо, все же надеясь на сторублевку.
После этого была лишь музыка – на сцене никто не появлялся. Мой сосед, не выдержав, поднялся и побрел в сторону лестницы. А я не то чтобы ждал новой девушки и даже не задумался, а просто погрузился в то состояние, что часто бывает, когда в одиночестве сидишь в пустом, слабо освещенном кафе, уже пьяноватый, усталый, сонный, и в голове пошевеливаются не мысли, а ощущения. Что жизнь идет неправильно, идет и проходит…
Из этого состояния вывели высыпавшие из двери рядом с баром стриптизерши. Их было пять или семь. В топиках, юбках, шортах. Облепили стойку и стали пить кто сок, кто шампанское. С презрением и злобой поглядывали на меня. Дескать, чего торчишь здесь, бесполезный хлам. Жадный упырь. И я тоже злобновато, брезгливо косился на них. Симпатичные, но пустые существа. Нет мозгов, чтоб головой зарабатывать…
Но я проиграл им в этой борьбе взглядами – они выдавили меня из зальчика. И я пошел к себе в номер. Возле лестницы нагнал официант.
– А заплатить?
– За что?
– За водку, за сок.
– А, да… Сколько?
– Сто восемьдесят.
Я достал из кармана толстую пачку денег. Сначала хотел дать двести и сказать – «сдачи не надо», – но передумал. Покопавшись в банкнотах, нашел сто восемьдесят и сунул официанту между пальцев.
В холле увидел старика-охранника. Он сидел на своем месте, заметив меня, без особой приветливости кивнул. Я подошел и шлепнулся рядом. Ноги почему-то отяжелели, словно долго прыгал.
– Ну, понравилось? – спросил охранник.
– Средне… Я там один, две потанцевали, и все… У меня девушка есть… – Захотелось рассказать ему то, что думал рассказать стриптизерше. – Но она не хочет со мной… Нет, может, и хочет, но боится… Или… – Я вздохнул и махнул рукой.
– Да-а, с женщинами сложно. Да и как? Которая сразу дает – вроде шлюха, и жениться на такой не надо, а которая по-другому – динамо, все соки высосет… У нас таких динамами называли. Не знаю, как счас…
