Ольга Карпович - Семейная тайна
«Будет гроза!» – поняла Ася.
К ее ногам спикировал вдруг бумажный самолетик.
Она задрала голову и увидела на балконе одной из пятиэтажек Артема. За его спиной торчал руль вертикально прислоненного к стене велосипеда. Так вот, значит, где он живет. Артем помахал ей – и Ася мотнула головой в ответ, скосив глаза на отца – мол, не привлекай его внимания. Однако Максим успел уже заметить рыжего пацана.
– Это кто? – спросил он. – Ты уже успела тут с кем-то подружиться?
– Да так, – отмахнулась Ася, стараясь побыстрее миновать эту улицу. – Пацан один. У него Камка брал велик покататься.
Она разозлилась на саму себя за неудержимо вспыхнувшие щеки.
Отец, кажется, тоже это заметил, потому что театрально вздохнул и произнес:
– Эх, Аська, ничего-то ты мне не рассказываешь. Ты же моя дочка, моя маленькая девочка! Мне интересно, чем ты живешь.
Ася фыркнула:
– Можно подумать, когда тебе было пятнадцать, ты все рассказывал собственному отцу.
Макс присвистнул:
– Сравнила! Да моего отца и дома-то никогда не было. Я в детстве даже и не помнил особенно, как он выглядит. Засыпал – его еще не было, просыпался – уже не было. Серьезно! У меня книжка была, «Доктор Айболит», так я одно время думал, что на обложке мой папа нарисован. Ну а чего – седой, усатый, а других подробностей я особо и не помнил.
Он отрывисто засмеялся.
– Думаешь, мой отец меня когда-нибудь спрашивал, что у меня в жизни происходит, чем я интересуюсь? Как же! Ему некогда было! Да и потом… Он же такой: если раз крест на ком поставит, уже ничем не переубедишь, не переломишь. Он, видно, на меня большие надежды возлагал – сын, наследник, все дела… А я, видишь ли, учился не на «отлично», и поведение тоже хромало. Ну, он и махнул на меня рукой еще в мои лет двенадцать. А для разговоров у него Новиков был, нашел себе родственную душу…
Отец со злостью сплюнул под ноги, пошарил по карманам в поисках сигарет, закурил.
– Я, может, и в медицинский после школы пошел, чтобы он внимание на меня обратил. Меня вся эта врачебная фигня не привлекала нисколько. Я, между прочим, рисовал неплохо, мог бы в архитектурный куда-нибудь или в Строгановку… Из-за этого старого хрыча всю жизнь себе испортил.
– Да ладно, – возразила Ася, – тебя же все равно со второго курса вышибли. Мог бы что-нибудь другое попробовать.
– Попробуешь тут, когда тебе день и ночь твердят, что ты позор семьи, – огрызнулся Макс. – И потом – ты не забывай, какое время-то было! Девяностые! Мои друзья, кто пооборотистей, уже свой бизнес имели, на крутых тачках рассекали. Тоже ведь хотелось доказать, что и я на что-то способен. Хотя бы себе, ну и отцу заодно. Открыли с корешами палатку: думали, пойдем в гору, потом магазин свой сделаем. Только ни хрена не вышло…
– А дед ведь заплатил тогда за тебя долги, – встряла Ася. – И от милиции отмазал.
– Ну и что? – взвился отец.
– Наверно, если б ему было на тебя наплевать, он бы этого не сделал?
– Ага, как же! – отмахнулся Макс. – Как ты не понимаешь: ему же нравится чувствовать себя благодетелем, спасителем, последней надеждой. Сколько раз я его ни просил денег мне в долг дать на раскрутку, он каждый раз меня посылал, убеждая, что все мои идеи – полное дерьмо. Зато потом появлялся, весь такой на белом коне, и благородно оплачивал убытки. Не забывая по ходу меня башкой в говно макнуть – что вот: он, мол, очередной раз меня, никчемного придурка, спас! И на эту последнюю работу меня устроил нарочно, чтобы унизить. Типа я тебя, взрослого мужика, из милости по знакомым пристраиваю. А теперь… Теперь вообще неизвестно, чем все это кончится.
Макс в раздражении махнул рукой и вдруг опомнился. Кажется, в разгар своей гневной речи он немного забыл, с кем разговаривает. Взяв себя в руки, он натянуто улыбнулся:
– А впрочем, не бери в голову. Сто раз выкручивался и на этот раз выберусь!
Ася не стала говорить отцу, что в тридцать восемь как-то странно до сих пор винить в своей несложившейся жизни родителей. В конце концов, если он всю жизнь себя убеждал, что Алексей Михайлович – виновник всех его бед, вряд ли ей удастся изменить его мнение. Хотя ей казалось совершенно очевидным, что отец – с его безалаберностью, забывчивостью и не-обязательностью – ни в каком серьезном бизнесе подняться не смог бы ни за что. Чего стоит одна эта его привычка всюду забывать документы…
Документы!
Она вдруг вспомнила те подмокшие в лодке листки, которые аккуратно высушила и сложила обратно в рюкзак. Она ведь собиралась спросить у отца, не нужны ли они ему. Кто знает, может, его неприятности на работе связаны как раз с ними…
– Слушай, – начала она, – я тут нашла в рюк-заке…
– Оба-на, какие люди! – громко прервал ее отец, глядя куда-то в сторону.
Ася обернулась и увидела идущую по поселковой улице Веронику. Сиреневый фингал она тщательно замазала и прикрыла золотистым локоном и вид сейчас имела вполне миловидный, хотя и немного взволнованный отчего-то.
– А ты что здесь делаешь, моя дорогая? – сразу же подкатил к ней отец. – Уже ищешь очередную замену своему пылкому Бэке? Кто на этот раз? Какую национальность ты еще не удостоила своим вниманием? Гренландец? Масаи?
– Отвяжись, а? – протянула Вероника, впрочем, беззлобно. – Я просто гуляла.
Ася заметила, что тетка явно была слишком сильно захвачена какими-то собственными переживаниями, чтобы вступать в перепалки с отцом.
– Гуляла… – повторил Макс. – Это правильно! Никогда не знаешь, где тебе встретится судьба. Вечная любовь – которая за этот год?
Вероника поморщилась и, не отвечая, спрятала в сумку какой-то полиэтиленовый пакет, который до этого держала в руке. Ася успела рассмотреть на пакете логотип аптеки.
Интересно! У Ники теперь тоже роман с аптекарем? Прямо как у отца с той Женечкой, «рыбой моей»?
Это что же у них, семейное?
У отца в кармане взорвался дурацкой рок-н-ролльной мелодией мобильник. Макс вытащил его, бросил взгляд на экран и переменился в лице. Глумливо-расслабленное выражение исчезло, уступив место напряжению с примесью страха.
– Я сейчас, – бросил Макс и отошел в сторону, отвечая на звонок.
Вероника смущенно переминалась с ноги на ногу, искоса поглядывая на Асю.
Кажется, они с отцом и в самом деле застали ее врасплох. Только вот непонятно было, чего она так смутилась. Ну, вышла пройтись по поселку, подумаешь. Или дело в этом аптечном пакетике? Что там, кстати? Неужели презервативы? Да ну, не станет же взрослая тетка стесняться такой покупки. К тому же – зачем они ей, если ее абрек свалил? Неужели действительно успела уже найти себе кого-то еще?..
