Михаил Веллер - Бомж
И стали жить-поживать да добра наживать, и тут мелочь мелкая — террористы подорвали «Невский экспресс». Да так странно подорвали — седьмой вагон с рельс сошел и лег на насыпь. А электровоз с первыми шестью — проскочил. А с восьмого — остались вагоны на рельсах. А заряд был — семь килограммов в тротиловом эквиваленте. Во как!
Семь кило тротила — это начинка шестидюймового снаряда. Знаем — проходили. Воронка метр глубины, полтора в диаметре. Осколки наехавшего чугунного колеса разлетаются убойно на пятьсот метров. В вагоне вылетают все стекла, в днище дырища, трупы и раненые — с осколочными ранениями. Так хрен же вам в ясны очи! Все раны — оттого, что люди слетели с мест и бились обо все, а опоры сорвавшихся с мест кресел пропарывали тела.
Ни одной фотки в подтверждение их заявлений… Воронки нет. Кусок рельса с обломком шпалы отошел на полметра в сторону — и все.
Где локомотивная бригада — предоставьте лица и показания! Исчез локомотив вместе с бригадой. А почему он-то не взорвался?! А взрыватель был «натяжного действия» — типа растяжку с гранатой для поезда поставили, вот он еще три секунды и ехал. А почему тогда тормозил эти секунды?!
Потом путались — по мобильнику гад звонил, задействуя взрыватель. А оказалось — в этой зоне мобильник не берется, м-да.
А на хрена семь кило — хватит двухсотграммовой шашки рельс порвать? А почему на ровном участке и с внутренней стороны колеи — а не на повороте и внешний рельс, чтоб вылетел состав за габарит и полетел под насыпь? Диверсанты что — не могли в интернет залезть? И наставники их неграмотные?
Из всех мышей ФСБ ловит только оппозицию. Даже врать толком не могут. Или пренебрегают. Пипла и так схавает, куда ты денешься.
А на самом деле лопнул это сварной шов цельносварного десятикилометрового хлыста под локомотивом на скоростной трассе Москва-Петербург. И реборды колес на стотридцатикилометровом ходу ударами разбили трещину, и стотонная масса вагонов на этой скорости, скача через щель и падая на рельс, выбила кусок рельса наружу, бетон шпалы не выдержал и раскрошился, потянулся за рельсом, и седьмой вагон в тормозимом после удара составе уже не смог перескочить метровый разрыв.
А зачем взрыв? А РЖД уже купили «Сапсаны»: миллиардная сделка, огромные расходы и прибыли. А тут — качество дороги не соответствует таким скоростям! Скандал, расследование, имиджевые потери и убытки. Социальное недовольство. И компенсации раненым и родственникам платить. Приличествует — немалые.
А с террориста — взятки гладки. Смерть террористам! Все их ненавидим, убийц! Как потом убили нескольких — вот он, злодей, и фотография трупа как документальное подтверждение. И хрен он тебе возразит.
Ну — за всех, кто не доехал до места назначения! Кушай, не стесняйся.
Так, чего я хотел еще? А — про Березу. Не, как он удавился — я не в курсе, там не был. Английский суд постановил: удушился, а как — хрен его знает. Я английский суд уважаю. Он и Томаса Мора к отсечению головы присудил. И кости Кромвеля из могилы вырыл и на виселицу повесил. Традиции прочные.
Меня другое смущает.
Вот — первые сутки. Еще никаких подробностей. Сообщили: «найден мертвым в ванной». Все. Без комментариев. Шестьдесят семь лет, бурная жизнь, сплошные стрессы и полоса неудач, думай что хочешь. Влез в горячую воду, выпив, — сердце и встало. Инфаркт, инсульт, сердечная недостаточность, поскользнулся на мокром кафеле — да затылком об пол. Все бывает, ничего удивительного.
И резко, мгновенно, — ток-шоу по всем каналам! Депутаты, патриоты, активисты: самоубийство! Сам себя жизни лишил, гад! Потерпел фиаско на всех фронтах, обнищал у разбитого корыта, впал в депрессию — и покончил с собой!..
Тут любой следователь спросит, подсечет резко: а ты откуда знаешь, сука, что он насильственной смертью погиб? С чего взял, что нервный старик не окочурился нормальным порядком в горячей воде? Почему глотку рвешь, что он сам, сам с собой покончил?
Вопрос возникает неизбежно: откуда это единое мнение? У нас на телевидении сами собой хором не поют.
А почему столько шума? Почему общественное волнение? Почему потоки грязи на покойника — где православные ценности милосердные? Почему надо его именно сейчас опустить ниже плинтуса, вора, убийцу, лжеца? А вы у него с руки не кормились? В приемную к нему не сидели? Вы кому свою рьяность демонстрируете?
И тут открывается, что он перед смертью писал письмо Путину. Просил прощения и разрешения вернуться. А передал через Абрамовича. Но показать письмо никому нельзя, потому что оно личное.
Конечно, Абрамович — лучший друг покойного, особенно после того, как Береза проиграл ему суд и несколько миллиардов, сочтя себя преданным и обжуленным. Самая подходящая кандидатура для заветной услуги. Ненавидел люто.
И письмо правильное — невидимое. То есть мы имеем не письмо. А факт письма. Вернее, не факт — а сообщение о факте. И исходит сообщение из того же источника, что все предыдущие сведения.
Психолог объяснит, что первым испытает порыв отвести от себя подозрения тот, кто знает, что его таки есть в чем заподозрить. И часто делает это раньше, чем его спросили. Без всяких психологов в народе это называется «на воре шапка горит». Ни в чем не виновный человек никогда не додумается публично отводить от себя подозрения раньше, чем они проявились и высказаны. Подобная торопливость и категоричность в доводах — психологический, косвенный признак абсолютно недоказуемой вины.
А их к делу не подошьешь. Их принимают в расчет только бандиты, разведчики и честные следаки, которых уже нет.
Поэтому сейчас мы выпьем с тобой за Господа нашего Бога. Потому что больше никому верить нельзя. Поэтому нам остается верить только в него. Иначе уж совсем все фигово.
Поехали.
А Боженька — Он не фраер: всю правду видит, да не скоро скажет. Но скажет.
Скажи мне, братан, — как мне после этого всего жить в этой стране? А ведь их кто-то выбирал, за них кто-то голосовал, им кто-то верит: их народ, народ из своих рядов выдвинул, они из народа, вот в чем штука.
Это я к тому братан, что когда ты никому не веришь, в не веришь потому, что знаешь твердо — нельзя им верить — вот тогда ты лишаешься очень даже главного. Ты лишаешься дома внутри себя самого. Можно быть псом бездомным, крысой помойной, но если есть внутри тебя твой дом, в твоем уме и душе одновременно, ты всегда остаешься человеком, братан. Устои у тебя есть. Мир у тебя есть. Тебе есть к чему прислониться и где укрыться от любых невзгод. Потому что если есть для тебя правда, справедливость, добро, вера в лучший день — тогда все еще ничего. А вот когда ничего этого не осталось — вот тогда ты бомж настоящий, по жизни бомж, по сущности своей.
