Бернард Вербер - Революция муравьев
Придя домой, полицейский покормил рыбок и заметил, что самка гуппи разродилась и теперь гонялась за своими мальками, пытаясь их сожрать. В аквариуме не существует морали. Некоторое время он созерцал пылающие дрова в камине, потом жена позвала его ужинать.
Меню вечера: свиная голова под соусом с зеленью, уксусом, чесноком и яйцами и салат из цикория. За столом говорили о вечно неблагоприятных прогнозах погоды, о вечно дурных политических новостях, порадовались тем не менее хорошим оценкам Маргерит в школе и чудесной кухне мадам Линар.
После еды, пока жена убирала грязные тарелки в посудомоечную машину, Максимильен попросил Маргерит объяснить ему, как играть в эту странную компьютерную игру, которую она ему подарила на день рождения, в «Эволюцию». Дочь ответила, что должна закончить с домашним заданием. Будет проще, если она установит ему другую игру: «Личность».
«Личность» – это программа, способная выстраивать фразы, как будто она поддерживает беседу. Фразы произносятся затем звуковым синтезатором и передаются двумя динамиками, расположенными по бокам экрана. Маргерит показала отцу, как запустить программу и ушла.
Полицейский уселся перед гудящим компьютером. На экране показался большой глаз.
– Мое имя Личность, но вы можете назвать меня так, как вам понравится, – объявил компьютер через маленькие динамики. – Хотите поменять мое имя?
Развеселившись, полицейский пригнулся к встроенному микрофону.
– Я дам тебе шотландское имя: Мак-Явель.
– Отныне я – Мак-Явель, – произнес компьютер. – Чего вы хотите от меня?
И глаз циклопа похлопал своим веком.
– Чтобы ты научил меня играть в игру «Эволюция». Ты ее знаешь?
– Нет, но я могу подключиться к ее инструкции по применению, – ответил одинокий глаз.
Перелистав несколько файлов, видимо, для ознакомления с правилами, глаз Мак-Явеля превратился в маленькое окошечко в углу экрана и запустил игру.
– Надо начать с создания племени. Программа Мак-Явеля была не просто инструкцией к игре «Эволюция». Это был настоящий помощник. Он подсказал полицейскому, куда поселить виртуальное племя – лучше рядом с виртуальной рекой для того, чтобы иметь в распоряжении виртуальную пресную воду. Деревня не должна располагаться ни слишком близко к берегу моря (это поможет избежать пиратских нападений), ни слишком высоко в горах (тогда торговые караваны смогут легко проходить через нее).
Максимильен слушал советы Мак-Явеля, и вскоре на экране появилась маленькая деревня, представленная в перспективе и объеме, с соломенными крышами, над которыми поднимались прямые столбики дымка. Маленькие, хорошо нарисованные жители входили в двери и выходили из них, видимо произвольно прерывая произвольные занятия. Все было очень похоже на правду.
Мак-Явель показал Максимильену, как сообщить племени о выгоде сооружения стен из самана, глиняного кирпича, и изготовления вил с наконечниками, закаленными огнем. Конечно, на экране происходила лишь имитация, но при каждом вмешательстве Максимильена деревня действовала все активнее, сено складывалось в риги, первопроходцы отправлялись строить соседние селения, и – знак процветания – население увеличивалось.
В этой игре после каждого политического, военного, сельскохозяйственного или промышленного нововведения достаточно было нажать кнопку «время», и проходило десять лет. Максимильен таким образом мог сразу же увидеть непосредственный результат своего шага в будущем. Он следил за успехами своего мира по таблице на краю экрана, где указывалось число жителей, их благосостояние, продуктовые запасы, сделанные ими научные открытия и ведущиеся разработки.
Максимильену удалось создать маленькую цивилизацию, которую он направил по пути развития искусств в египетском стиле. Он даже сумел построить пирамиды. Игра, кстати, убедила его в пользе создания памятников, возведение которых раньше представлялось ему бессмысленной тратой денег и сил. Памятники создают культурную самобытность народа. Более того, они привлекают интеллектуальную элиту соседних народов, играют роль символа и сплачивают вокруг себя членов общества.
Увы! Максимильен не создал гончарного промысла и не предусмотрел резерва зерна в герметично закрывающихся сосудах. Продуктовые запасы его народа сожраны насекомыми типа долгоносиков. Ослабленная голодом армия не смогла отразить нападение агрессоров – нумидийцев, пришедших с юга. Надо приниматься заново.
Игра начала ему нравиться. Детей нигде не учат тому, что гончарный промысел жизненно необходим. Цивилизация может погибнуть из-за того, что не обзавелись плотно закрытыми кувшинами, защищающими продукты от долгоносиков или мучных хрущаков.
Все виртуальное «население» Максимильена, почти шестьсот человек, умерло, но его советчик Мак-Явель сообщил ему, что можно начать новую партию игры с новым населением. В «Эволюции» вам давалось право на черновые цивилизации, для тренировки.
Прежде чем нажать на кнопку, которая запустит игру, комиссар посмотрел на изображенную на маленьком цветном экране широкую долину с двумя покинутыми пирамидами. Он задумался.
Пирамида не была безобидной постройкой. Она была серьезной проблемой.
Что же таила в себе настоящая пирамида из леса Фонтенбло?
43. «КОКТЕЙЛЬ МОЛОТОВА»
Тихая пристань. Жюли, порядочно поплутавшая на обратном пути, теперь удобно полулежала под одеялом в своей постели и читала «Энциклопедию относительного и абсолютного знания». Она хотела понять, о какой именно революции говорил этот Эдмонд Уэллс.
Мысль писателя была ей неясна. Он говорил то о «революции», то об «эволюции», но всегда «без насилия» и «без показухи». Он хотел изменить менталитет людей незаметно, почти тайно.
Все это было по меньшей мере противоречиво. Революциям было посвящено много страниц, и нужно было еще немало их перевернуть, чтобы наконец выяснить, что ни одна из них ни к чему не приводила. Как будто революция роковым образом либо проигрывала, либо загнивала.
Жюли заметила также, что каждый раз, открывая книгу, она находила что-нибудь интересное, и среди прочего – несколько способов приготовления «коктейля Молотова». Они были разными. Одни взрывались благодаря тряпичной пробке, другие, более действенные, начинали действовать от пороховой лепешки, которая, разбиваясь, высвобождала воспламеняющиеся химические компоненты.
«Наконец-то практические советы по совершению революции», – подумала она. Эдмонд Уэллс давал точный вес ингредиентов «коктейлей». Оставалось только приготовить.
Она почувствовала боль в помертвевшем колене. Приподняла повязку и осмотрела рану. Она чувствовала каждую косточку, каждую мышцу, каждый хрящ. Никогда еще ее колено не было таким существующим. Она громко произнесла:
