Крас Алин - Проклятое Пророчество. Книга третья.
- Я люблю тебя... не могу жить без тебя... понимаешь? - зашептал он.
Но я уже не смогла ответить, понимание покидало меня, уступая место чувственным, ярким, желанным ощущениям. Всепоглощающее блаженство достигло пика, рождая в груди крик восторга, который слился со стоном удовлетворения Данирэля.
Пока, часто стучащее сердце возвращалось к нормальному ритму, мы не могли оторвать друг от друга благодарных глаз.
- Скажи мне...- прошептал Данирэль.
- Люблю тебя... - выдохнула я.
- Моя?
- Твоя.
- Тогда почему ты позволяешь Орестонэлю так себя вести? Он не соблюдает дистанцию, допустимую для телохранителя, берет тебя за руку, касается плеча или спины, а ты не возражаешь? Почему, вынося тебя из захваченного террористами дома, он прижимал тебя к своей груди как любимую и, как безумный не позволял никому к тебе приближаться? Почему ты сама уделяешь ему так много заботы и внимания?
- Потому что, я его Дармия, - тихо ответила я.
- Как?! Как это возможно?! - ошеломленно воскликнул Данирэль, напрягшись всем телом и, с тревожным недоумением, заглядывая мне в глаза.
- Разве хоть кто-нибудь знает, как это происходит? - вздохнула я.
- Но никто никогда не слышал, чтобы одна женщина стала Дармией для двух мужчин сразу! - возразил Данирэль.
- До появления в этом мире Еваниэли, эльфы считали, что Дармия, это легенда, красивая сказка. Поэтому, мы не можем считать, что так никогда не было, мы просто не знаем.
- И все-таки, может Орестонэль ошибается и просто влюблен? - упорно не хотел соглашаться Данирэль.
- А ты, в отношении себя, можешь в этом ошибаться? - задала я встречный вопрос.
- Нет. Кроме уверенности в любви к тебе, желания обладать, потребности быть рядом, защищать, доставлять радость, у меня еще и резерв Силы многократно вырос. А на большом и длительном удалении от тебя я теряю вкус к жизни и магическую Силу.
- Вот и у него все обстоит таким же образом. Хотя, эта связь со мной больше отразилась на его физическом состоянии, чем на магическом, у него ведь нет Дара, только бытовая магия ему доступна.
- Что же ты чувствуешь к нему? Тоже любишь? - с отчаяньем и ревностью потребовал он ответа.
- В первую очередь, я жалею его. Сочувствую. Испытываю чувство вины за случившееся. А во вторую, я его люблю, уважаю и ценю как Учителя, друга, телохранителя и очень благодарна ему за неотступную бескорыстную помощь.
- Здесь нет твоей вины, Сердце мое, но что же теперь делать? Ведь я хотел настойчиво попросить тебя, поменять телохранителя, - успокаиваясь, но не в силах скрыть досаду, спросил он.
- Теперь ты знаешь, что это невозможно, иначе Орестонэль тихо угаснет. Смирись. Ему намного тяжелее чем тебе, наблюдая за нашими с тобой отношениями. Но единственное, что я могу для него сделать и буду делать, это быть всегда неподалеку. Хоть он заслуживает большего, - с тяжелым вздохом, грустно ответила я.
Не желая разрывать объятий, мы еще некоторое время лежали на диване, думая каждый о своем. Данирэль, наверное, осмысливал только что услышанное, а я, невольно, с тяжелым сердцем, задумалась о предназначенном мне Пророчестве. Часть его уже сбылась, я Дармия для двух эльфов.
Все-таки, заставив себя встать и одеться, мы перебрались из беседки в дом, где Данирэль рассказал, что террористов доставили в Асмерон сегодня. Оказалось большой проблемой найти место для их размещения, ведь у нас нет такого наказания, как лишение свободы передвижения и заключение под стражу. Королева предложила воспользоваться подземным этажом Королевской Резиденции, но Старейшина, ректор Академии, Зоровадэль, настоял на размещении их в одной из подземных лабораторий Академии. Мотивируя это тем, что такое соседство оскорбляет Королеву.
С завтрашнего дня начнется разбирательство и выяснение всех обстоятельств произошедшего. Каждого, кто, так или иначе, столкнулся с террористами, будет опрашивать Совет Старейшин. Данирэль и я, одни из основных свидетелей. Данирэль, видевший все подробности их чудовищного поведения и на себе испытавший все ужасы плена от руки соотечественников. Я, которую дважды пытались убить, а потом взяли в заложники.
Только после этого разбирательства мы, наконец, сможем вернуться в Эльгномор.
