Дэнни Уоллес - Человек-да
Это было ужасно.
Мы втроем почти в полном молчании сидели в довольно изысканном ресторане под названием «Серкус». Себ
и Ханна — друг против друга, я — между ними, на стуле, который подставили к столику, явно
предназначенному для двоих.
Это действительно было ужасно.
Мы уже сидели десять минут. На столике горела свеча, но ощущение уюта не возникало.
Было ясно, что это первое свидание Ханны с Себом, а тут я нарисовался и все испортил. Словами не передать, как неловко я себя чувствовал. Но что делать? Так уж получилось. Я мог лишь попытаться разрядить
атмосферу...
— Так... как вы, ребята, познакомились? — спросила, как можно дружелюбнее.
— Дэнни, неужели надо... — начала Ханна.
— Через подругу, — перебил ее Себ. — Я работаю с Сесилией.
— Ах, Сесилия, ну да, — произнес я.
— Да, — сказал Себ, беря меню.
— Сесилия, — повторил я, на этот раз почему-то с забавным северным акцентом.
Себ никак не отреагировал. Ханна молча посмотрела на меня.
— Сесилия, — произнес я опять, теперь уже без всякого акцента, доказывая, что я способен говорить
нормально.
Себ продолжал изучать меню.
— Это как в песне, да?
— В какой еще песне? — сердито спросила Ханна.
— «Сесилия», — ответил я. — В исполнении Саймона и Гарфункеля34.
— Ну да, — согласилась Ханна.
— Я рассказывал тебе историю про мою маму и Саймона с Гарфункелем?
— Да, — ответила Ханна. Себ не выразил интереса к тому, чтобы послушать эту историю. И много потерял:
история была супер.
Где-то в ресторане за другим столиком кто-то кашлянул.
— Да, — промолвил я, сделав глубокий вдох. — Сесилия.
И откусил хлебную палочку.
— Так что это за песня?
— Боже, — буркнула себе под нос Ханна, тоже беря меню.
Тогда и я взял свое меню, и мы все трое сидели в молчании, делая вид, будто о чем-то глубоко задумались.
Подошел официант.
— Не желаете заказать вино?
Вряд ли он когда-нибудь слышал, чтобы три человека так бойко и хором ответили ему: «Да».
Я предпочел бы больше не возвращаться к тому вечеру. Честное слово. Но не могу. Потому что на вине тот
вечер не закончился. К тому же мне пришлось помучиться, а теперь это предстоит и вам.
Прошло двадцать минут, мы все сделали заказ.
Официант порекомендовал рыбу, и, хотя рыбу я не ем с детства, я воспользовался его советом. Ханна при
этом удивленно вскинула брови. Себ за десять минут не произнес ни слова, поэтому я счел, что застольная
беседа — это моя обязанность. Но как завязать разговор?
Я вспомнил шутку, которую сочинил три дня назад. Это должно сработать! Непременно! Наконец-то!
Идеальный вариант, чтобы нарушить неловкое молчание!
— Я тут подумал... — заговорил я. Себ поднял голову — пожалуй, впервые с тех пор, как мы сели за стол.
Ага, получается! Если я заставлю их смеяться — а смех — это самый ценный дар, — то наверняка неловкость
исчезнет сама собой.
Я усмехнулся самому себе, предвкушая веселое застолье.
— Однажды я проходил мимо пиццерии, и на секунду мне показалось, что на вывеске написано «Пицца в
шляпе». И тогда я подумал, вот было бы забавно, если б был магазин под названием «Пицца в шляпе», в
котором продавались бы шляпы в форме пиццы.
Я хмыкнул и вскинул брови, ожидая услышать взрыв смеха. Себ опять уткнулся в меню. Я посмотрел на
Ханну. Та сверлила меня гневным взглядом.
— Ну, понимаете... — замямлил я, — потому что это был бы...
Я глянул на Себа.
— ...шляпный магазин.
Никакой реакции.
Я ничего не понимал. Эта шутка вызвала у нас гомерический хохот, когда я был на рогах от наркотиков.
Порой люди просто не хотят веселиться.
— А на днях, — продолжал я, — я чуть не получил десять миллионов долларов.
— Послушай, Дэнни, — бесцеремонно сказал Себ. — Ешь свою рыбу и заткнись, ладно?
Ханна опустила глаза. Себ смотрел на меня.
Я затих и стал есть рыбу.
Из метро я вышел в глубокой растерянности и решил, что при сложившихся обстоятельствах мне не мешает
чего-нибудь выпить.
Направляясь в паб, я отправил SMS-сообщение Иану.
«ЕСЛИ ХОЧЕШЬ ПИВА Я В РОЙЯЛ-ИНН».
Иан ответил незамедлительно:
«Что?»
Я прочитал свое сообщение. В рассеянности я написал следующее:
«ЖРИ ХОЧЕШЬ РИБА Я Б РОЙЯЛ-ИНН».
Я позвонил Иану.
— По пинте?
— Да, — согласился он. — Или будем жрать.
Мы с Ианом сидели в пабе.
— И ты сказал: «Да»? — Он рассмеялся мне в лицо — в мое глупое очкастое лицо. — Какого черта ты
согласился?
— Ты разве забыл, что я теперь исповедую тактику согласия? А это подразумевает, что я на все должен
отвечать словом «да».
— Знаю, приятель. Но что с тобой? Всему же есть предел!
— Предел? Будь последовательным. Кто мне угрожал наказанием, если я хотя бы подумаю сказать «нет»?!
— То есть я, значит, веду себя непоследовательно, да?
— Да! Ты с самого начала меня предупредил: «Если станешь хитрить, мне придется тебя наказать...»
— Мне нет нужды наказывать тебя! Ты сам себя наказываешь!
— Боже, Иан, какой же я кретин! Я счастлив за Ханну. Это здорово, что она нашла себе другого парня. Я не
хочу, чтобы она думала, будто я на нее злюсь.
— А выглядит именно так. На той неделе ты запретил ей встречаться с новым парнем, на этой — испортил
ей свидание. Рассказал бы ты ей лучше про свой эксперимент с «да». Тогда и недоразумения подобные
прекратятся.
— Пусть лучше Ханна считает меня чокнугым, чем думает, будто я опять ввязался в очередной дурацкий
мальчишеский проект. Тем более что это не так.
— Именно так.
— Помощи от тебя никакой, Иан.
— Никакой помощи? Сначала я веду себя непоследовательно, теперь вот — никакой помощи! Я только и
делаю, что помогаю тебе! Если б не я, твой Омар давно отмутузил бы тебя в Амстердаме!
— Или я получил бы десять миллионов долларов.
Иан расхохотался.
— Держи карман шире. Недоумок.
Я вдруг жутко обиделся. Мне и так столько всего пришлось пережить за вечер, и я должен сидеть сложа руки
и слушать, как меня называют недоумком только потому, что я осмелился поверить в своего ближнего?
— Недоумок?! Я не недоумок!
Я понял, что среагировал слишком остро.
— Я просто хочу сказать, Иан... возможно, Омару в самом деле грозит опасность! Вполне возможно!
— Мы уже об этом говорили! Я все тебе доказал! Этот человек — мошенник! А ты — тупица! И
эксперимент твой бессмысленный и тупой!
— Вовсе нет! И я это докажу! И я не тупица! Ты продолжаешь настаивать, вопреки всем письменным
свидетельствам, что Омар не может быть, никак не может быть
не мошенником, да? Что он не сын убитого султана? Да я просто пытаюсь рассуждать по-человечески, Иан!
Иан лишь смотрел на меня.
— У меня была блестящая идея, как наказать тебя. Но теперь я от нее откажусь. И придумаю что-нибудь в
сто раз хуже.
— Прекрасно.
— Прекрасно.
— Прекрасно.
—
В тот вечер я покинул паб не в лучшем расположении духа. Две пинты пива, выпитые с Ианом, бутылка вина
— с Ханной и Себом, а также Унижение, которому я подвергся, не способствовали хорошему настроению. У
меня засосало под ложечкой, поэтому я остановился у палатки на Роуман-роуд, где торговали жареной
картошкой, и купил пакет чипсов и банку фанты. Торговец предложил мне на выбор три вида чипсов —
заправленные уксусом, кетчупом или соусом чили, — и я купил все три, но на полпути к дому меня от этой
гремучей смеси вырвало.
Дома я включил компьютер и пошел делать себе бутерброд.
Ну да, конечно, думал я. Даже если не принимать в расчет спор с Ианом, моя тактика согласия сегодня мне
порядком навредила. Правда, были и положительные моменты. И, кто знает, может, благодаря этим
положительным моментам мы с Ханной в итоге станем близкими друзьями.
Засигналил мой сотовый.
Сообщение от Ханны.
ЖОПА.
Другого и не следовало ожидать, хотя не исключено, это — исковерканное норвежское слово, обозначающее
что-то приятное — например, цветы или милый малыш.
Я вздохнул и напомнил себе: придерживайся позитивного мышления. Тактика согласия приносит мне только
хорошее.
И в скором времени принесет еще что-нибудь положительное. Еще один позитив. Тогда уж Иан заткнется раз
и навсегда. Это будет здорово. Супер. Иан еще попляшет у меня. Поймет, что нужно верить в проекты!
Признает, что я не тупица и не «жопа».
В ящике моей электронной почты меня ждало только одно сообщение.
