KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Современная проза » Кристина Паёнкова - Бегство от запаха свечей

Кристина Паёнкова - Бегство от запаха свечей

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Кристина Паёнкова, "Бегство от запаха свечей" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Говоря все это, я внимательно наблюдала за ними. То, что я приехала лишь ненадолго, так их обрадовало, что они больше меня и не слушали. Сразу повеселели и подобрели и даже вспомнили, что я, может быть, хочу есть или пить.

– Чай у меня только липовый, – трагическим голосом сказала бабка. – К сожалению, другой нам не по средствам. Может быть, лучше выпьешь молока?

– Чай у меня есть, я привезла. Английский, точно такой же, как я вам недавно послала. Сейчас я все достану.

Невинное замечание попало в самую точку. Бабка извлекла из буфета нераспечатанную пачку настоящего чая.

После ужина, когда все уже было сказано, я пошла проведать хозяйку. Она лежала в постели.

– Заходи, заходи. Я знала, что ты придешь. Старика нет, поехал в Краков. Он там у дочки, лечится, я одна.

Я протянула ей сверток с подарками. Она тут же его развернула и все осмотрела.

– И всегда-то ты знаешь, чем кому угодить! – обрадовалась она. – Лучшего подарка нельзя было придумать. Буду теперь снова, как принцесса, пить по утрам кофе. А если случится кого угостить кофейком, непременно скажу, кто мне его привез. Подожди, давай-ка мы его сейчас и отведаем.

– Лежите. Я поставлю воду. А пока она вскипит, расскажите, что слышно.

– Рассказать-то есть о чем. И первым делом я вот что тебе скажу: мать ты должна отсюда забрать. Она все теперь для них делает, а они кричат на нее с утра до вечера. С тех пор как она приехала, ни дня без скандала не прошло. Когда ты прислала деньги, они сперва разорались, что отошлют, мол, назад, что деньги краденые, а потом милая бабуся с тетушкой прикарманили все до копеечки. Мама твоя даже и не знает, сколько ты им прислала. И посылку, которую она от тебя получила, они тоже к рукам прибрали – иначе им, видишь ли, на жизнь не хватает. – Хозяйка задыхалась от возмущения. – На жизнь, конечно, нужно, да уж больно им не хочется признавать, что ты их содержишь. За чемодан перчаток, которые ты им прислала в прошлом году, они заработали шестьдесят тысяч злотых. Думаешь, они тебе об этом скажут? Ничего подобного! Они все такие же бедные, да вдобавок мама твоя у них на шее сидит. Ко мне они тоже подбирались. Когда ты прислала мне ковер, тетка заявила, что я должна им за него заплатить. А я только расхохоталась в ответ. «Полно, миленькая, – говорю, – с вами я, что ли, дела-то делаю? У меня с Катажиной свои счеты, она приедет, мы и сочтемся. За мной никогда еще ничего не пропадало». Знаешь, когда ты здесь жила, мне как-то легче было с ними, а теперь надоели они мне хуже горькой редьки. Стервозы! Как только, прости господи, таких земля носит? А мама твоя – новая их жертва. Они думали, что ты совсем приехала и станешь свои права предъявлять.

– Мама может ехать во Вроцлав хоть сейчас. Мне здорово везло! Работала я и работаю честно, деньги у меня водятся, и даже немалые. Правда, вам я могу сказать, вы поверите, я знаю. Бабка все равно будет думать, что я воровала. Квартира у меня прекрасная, обставлена со вкусом, белья и посуды вдоволь. Работы много, дело для каждого найдется. Ну и на отсутствие хороших людей не могу пожаловаться. Иной раз чужой стоит своего.

– А что же с тобой было? Говорили, будто ты тифом болела. Сын одного крестьянина из Барвалда будто видел тебя, по его словам, ты еле ноги таскала. А тот, что бабке перчатки привез, рассказывал, что вас там заперли и войска поставили сторожить, и будто из этой мышеловки живым никому не выйти. Мы собрались было дать на панихиду, да тут от тебя письмо пришло. Вот все удивились! Думали, что оно раньше было отправлено, но числа не сходились. Только когда получили от тебя деньги, перестали сомневаться, что ты жива. Я хотела к тебе съездить, да они так накрутили моего старика, что он строго-настрого запретил. Ты ведь его знаешь, как упрется, не переломишь. Почтальон по всей Кальварии раззвонил, что бабка получила кучу денег. Ее это вроде бы коробило, но от гордости так и распирало! – Хозяйка даже села на постели. – Здесь за такие деньги можно два мебельных гарнитура купить. Когда сидишь в такой дыре, как Кальвария, все, что просачивается извне, кажется необычным и важным.

– Тифом я не болела. У меня была какая-то странная горячка. А у того парня, видно, с головой не все в порядке – когда я давала ему перчатки, эпидемия и тиф уже давным-давно кончились, и выглядела я абсолютно нормально.

Хозяйка разговорилась. Чего только в этой Кальварии не делается! Один за другим все женятся, никогда не было столько свадеб – и на рождество, и на Новый год. А на пасху так целая очередь установилась венчаться. Фотограф заболел даже, так заработался.

Антося Восяк нежданно-негаданно родила. До свадьбы. Не успели обвенчаться, он-то в армии, а отпуска вовремя не дали. Данка Крамаж носится со своим Петкевичем по всей Кальварии. Такая важная стала, что и не подступись.

Только мы выпили кофе, постучала тетка Виктория.

– Ложись спать, поздно уже, завтра тоже день будет.

Назавтра я предложила маме пойти погулять.

– Ну, ну, графиня приехала, теперь без прогулки перед обедом не обойтись. Интересно только, кто вам, ясновельможная пани, прислуживать будет. Обед сам не сварится, – заворчала бабка.

– Можно пойти после обеда, – примирительно предложила мама.

– Нет уж, если идти, так сейчас. А с обедом мы что-нибудь придумаем. Напросимся к хозяйке или поедим в ресторане. Я и вас, бабушка, приглашаю.

Мама перепугалась, но не решилась отказать мне.

– Мне бы хотелось, мама, чтобы вы купили себе все, что только здесь можно достать, и прежде всего туфли. Не беспокойтесь, деньги у меня есть.

Возле самого шоссе меня кто-то окликнул. Нас бегом догоняла хозяйка. Мы остановились и подождали ее.

– Вы так просто или за покупками? Я с вами. Я горжусь тобой. Пусть все на тебя посмотрят.


Снова застучали колеса поезда. На этот раз на перроне осталась мама. Я помахала ей рукой, села и подумала, как по-разному можно уезжать из одного и того же места. Сегодня я уезжала с легким сердцем. Будущее меня не страшило. Я могла сравнивать свою самостоятельную жизнь с кальварийским существованием. Да, бабку и тетку Викторию в жизни ничего ждать не может. Что делать, сами виноваты. Не хотят мне верить, пусть мучаются. Мама через две недели приедет во Вроцлав. Так и надо.

О тетке и бабке я не стану беспокоиться. Они злые и завистливые. Я вспомнила, как вытянулись у них физиономии, когда я мимоходом беззаботно бросила, что в следующий раз приеду на собственной машине, – и улыбнулась.

Бабка, которая до той поры держала себя в руках, на миг перестала притворяться:

– Я никогда не сомневалась, что ты там распутничаешь. Иначе бы ты на туфли себе не заработала!

Поезд приближался к Вроцлаву. Я чувствовала, что возвращаюсь домой. Я выбрала себе место на земле и теперь знала, что выбором этим довольна. Место мое было здесь.

– Катажина!

Изумленная Люцина так и застыла в дверях.

– Да впусти же ты меня наконец, устала я, вся в грязи и есть хочу, как собака! Я думала, вы обрадуетесь моему возвращению. Ничего себе встреча в родном доме!

– Ты сказала, что едешь на две недели, и мы ждали тебя к Первому мая. И вдруг на тебе, явилась!

– До Первого мая еще десять дней, а на десять дней в Кальварии меня не хватило бы. Я так рада, что снова во Вроцлаве, больше я туда рваться не буду.

Пани Дзюня не выдержала и вмешалась в разговор.

– Раздевайся. Хорошо, что приехала. А ты, Люцина, не болтай, а лучше почисти, помой и порежь лук. Устроим весенний ужин – творог со сметаной и зеленым луком.

Я разделась, по-человечески умылась и только тогда, наконец, свободно вздохнула. Впервые в жизни я поняла, что я у себя дома.

– Что нового? – спросила я.

– Я боялась спать одна, как поется в довоенной песенке. Упросила Люцину пожить тут в твое отсутствие. Нашла женщину, которая будет ежедневно приносить нам молоко. У нас новые соседи. Позавчера въехала молодая супружеская чета, они заняли комнату с кухней на втором этаже. Милуются, как голубки, и бедны, как церковные мыши. Она уже дважды приходила: раз за иголкой, другой – за солью. Ей у нас очень понравилось. На четвертый этаж тоже сегодня утром кто-то въехал. С ребенком, слышно было, как плакал. Одним словом, дом начинает заселяться. Это хорошо. Ну, а что там у мамы?

– Кальвария какой была, такой и осталась. Ни капельки не изменилась, разве что стала чуть поменьше. Приятнее всего мне было сознавать, что я могу в любой момент уехать и никогда больше туда не возвращаться. Мама мне показалась немного странной. Недели через две она должна к нам приехать. Об остальном в другой раз. Давайте переменим тему, Кальварией я сыта по горло.


Отпуск кончился. Последние четыре дня я по совету пани Дзюни ходила к зубному врачу. Зубы, правда, у меня не болели, но стали подозрительно шататься. Зубной врач был человек молодой и очень симпатичный. С пациентами он разговаривал, как с послушными детьми, которые должны внимать всем его увещеваниям. Мне он задал много вопросов, казалось бы, не относящихся к делу, а потом сказал:

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*