Вскоре вернулись домой Еваниэль и Эдмунизэль, который не сообщил ничего нового к рассказу Данирэля. После совместного ужина, мы с Данирэлем поднялись в мою комнату. Его ласковые слова, нежные поцелуи, упоительные прикосновения и восторг наслаждения помогли мне избавиться от тревожного, навязчивого ощущения надвигающейся беды, преследовавшего меня все последнее время.
Глава 5.
КОВАРСТВО МИЛЕДИ
С террористами поступили так же, как и они со своими пленниками. Их решили продержать в каменных подземных стенах несколько дней, пока истощится их магический резерв, чтобы уменьшить их агрессивность и волю к сопротивлению. Это очень облегчит ментальный допрос, которому все они будут подвергнуты.
Три дня Совет Старейшин, во главе с Королевой, заслушивал показания свидетелей. Я тоже подробно рассказала обо всем, что со мной происходило с момента получения записки от Александрэля.
К завершению этой работы Совет Старейшин пришел к выводу, что все происходящее не спонтанная выходка группы эльфов, а, как и предположила Еваниэль, заранее продуманное, спланированное действие, которым руководил кто-то хорошо информированный, умный, хитрый и ярый расист. Из общей логики выбивалось только такое упорное преследование конкретно меня, но большинство Советников, так же как и мы, посчитали, что это личная инициатива и фанатичная месть Лазарэля.
Когда, на четвертый день расследования, настало время допросить пленных эльфов и, ранним утром, за первым из них пришли воины, они увидели страшную картину. У двери в подземелье, на полу, в луже собственной крови, лежал мертвый стражник, который должен был охранять вход к пленным террористам. Воины тут же вызвали Старейшин на место преступления, и, открыв в их присутствии тяжелую металлическую дверь, запертую на механический и магический запоры, обнаружили, что все пленники умерщвлены с помощью яда. Убийца подсунул пленникам яд в вине, большая пустая фляга из-под которого нашлась тут же.
Разбирательство обстоятельств этого чудовищного, массового убийства мало что дало. Убийца знал, что смена стражи, как и проверка с кормлением пленников, происходила два раза в день - утром и вечером. Пришел убийца вскоре после вечерней смены. Заколол стражника со спины, одним ударом в сердце, никем, ни у кого, раньше не виденным, редчайшим кинжалом с длинным, тонким клинком, работы Древних, оставив кинжал в теле убитого. Следы остаточной ауры на рукоятке кинжала стерты.
Из этих незначительных свидетельств, были сделаны следующие выводы. Стражника не насторожил и не удивил визит убийцы, раз он не поднял тревогу и повернулся к нему спиной. Пленники знали пришедшего и доверяли ему, если охотно приняли и выпили принесенное им вино. Убийца довольно сильный маг, ведь он сумел открыть установленный Зоровадэлем магический запор. Скорее всего, он и есть главный организатор террористических действий и, боясь своего разоблачения во время ментального допроса, убил осведомленных свидетелей. Личность эта аморальная или безумная, раз решилась не просто на убийство, а на массовое убийство эльфов. Кто же это? Неясно.
Все это сухие факты. А что делалось с жителями Асмерона, не передать словами. Аура мрачного напряжения витала над городом. Никто не мог ни о чем думать и говорить, кроме произошедшего. Одно дело, слышать об убийстве орков в далеком Борнавосе, или даже о погибших в бою террористах. Совсем другое, когда здесь, рядом, убиты плененные эльфы, неспособные оказать сопротивление, и, ни в чем неповинный, стражник. И этот убийца - кто-то из тех, кого ты знаешь, кому доверяешь и, возможно, видишь каждый день.
Как жить? Во что верить? Неужели теперь можно призреть моральные табу и тысячелетние традиции, запрещающие убивать эльфам эльфа? Что останется от эльфов, которых и так очень мало, если такое теперь будет происходить и дальше?
В этой ситуации я не могла покинуть Асмерон. Вся наша не по-эльфийски большая и сплоченная семья - Эдмунизэль, Юфемаэль и Ариканэль, Ивануэль и Горус, я и, видя мою озабоченность, Данирэль и Орестонэль, ненавязчиво опекали Еваниэль. Мы все считали, что теперь опасность угрожает не мне, а ей. Ведь мои преследователи убиты. А вот в отношении Еваниэли, находились те, кто считает, что новые негативные реалии в жизни эльфов, связаны с ее появлением в нашем Мире. Пытаясь при этом игнорировать, сколько же всего замечательного, исключительно полезного, необычайно интересного она привнесла в жизнь эльфов.
У меня зародилось стойкое ощущение, что такие разговоры и настроения инспирирует неизвестный нам убийца, отвлекая от себя внимание и фокусируя все проблемы вокруг личности Еваниэли.
